что я напал на Тони без причины. К моему удивлению, когда офицер допросил Эми, она сказала ему правду. Джина, Скотт и Шеннон рассказали одну и ту же историю: я столкнулся с четырьмя к одному, и Тони ударил меня первым.

После разговора с несколькими другими свидетелями, которые подтвердили мою историю, полицейский вернулся и сказал мне, как мне повезло. С тех пор, как Тони ударил меня первым, а я все еще пытался уйти, это была самозащита. Еще одним «смягчающим фактором», сказал офицер, было то, что три других парня были с Тони.

Примерно в это время появились мои родители. Мой отец говорил с полицией, пока мама проверяла, все ли со мной в порядке. Я сидел в полицейской машине с открытой дверью, но не был арестован.

В те выходные я не был наказан, но не мог выйти из дома. Кроме того, мне звонили практически все знакомые. Я был поражен тем, как быстро распространяются новости, и насколько искажена большая их часть. Некоторые слышали, что я сломал все кости в руке Тони. Другие слышали, что я полностью вырвал его руку. И некоторые даже слышали, что я ввел его в кому. Мама наконец сняла трубку, устав от постоянных звонков.

Я получил ожидаемую лекцию от родителей. А в понедельник утром меня вызвали в кабинет заместителя директора. Тони тоже был там, выглядел угрюмым. На его лице был большой синяк, рука была в перевязи, а запястье в гипсе. Я собирался извиниться перед ним, но когда он увидел меня, он практически зарычал.

—Как хочешь. — сказал я, садясь по другую сторону двери.

Поскольку драка произошла на территории школы, заместитель директора должен был наказать нас. За начало драки Тони был отстранен на три дня. Мне дали три дня отстранения. Так что, пока Тони полностью не ходил в школу и получал плохие оценки за домашнее задание, тесты или тесты, которые он пропускал, а я был в комнате один, и выполнял все свои задания.

Глава 375

В тот день тренер Симмонс вызвал меня к себе в кабинет еще до начала тренировки. Жестом, он приказал мне закрыть дверь. Потом он сказал мне сесть.

—Я не хочу знать, кто это начал. — сказал он. —Мне все равно. —

—Да, сэр. —

—Драки недопустимы, сынок. — Он сделал паузу, чтобы это понять. —Я стараюсь научить вас, ребята, контролю и дисциплине, как на ковре, так и вне его. Я понимаю политику школьного двора, но ты должен использовать свою голову, сынок, даже когда другой ударит тебя первым. —

Значит, он знает, что случилось!

—Никто не выигрывает кулачных боев. И в моей команде нет места для того, кто не может держать себя в руках. Ты понял меня, сынок? —

—Да, сэр. —

Потом он спокойно посмотрел на меня. Наконец, он сказал: —Ты будешь тренироваться с остальной командой, но ты отстранен на первые две встречи. Эрик Грин займет твое место в команде, и мы лишимся его СП-матчей. —

Я знал, что лучше не протестовать.

—А теперь. — сказал он с непроницаемым лицом, —иди и согрейся. И тебе лучше тренироваться как обычно. Если ты немного расслабишься, ты вылетишь из команды. Понял? —

—Да, сэр. —

—Можешь идти. —

Прежде чем выйти за дверь, я повернулась к нему, сжимая грудь. —Тренер? —

—Да? —

—Я... Извините. —

—Я знаю, сынок. Просто держи свой нос чистым. С тобой все будет в порядке. Прежде чем я повернулся, чтобы уйти, он жестом остановил меня. —Этот иранский бизнес плох во всем. Но это не повод придираться к невинной девушке. — сказал он. Потом он стал серьезным. —Как поживает твоя подружка? —

—С ней все в порядке, сэр. — сказал я. —С тех пор ее никто не беспокоил... ну... с прошлой ночи. —

Он мрачно усмехнулся. —Нет, я подозреваю, что нет. —Затем его лицо снова стало спокойным. —Давай, давай. Иди разогрейся. —

Кивнув, я направился в раздевалку.

***

Позже на той неделе мы с Джиной отправились в Ноксвилл с Пейтонами на игру в Нотр-Дам. Большая часть фурора из-за моей драки утихла, но мы все равно были рады выбраться из города. Примерно в часе езды к северу от Атланты настроение Джины улучшилось. Я думаю, она была в восторге от встречи с Кендалл, но она также была рада уйти из школы и всех ее проблем.

Так как соседка Кендалл не поехала домой на выходные, мы не могли провести ночь в ее комнате, но, тем не менее, нам было весело. Когда соседка Кендалл Тони увидела меня, ее глаза расширились, и она захихикала. Затем она прошептала что-то своей соседке Бриджит. К моему смущению, глаза Бриджит тоже расширились.

—По-моему, ты произвел впечатление. — поддразнила меня Кендалл.

После футбольного матча мы с Джиной провели некоторое время наедине с Кендалл, но у нас не было секса. В основном, мы говорили о школе. Кендалл наслаждалась своими занятиями, и впервые ей бросали вызов ее профессора. Мы с Джиной тоже говорили о наших занятиях, но разница между колледжем и старшей школой делала наши курсы прирученными.

Джина чувствовала себя не очень хорошо, поэтому она направилась обратно в кемпер. Она настояла, чтобы я остался и провел некоторое время с Кендалл. Когда мы остались наедине, Кендалл казалась счастливой, совсем не такой, как та девушка, которая писала мне письма каждую неделю. В своих письмах она не была несчастна, но звучала одиноко. Она не сказала, что у нее все еще проблемы с подружками, но я знал это.

Большинство парней, которые приглашали ее на свидание, были «крысами братства», у которых было только одно на уме. —Вообще-то, два. — пошутила она в одном письме. —Я думаю, что я собираюсь назвать свои сиськи Таллула и Бетти, поэтому я могу сказать парням, с кем они разговаривают. —

Иногда она писала мне по три письма в неделю. Когда она была занята, я получал открытку с монограммой, в которой говорилось, как сильно она меня любит