сложных деталей. Вся эта гигантская производственная цепочка должна в идеале работать секунда в секунду. По мере приближения к моменту рождения автомобиля требования к точности, дисциплине труда во всех звеньях нарастают. Кузов и силовой агрегат должны прийти в точку “свадьбы” секунда в секунду, иначе не будет автомобиля. Следовательно, любая проблема: непоставка, брак, остановившийся станок, сломавшийся инструмент – и производство может встать. Допустим, в день с конвейера сходит тысяча машин. Если утром не решил проблему, к концу дня она у тебя становится сложнее и дороже в тысячу раз. Одно рабочее место на конвейере в зависимости от технологии обеспечивает работой 8-12 рабочих мест в смежных отраслях. Остановка главного сборочного конвейера – это как удар битой по голове. Сразу представляешь, как последовательно останавливается литейка, кузница, прессовый, агрегатный, моторный. Потом внешние поставки… Огромный моральный груз и вечная ответственность. И такие задачки надо решать практически каждый день. Не бывает такого, чтобы всё было хорошо. Если всё идёт хорошо, значит, ты чего-то не знаешь, о чём-то тебе не доложили. В точности как в “законе Мерфи”. Любой руководитель в производственной цепочке должен всем своим нутром чувствовать, что он только шестерёнка в огромном механизме, но если он не выполнит свою работу правильно, то многие другие шестерёнки механизма поломают зубы и механизм в целом может надолго выйти из строя. Эта ответственность сидит внутри, в голове, в сердце, в печени, в нервах… Кого-то она ломает, а кто-то от этого становится крепче. Посмотрите на министров и директоров заводов периода войны и восстановления: “Да, были люди в наше время. Богатыри. Не вы…”»

В министерстве же многое оказалось непривычным, ставило нового министра в тупик. Работа на производстве учит практическому отношению к делу. На заводе он со своего уровня мог 90 % вопросов решить тут же, на месте. Дал распоряжение – вопрос решён, подписал документ – дело будет сделано. В оставшихся 10 % случаев следовало созвониться с коллегами, затребовать какую-то документацию, рабочее совещание провести, может быть, не одно. Требовалось время, но Владимир Иванович знал, что, если вопрос решён, то он закрыт и возвращаться к нему не потребуется.

Размышления на тему… Вся власть Советам

Первый Съезд народных депутатов, открывшийся 25 мая 1989 года, стал событием уникальным. Было ощущение, что вся 300-миллионная страна на несколько дней прилипла к телевизорам и радиоприёмникам, наблюдая и слушая прямую трансляцию совершенно небывалого действа, никак не напоминавшего монотонные партийные форумы с их подчёркнутой демонстрацией единомыслия и глубокого удовлетворения. Как сегодня на улицах наших городов люди ходят, непрерывно разговаривая по телефонам, так в конце 1980-х советские жители прижимали к ушам транзисторные радиоприёмники.

Щербаков В. И.: «Это было удивительное время, когда политизированным казалось всё общество. Гласность каждую неделю открывала и выплёскивала в народ всё новые архивы памяти прошлого, панцирь тем, закрытых для обсуждения, корродировал и рассыпался на глазах, стихийные “гайд-парки” возникали на улицах, в скверах, у газетных стендов, тиражи периодики били мировые рекорды. Перестройка впервые за десятилетия вселила в людей надежду на возможность перемен, чувство сопричастности к изменению собственной жизни и жизни страны к лучшему.

Наглядным тому подтверждением стали выборы народных депутатов. Доселе выборы в СССР, после провалившейся в 1930-е годы попытки Сталина демократизировать советскую Конституцию и перейти к альтернативным выборам, представляли собой отработанный десятилетиями ритуал обязательного поголовного опускания в урну бюллетеней с фамилией единственного кандидата, утверждённого единственной партией представлять от лица данной местности “нерушимый блок коммунистов и беспартийных”. КПСС определяла, в какой пропорции места в конкретном представительном органе следует распределить между “рабочими”, “крестьянами”, “интеллигенцией”и “военнослужащими”, сколько процентов там должно оказаться женщин, молодёжи, ветеранов, сталеваров, механизаторов, ткачих, медиков, научных работников, студентов и т. д.

Теперь вся эта проверенная, железобетонная, не дававшая осечек конструкция получала отставку. То есть руководящее и направляющее влияние единственной партии никуда не делось, как и весь набор средств, известный сегодня под названием “административный ресурс”– как-никак, делался ведь только первый шаг в сторону от “магистрального пути развития советского общества”. Но из 1500 округов только в 399 единственный кандидат состязался сам с собой. С плюрализмом появилась и конкурентность: кандидаты получили возможность агитировать за себя и свои программы, в том числе в СМИ. Разнарядки и квоты отменялись, собрания избирателей могли выдвигать любую кандидатуру.

Конечно, наивно думать, будто партийная номенклатура с генсеком во главе в одночасье решила отречься от власти. Административный ресурс, к слову, достаточно могучий как тогда, так и сейчас, был задействован на полную мощь. Повсеместным явлением было приглашение “неправильных” кандидатов в соответствующие райкомы и горкомы КПСС для “беседы”, смысл которой сводился к настойчивому предложению свою кандидатуру снять. Очень показательно, что в округах с единственным зарегистрированным кандидатом в двух случаях из трёх он (или она) оказывался партийным функционером или руководителем предприятия. Ну и, конечно же, никому тогда и в голову не могло прийти контролировать работу избиркомов и счётных комиссий».

Треть депутатских мест (750) была зарезервирована за выдвиженцами от общественных организаций. Из них КПСС 100 оставила за собой.

Выборы в начале 1989 года 750 депутатов от общесоюзных общественных организаций, в том числе 100 депутатов от КПСС, столько же отдавалось профсоюзам, что было практически то же самое, поскольку это была «школа коммунизма», как её назвал Ленин, 75 шло от ВЛКСМ. 75 депутатов от женских советов, объединяемых Комитетом советских женщин, 75 депутатов от Всесоюзной организации ветеранов войны и труда, 100 депутатов от кооперативных организаций, 75 депутатов от научных обществ, 75 депутатов от творческих союзов, 75 депутатов от других общественных организаций, даже по 1 депутату Общества друзей кино СССР, Всесоюзного общества борьбы за трезвость, Всесоюзного общества филателистов, Всесоюзного добровольного общества любителей книги, Всесоюзного музыкального общества.

Однако именно такая далёкая от равноправия и демократичности система позволила пройти фильтр и получить депутатские мандаты таким знаковым фигурам перестроечной эпохи, как Андрей Сахаров, Дмитрий Лихачёв, Алесь Адамович, Юрий Афанасьев, Галина Старовойтова, Гавриил Попов и многим другим. А вот преданный партийной анафеме, выведенный из кандидатов в члены Политбюро и смещённый с поста секретаря Московского горкома КПСС Борис Ельцин вопреки мощнейшему противодействию пошёл на альтернативные выборы в московский округ и выиграл нокаутом, собрав свыше 80 % голосов. Чем сильнее раскручивалась против него официальная пропаганда, тем больше росли в массах протестные настроения, на которых, как на дрожжах, поднималась его популярность.

Выборы 1989 года, реальные и состязательные, впервые за много десятилетий дали депутатам моральное право гордо возражать на трибуне «самому» генсеку ЦК КПСС, восседавшему в председательском