быть, ты? — спросил Эрик на полном серьёзе: да, на бога и тем более любви мужчина никак не тянул, но за время своей работы Эрик привык не доверять внешности и первому впечатлению. Лайгон был глубже и сложнее, чем это могло показаться на первый взгляд, и потому не стоило делать поспешных выводов.

Показалось, что маг нахмурился и задумался. Видимо, ощутил, что ему не верят и надо добавить аргументов в свою пользу.

— Не похож, да? — горько усмехнулся Лайгон. — Я не из вашего мира. И Найя тоже… Видишь ли, я не должен… любить… — слово далось ему и правда тяжело, тут даже играть не пришлось. — Но я полюбил Найю, хоть она никогда и не узнает об этом. Представь, каково продолжать быть богом любви, когда сердце разбито? Столько лет я не знал, что делать, пока Найя не пропала. Тогда я отыскал её здесь — она жила на этом самом месте, где сейчас стоит особняк. Жила и ждала своё счастье, которое не смогла обрести в моём мире… Ждала и свято верила, что именно здесь встретит свою истинную любовь. После смерти она продолжает ждать её, Эрик. Именно поэтому я здесь: я так любил её, что не могу допустить, чтобы душа её скиталась вечно, так и не обретя счастье.

Эрик глубоко задумался.

Выходило складно. И даже понятно, почему маг не рассказал об этом моменте Антону — вроде как они любят одну и ту же женщину… Вот только Антон-то не любит её. И из мира мёртвых не может быть назад простой дороги, а, значит, дело нечисто.

— То есть, она пришла из другого мира и много лет ждёт свою любовь здесь? Ждёт Антона? — уточнил Эрик, и Лайгон скрипнул зубами: он терпеть не мог, когда кто-то по десять раз переспрашивал очевидное.

Это было опасно: Эрик мог почуять фальш.

Лайгон прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Нет, надо пересилить себя и свою ненависть к людям. Надо убедить этого парня помогать ему…

— Да. Эрик, я вижу, ты тоже маг — как и я… — доверительно начал Лайгон, и с этого момента Эрик окончательно понял, что ему врут. Про любовь — всякое бывает. Люди со злым взглядом и ненавистью ко всему миру тоже порой безответно влюбляются и страдают, тут не верить бездоказательно нельзя. Но в одном парень был уверен: не стал бы человек с таким презрением во взгляде равнять по себе такого мага, каким был Эрик. Откровенничать про любовь могли вынудить обстоятельства, а вот бездарная попытка втереться в доверие насторожила Эрика. — Ты маг, и ты должен понимать, что мир устроен сложнее. И жизнь — тоже сложнее, чем привыкли думать простые люди. Антон предначертан Найе, а это значит, что ему не будет счастья и покоя без неё.

— Найя призрак, — напомнил Эрик. — Знаешь, я не знаю, что там за гранью жизни, но уверен, что земную жизнь надо прожить нормально, тем более, когда есть с кем её нормально прожить. Антону — есть.

— Девушка Даша? — приподняв бровь, уточнил Лайгон. — Ты понимаешь, что её где-то тоже ждёт её счастье, а она тратит время на того, кто ей не нужен. Она молода, и тяга к Антону — зов тела, а не души.

Эрик задумался. Что Лайгон лжёт — это понятно. Но для чего? Зачем ему нужен союз призрака и обычного парня?

— Я не знаю, что ответить тебе, — признался Эрик. — Возможно, ты прав… Тебе ведь виднее… Ты не человек, а бог?

Богом Лайгон не был, но считал, что вполне мог бы стать… Мог бы, не будь он полукровкой… Лайгону казалось, что если бы его кровь не состояла наполовину из человеческой, всё в его жизни сложилось бы иначе. Он жил бы лучше, ярче, его бы принимали таким, какой он есть, а не заставляли доказывать своё право быть сильным.

— Да, я бог, — уверенно ответил маг. — Любви, — с презрением добавил.

Он знал, что чем нелепей ложь, тем охотнее люди в неё верят. И даже этот парень будет долго всё обдумывать, но частичка его души будет верить в то, что такой странный мужчина и может быть богом любви.

33

Эрик вернулся домой в задумчивости.

Даже если этот странный Лайгон и правда бог любви, это не отменяет то, что он врёт. Эрик оставался убеждён в том, что призрак не может быть с Антоном, и что его отношения с Дашей — это однозначно благо.

Эрик нашёл друзей на чердаке: они сидели у окна и смотрели на улицу, где несколько минут назад стояли и общались Эрик и Лайгон.

Парень, стоило открыть дверь, оказался под пристальным вниманием трёх пар глаз.

— Всё в порядке, — улыбнувшись им, сообщил Эрик, желая успокоить: больно настороженно на него смотрели.

— Подробности! — потребовала Ксюша, спрыгивая с подоконника и приближаясь к мужу.

Она подошла и пристально посмотрела в его глаза, а он засмеялся, прочитав её мысли:

— Не поработил он меня! И не загипнотизировал! Не пытался даже — похоже, он это не умеет.

— Тогда ладно… — Ксюша вернулась на подоконник, но всё равно глядела на Эрика с подозрением.

Это было забавно, но парень решил поделиться впечатлениями от встречи с Лайгоном.

— Поговорил я с твоим богом любви, — сообщил Эрик Антону, который тоже подошёл ближе, но смотрел с любопытством, а не с подозрением.

— Серьёзно, что ли? — возмутилась Ксюша. — И с призраком они поговорили, и с богом любви! Вы реально считаете, что это нормально? Что-то со мной никто из них не поболтал по душам, не находите это странным?

Она посмотрела на бывшего парня, на что тот лишь пожал плечами: сам не знал, за что ему такое счастье — общаться с потусторонним.

— Бог любви, да? — переспросила Даша, отчего-то весьма заинтересовавшись этим незнакомцем, на что Эрик не мог не обратить внимания. — Что ещё удалось о нём узнать? Кто он, что ему здесь нужно?

Это было объяснимо: Лайгон производил пугающее впечатление, так что Даше вполне могло хотеться поскорее узнать, что он не опасен. Только вот как раз этого Эрик сказать и не мог.

Незнакомец опасен.

— Даш… — Антон подошёл к ней и взял за руку. — Прости, что втянул тебя в весь