Шрифт:
Закладка:
— Как видишь, ящики всегда со мной. Только содержимое меняется.
Когда-нибудь я не выдержу и взломаю замок на каком-то из ящиков. Отмычки там не помогут, поэтому нужно придумать другой способ. Например, лом. Или кувалда.
— А сейчас я тебя больше бешу или больше нравлюсь? — спросил Адам и начал двигаться в сторону спальни, подталкивая меня своим телом. Надеюсь, Тимон понял, что нужно ретироваться, и я не наступлю на его лапу или хвост, пятясь и не глядя назад.
— Где-то поровну, — задумчиво произнесла я. Сложно лгать, когда я совсем не протестую против того, что мы вот-вот переступим порог спальни.
— Стал меньше бесить или больше нравиться?
Поймал меня в ловушку. Губы невольно расползались в широкую улыбку, которую я пыталась так сдержать, что болели щеки. В спальне Адам подхватил меня под бедра, и я обвила его шею руками.
— Отвечай.
Бесит. Я припала к его губам, прильнула к нему всем телом. Пусть вопрос останется без ответа. Я сама еще не разобралась в своих желаниях, чувствах. Второй шанс я ему даю. А как решу, успешно ли он им воспользовался или нет? Когда приму решение?
В конце круиза. Хорошая идея. У меня будет достаточно времени подумать.
А пока есть только сегодня. Думать сегодня не хочу. Хочу наслаждаться отдыхом. И Адамом.
Он повалил меня на кровать и прижал к матрацу своим внушительным весом. Второй шанс подразумевает, что я теперь могу каждый день приходить к Адаму без повода и делать то, что мне всегда нравилось? Это заманчиво.
— А ловушки, значит, ты расставлять больше не будешь, если я вдруг начну часто тебя навещать?
— То был провокационный вопрос. В ходе недавних событий кое-что пришлось изменить, но не надейся, что избежишь их. Особенно последнюю.
— Последнюю?
— Да. Она будет самая-самая.
Неделю назад я не поверила бы в то, что сейчас хочу начать специально бродить по лайнеру в одиночестве и искать ловушки. Правда, не прямо сейчас. И не сегодня. Сейчас я хочу только скорее раздеться.
Его губы спустились к моей шее. Медово-сладкие поцелуи касались кожи. Я прикрыла глаза, отдаваясь вся трепетным чувствам. Руки задирали футболку, и я подумала, что стоит прийти к нему в кое-чем сексуальном. Коротком платье. В халате на голое тело. И еще купить что-то интересненькое, соблазнительное на Таити.
Адам стащил с меня футболку и взялся за джинсы. Знаю, для него я в любом виде вызываю одержимое желание обладать, снимать одежду, добираться до голого тела, пробуждать во мне дикую страсть.
Джинсы улетели с кровати следом за футболкой. Он не церемонился. Снял с меня трусики, затем навалился сверху и, просунув руку мне под спину, расстегнул лифчик.
Шальные искорки сверкали в его глазах. Задумал что-то. Во мне разгоралось предвкушение.
— Я запланировал кое-что на вчерашний вечер, — заговорщицки шептал он мне в губы. — Но нас очень не вовремя прервали. Зато теперь моя задумка будет как нельзя кстати…
Он достал из-под подушки черную маску для сна. Помнит, что я умудрялась раньше подглядывать, когда он завязывал мне глаза лентой. Боюсь, из-под маски совсем ничего видно не будет.
Осторожно его пальцы убрали мне волосы назад и надели маску на глаза. Стало темно. Кромешная тьма. Я чувствовала, как пальцы проскользили вниз по телу, оставляя за собой пылающие следы, как дыхание коснулось чуть ниже пупка, дразня нервы, как тепло начало отдаляться…
— Ты куда?
— Подожди меня, малышка, я скоро вернусь.
Через несколько секунд дверь захлопнулась. Можно было снять пока маску, но я не хотела. Я прислушивалась к звукам, которые доносились из-за двери. Тихие шаги. Топот Тимона. Неразборчивые слова вполголоса — Адам кому-то звонил?
Я томилась в ожидании. Пыталась угадать, что на этот раз он задумал. Проблема в том, что он со своими фантазиями ни разу не повторялся. На меня нахлынули сладкие воспоминания. Как он приковал мои руки, как растирал по коже съедобную краску. И по телу прокатилась волна возбуждения.
Сегодня он со мной тоже будет что-то делать. Что-то с моими ощущениями. Дразнить нервные окончания, сводить их с ума.
Послышалось, как дверь в каюту открылась. Кто-то принес заказ, и Адам поблагодарил за это. Что там? Мне уже трудно лежать и изнывать от нетерпения. Желание поскорее узнать зудело во всем теле.
Мягкие шаги, будто Адам шел крадучись. Явно сначала заглянул в комнату и проверил, не сняла ли я маску.
— Моя послушная малышка… — Его голос пушистым облаком пронесся по каюте и окутал меня. — Я принес завтрак. Ты ведь голодна. Завтрак будет легкий, только фрукты и ягоды.
— Будешь кормить меня?
— Да. Поднимайся и садись. Но есть одно условие — если угадаешь, какой фрукт или ягоду держу в руке, ты его съешь. Не угадаешь — съем я. Тоже позавтракать не успел.
— И как я угадаю? — спросила я, когда села. — Ты сам тогда все съешь.
— Угадаешь. Я позабочусь о том, чтобы моя малышка была сегодня сытой и довольной.
От этих его многозначительных намеков у меня хмелела голова. Я облизала губы. Фрукты, ягоды… Сладкие, кислые, терпкие. Какие он заказал?
Кровать рядом со мной прогнулась. К груди прикоснулось что-то маленькое, гладкое и прохладное. Он водил им по коже, вызывая мурашки, и я уже догадалась, что он держит, но млела от необычных прикосновений.
Долго млеть не дал — забрал и спросил:
— Что это?
— Виноград.
— Видишь, ты умница.
Я приоткрыла рот, и по нижней губе скользнула круглая виноградина. Сладкая, сочная. Он скормил мне штук двадцать, а я с готовностью открывала рот и ела из его рук. Изредка его пальцы касались моих губ. Я чувствовала, что он жадно смотрит, как я втягиваю каждую виноградинку.
— А это что?
По животу прокатилось что-то крупнее. Тоже круглое. Яблоко? Нет, оно не гладкое. Чувствительность кожи обострялась. Немного шершавое?
— Персик?
— Кусай.
Я впилась зубами в бархатную пружинистую шкурку, и капли сока потекли по губам. Мякоть попала на язык — и рецепторы взорвались от восхитительного вкуса. Он забрал надкушенный персик, я прожевала и неожиданно почувствовала язык на своих губах.
Меня потянуло ближе к нему — и наши губы слились в невероятной сладости. Адам проник мне в
