– А ещё я стал бегать по утрам. Ты не заметила, на мне это уже как-то отразилось?

– Отразилось, – глядя в пол, ответила Тата и улыбнулась, вернувшись к чистке моркови.

Когда суп сварился, Артём разлил его по тарелкам, но есть они толком не могли: их рты были заняты разговорами.

Любопытство Таты разрасталось с каждой минутой, и она не заметила, как сама начала задавать ему вопросы:

«А какой из проектов им понравился больше всех? Тот, который я нарисовала тебе самым первым?»

«…я так рада за Серёжу! А в какую школу он пойдёт?

«…ничего себе? – она увидела книгу на подоконнике и взяла её в руки. – В твоём доме появилась книга с кулинарными рецептами! И что ты уже научился готовить?»

Тата не заметила, как проговорила с ним два часа. Когда ей, наконец, пришло в голову посмотреть на часы, она в испуге вскочила.

– Боже мой, Артём. Мне давно пора домой!

– Хорошо, я провожу тебя, – сказал он, вставая из-за стола.

Они прошли в коридор, и у входной двери Тата не представляла, что ему сказать. Ей хотелось поскорее оказаться по ту сторону двери, но она точно знала, что так просто он её не отпустит.

Пока она, теребя дверную ручку, лихорадочно соображала, как с ним проститься, он подошёл к ней сзади и произнёс, сменив интонацию на более глубокую.

– Тата, ты мне кое-что должна…

– Что?.. – услышала она свой глухой голос.

– Тата, повернись ко мне, пожалуйста.

Она медленно развернулась к нему, но при этом не могла оторвать руки от головы, то и дело приглаживая свои волосы.

– Что ты сказал? – повторила она.

– Во время двух наших последних встреч мне не удалось поцеловать тебя, – он поймал её одну неугомонную руку. – А сегодня уже третья…

– Что? Нет, Артём…

– Почему нет? Разве мы с тобой всё не решили?

– Решили. Но я отказываюсь, слышишь меня? Никаких поцелуев в твоём доме, когда мы в нём одни.

– Ты что меня боишься?

– Тебя? Нисколько! Включи, пожалуйста, свет.

– Не включу, – быстро проговорил он, как будто вообще пропустил её просьбу мимо ушей. – Значит, тебе осталось бояться только одного человека. И ты боишься его гораздо сильнее, чем меня. Это ты сама.

Через секунду он поймал за запястье её вторую руку и, приподняв их обе, прижал к двери.

– Артём, что ты делаешь?.. – затаив дыхание, спросила она.

– Пытаюсь достучаться до твоих чувств.

Он приблизился к ней ещё и, чтобы избежать поцелуя Тата стала мотать головой из стороны в сторону.

– Я тебе скажу о своих чувствах, если ты сделаешь от меня два шага.

Он на несколько секунд замер, а потом выполнил её просьбу, как в замедленной съёмке.

Почувствовав свободу, Тата глубоко вздохнула и произнесла:

– Да, Артём, ты прав. И ты, наверное, удивишься ещё сильнее, если я скажу, что кроме себя мне больше здесь некого бояться. Я не боюсь ничего связанного с тобой. Но ты всё равно остаёшься женатым человеком. С Лизой вы до сих пор женаты. А я так не могу.

– Это всего лишь вопрос времени. О господи… я же не сказал тебе самого важного. Мы с Лизой договорились, что через три дня идём подавать заявление о разводе. Она собирается замуж за того банкира.

Вдруг его движения стали очень нервными и Тата вытаращила на него глаза, не представляя, чего от него ждать в следующую секунду.

– Ей нужна свобода. И мне она нужна… Тата, я обещаю постараться позволить тебе уйти.

– Что?.. Не поняла…

Ей не удалось толком понять, о чём он говорил, потому что через секунду его губы накрыли её. От его резкого движения она толкнулась спиной о входную дверь и подняла руки наверх. Своим поцелуем он практически вдавил её в дверь, от чего заколка на её голове стала приносить ей болезненные ощущения. Стоило ей только об этом подумать, как его руки ту же избавили её от этой заколки. Он оторвался от её губ и, учащённо задышав, забрался в её пышные волосы.

– Артём, выпусти меня отсюда сейчас же, – еле шевеля губами, проговорила она.

– Тата, дверь вообще-то сзади тебя.

Она тут же нащупала рукой дверную ручку, а потом разглядела на его лице ехидную улыбку. После этого с ней начали происходить странные вещи.

Тата неожиданно задышала очень громко, и ей показалось, что в её ноздрях что-то загорелось, а внутри что-то раздвоилось. Одна её часть бросилась ему на шею и поцеловала, а вторая наблюдала за этим. Он отшатнулся от её резкого движения и сделал шаг назад. А вторая её часть продолжала наблюдать, как она взъерошивает ему волосы, а на его спине будто рисует линии, то мягкими подушечками пальцев, то острыми ногтями.

Вдруг она почувствовала, что упала на что-то мягкое. Это оказался диван, который занимал почти весь коридор. Её голова оказалась на его подлокотнике, а его губы продолжали без остановки изучать её губы от и до. Всю её он зажал где-то между собой и диваном, оставив свободными только руки, которыми она захватила его спину.

И вдруг её часть, сорвавшаяся с катушек, снова стала сливаться с наблюдающей за этой сценой частью и Тата резко оторвалась от него.

– Артём, пожалуйста, хватит. По-моему, я уже расплатилась с тобой сполна.

– Тата, подожди ещё минутку. Дай мне насмотреться на тебя.

Артём стал поглаживать её лицо, а затем его пальцы вплелись в её волосы; он приблизился к ней и стал говорить, касаясь её губами:

– Что ты со мной сделала, колдунья? Я ничего подобного раньше не чувствовал. Что это сейчас было? Мы с тобой вроде бы сидели ели суп и разговаривали. Всё это время я думал, как урвать хотя бы один твой поцелуй. А в результате… Что это случилось с тобой, когда я практически отпустил тебя?

– Это была та часть меня, которую я сама ещё не знаю. С тобой я больше становлюсь собой.

Она сделала движение, чтобы приподняться, и он позволил ей это сделать. Теперь они оба сидели на диване. Артём взял её руки в свои и стал поглаживать.

– Скажи, как долго мне придётся скучать по тебе? – спросил он, глядя на их сплетённые руки.

– Со дня на день мне нужно будет уехать из города.

Она почувствовала, как он сильнее сжал её руки.

– Куда? Зачем это?

– Артём, тебе нужно время, чтобы до конца уладить все свои дела. А ты мне, пожалуйста, дай возможность побыть одной и хорошенько подумать о нас