Не сопротивляясь, я медленно парила в густом нежно-сиреневом тумане. Это был не сон и не явь, а нечто среднее и до боли знакомое. Тогда, в той тесной каморке, где меня мучил Потемкин, разум творил что-то подобное. И если сейчас пожалует мой персональный глюк, не удивлюсь.

Из сиреневой дымки действительно вынырнула голова орла.

— Привет, глюк, — поздоровалась я, без тени страха глядя в огромные янтарные глаза.

— Опять ты за свое! — орел гневно щелкнул клювом. — Я — дух рода бояр Изотовых! — не отводя немигающего взора, большая птица, казалось, смотрела прямо в душу.

— Ладно, — откликнулась миролюбиво. — Чем на этот раз вызвано твое появление? Меня же вроде спасать нет необходимости.

— Хм-м, — склонив по-птичьи голову набок, тот, кто упорно величал себя «духом рода», застыл на пару ударов сердца, а после вкрадчиво произнес: — Ты же сама просила ответов.

— Ну да, ну да, — глубокомысленно покивала, не желая спорить с галлюцинацией. — Как дела? Как жизнь?

— Видно, иначе твои установки не пробить! — грозно пророкотал глюк. Из сиреневого тумана проявились очертания гигантских крыльев. — Буду показывать.

— Летать научишь? — поинтересовалась с самоиронией. Протянув руку, прикоснулась к большому коричнево-белому маховому перу.

Совсем по-человечески тяжело вздохнув, орел взмахнул крыльями. Туман тотчас заклубился. Я ощутила на талии аккуратную хватку когтистой лапы, но не успела издать и звука. Меня резко рвануло вверх, а потом началось падение вниз.

Вроде не под наркотиками, а такие яркие фантазии!

Летя в лапе гигантского орла в нежно-сиреневой густой, как кисель, дымке, я не испытывала тревоги. Наоборот, было интересно, на какие еще выверты способен мой разум.

Внезапно туман разошелся, и прямо под нами появились очертания деревеньки. Мы опускались все ниже и ниже. Приглядываясь к домам, с удивлением поняла, что место знакомо.

— Думаешь, я настолько соскучилась по своему руднику? Решил экскурсию провести? — поинтересовалась, осторожно поглаживая огромный коготь.

— Сегодня ночью на руднике произошло землетрясение. Я снизил его амплитуду до минимума, — поразительно спокойно сообщил орел. — В деревне разрушений практически нет. Так, парочка старых домов развалилась. А вот с шахтой проблемы. Везде не успел.

— Ясно. Везде, конечно, успеть нельзя.

В реальность происходящего поверить попросту не получалось. Лечу над рудником, говорящий орел сообщает шокирующие новости о землетрясении и проблемах на шахте… Видимо, пора идти к психотерапевту. Чем быстрее, тем лучше.

— Да что ж ты такая упертая! — гневно пророкотал глюк. — Смотри, чужая душа!

Пара взмахов крыльев, и мы зависли над шахтным полем. Распахнув глаза, я молча смотрела на воинов двух родов, копошащихся возле разрушенного ангара, на беззвучно отдающих приказы спасателей и машины скорой помощи, в которые грузят раненых.

Опустившись ниже, орел завис перед изменившимся до неузнаваемости входом в шахту.

Неужели все правда?! Да нет, наверняка плод больного воображения!

— Надоела! — внезапно заявил дух рода.

Резко рванув вперед, орел залетел внутрь шахты. И если прежде он казался гигантским, то сейчас, в узком туннеле, мы оба были невесомыми песчинками. Видимо, для него пространство и размеры не имеют значения.

Нырнув в черноту ствола, глюк стремительно несся вниз. Внезапно движение прекратилось, и я, не в силах издать ни звука, увидела непривычно грязного, слегка бледного князя.

С видимым усилием контролируя мерцающую вязь княжеской силы, Игорь убирал последствия обвала, открывая проход в забой. Чуть поодаль стоял мой Василий. От ладоней предельно сконцентрированного мужчины спиралями исходило бледно-голубое свечение. Он, несомненно, использовал боевую технику воздуха.

— Что происходит? — спросила тихо.

— Они спасают твоих рабочих, — безэмоционально сообщил дух рода. — Жаль, оба пострадают.

— Что?!

Не реагируя на вскрик, орел внезапно развернулся и помчался наверх. Вылетев из шахты, свечей взмыл ввысь. Через пару ударов сердца вокруг нас клубился знакомый густой туман.

— Скажи мне, — попросила с мольбой.

— Слуга, вероятно, и выживет. Он-то просто свои силы сверх меры черпает, — безразлично сообщил орел. — А вот князь выгорит полностью. В лучшем случае, останется инвалидом. В шахте повсюду пыль охрового камня. Надышался.

— Можно хоть чем-то помочь?

Когти на талии разжались. Передо мной вновь сверкали огромные янтарные глаза.

— Наконец-то, — непонятно откуда услышала шепот. — Если решишься, позови. Но помни: у тебя мало времени!

Внезапно туман пришел в движение, все вокруг бешено закрутилось. Резко вскинув руки в защитном жесте, осознала, что сижу в кровати, тяжело дыша, а сердце отбивает барабанную дробь.

Ну и сны у меня!

Опустив голову, заметила кулон на обнаженной груди. Взяла его в руку. В нежно-голубом минерале отчетливо виднелись черные ленты. Память услужливо подсказала: артефакт из этого редкого сорта турина меняет цвет в случае смертельной угрозы.

Мне сейчас точно опасность не грозит, а раз активировали и настраивали древние реликвии мы вдвоем с Игорем, значит…

— Черт! — громко воскликнула и рывком скинула одеяло. Не уверена, правда показанное глюком или плод болезненной фантазии, но мне срочно нужно на рудник.

Не имея ни малейшего представления, что дальше делать, я прошла в гардероб и начала быстро одеваться.

Примечание:

Шахтный самоспасатель * — средство индивидуальной защиты органов дыхания горнорабочих при подземных авариях, связанных с образованием непригодной для дыхания среды. Представляет собой изолирующий дыхательный аппарат разового применения

Горизонт (подземный)* — принятое в горном деле обозначение глубины той или иной выработки, пласта и т, п. Например, «горизонт 150» — это то, что находится на глубине 150 метров.

Глава 24

На сборы ушло минут пять, не больше. Сидя на банкетке и зашнуровывая высокие ботинки, принялась думать, как попасть в Степное.

Автобусы и такси отпадают. Ни разу в этом мире на них не ездила. Да и денег нет. Совсем.

Принудить охрану силой голоса? Приказать-то, чтобы отвезли, не проблема. Но долго ли смогу без ущерба для себя контролировать сильного воина княжеского рода? А если вдруг выйдет из-под воздействия? Мало уж точно не покажется.

Заставить дать мне машину? Так далеко не уеду. Я сидела за рулем не просто давно, а вообще в прошлой жизни.

Вспомнив о родном мире, тяжко вздохнула. Не скажу, что там было намного проще, всякое случалось. Однако происходящее со мной здесь напоминает сумасшедшую карусель: жизнь постоянно меняется с устрашающей скоростью. Привыкнуть просто невозможно, а как сойти с этой карусели пока не знаю.

Встав, прошла к вешалке,