Ненн и маршал Венцер никогда не встречались при жизни, но теперь они сидели друг напротив друга и играли в две разные игры, странным образом сливавшиеся в одну. У Ненн было домино. Играла она не очень хорошо, но превосходно жульничала и потому обычно побеждала. Маршал Венцер выбрал «Стоп», игру, популярную, в основном, среди знати – на изучение самых ее основ требовалось года три, а книги с правилами продавали только в Леннисградском университете. Насколько я мог видеть, Венцер уже собрал свои камни в центре поля, но на коленях Ненн, под столом, лежало три костяшки. Вопрос выигрыша оставался открытым. Ненн была пьяна, а у маршала болталась петля на шее, так что и тут наблюдался паритет.

– Рихальт! Рихальт!

Я заморгал и посмотрел на Валию. Дантри с Малдоном тащили свои чемоданы в гостевую. Лучшие комнаты заняли мы с Амайрой, и новым жильцам пришлось поселиться вместе.

– Что? – сонно спросил я.

– Ты хоть слушаешь? Проверь список. Там вроде полезные вещи.

Валия пришла в себя и всецело погрузилась в работу, пытаясь отвлечься от безумных каракулей, ползающих по ее руке. Она скребла их ногтями, не отрывая взгляда от списка.

– Здесь слишком много, – заметил я. – Нам не нужно столько добра. Зачем три палатки?

– Это же не только для тебя. Я буду спать с Амайрой, а Дантри с Малдоном, они привыкли жить в одной комнате.

– Не полезу в одну палатку с Ненн, – твердо заявил я.

– Тебе и не придется, – Валия глянула исподлобья. – Зачем Ненн палатка?

– Скажи ей это сама.

Я рассмеялся, но затем покачал головой. Что-то меня беспокоило. Чертов Морок все настойчивее тянул к себе. Он касался моего разума, но я отстранялся. Пока мы были далеко друг от друга, мне не хотелось контактов с ним.

– Ладно, понял, – согласился я. – Но зачем три? Двух хватит – на меня и Дантри с Малдоном. Вы с Амайрой останетесь здесь, подальше от заварушки.

– Мы должны быть там!

Ненн хихикнула и положила две костяшки поверх аккуратно расставленных камней Венцера. Костяшки закачались, соскользнули. Маршал кивнул, словно увидел глубоко продуманный, сильный ход. Над своими ходами он обычно думал по полчаса. Ненн налила пойла из невидимой бутылки в невидимый стакан и сделала вид, что пьет.

– Ты знаешь историю капитана Нарады? – поинтересовался я.

– Нет, – ответила Валия.

– Ну конечно. Нарада была капитаном «Черных крыльев» девяносто лет назад. Воронья лапа поручил ей запустить Сердце Пустоты, дабы истребить драджей. Некому рассказать, что именно произошло потом, ведь капитан Нарада и орудие Вороньей лапы стали эпицентром кошмара. Родился Морок. Все находившееся в убойной зоне либо сгорело, либо превратилось в то, что сейчас шляется по Мороку. Я не знаю, какие планы у Вороньей лапы на сердце демона, но боюсь чего-то похожего на Сердце Пустоты. Однажды такая штука уже сработала.

– Думаешь, он способен повторить? – вылупив серебряные глаза, спросила Валия.

– Конечно. Любой Безымянный способен. Времена отчаянные. Безымянные сделают что угодно ради выживания.

– Но сам-то ты идешь!

– После шестилетней подготовки, – напомнил я и поднял руку.

Пронизанная черными жилками кожа была теперь бугристой, чешуйчатой, как у ящерицы. Я едва не рассмеялся.

– Рихальт, ты нездоров. Тебе нужны друзья. Что бы ни случилось, мы прогоним Глубинных королей, как прогоняли и раньше.

– Это просто кашель.

Я будто плавал в странной, не вполне естественной радости. Меня не тошнило, напротив, хотелось есть. Наконец-то настало время вернуться в Морок. Я скучал по своему Всегдашнему дому. В котле там варились кусочки баранины, а в щели между досками пола ждала цигарка. Я бы закурил, посидел на крыльце.

– Сколько взять лакрицы на человека? – спросила Валия.

– Надо добраться за одиннадцать дней, иначе попадем под черный дождь. Три корня в день хватит почти любому.

Было ясно: она потащится за мной. Вот же черт! Ни Валия, ни Амайра никогда не слушали моих увещаний. Связать их, что ли? Хорошо хоть я успел услать Тноту. Еще один упертый. Как и Ненн. Вон, качается в кресле, пританцовывает в такт музыке, слышной только ей одной. Это она пытается отвлечь Венцера и сжульничать, положив костяшку не по правилам.

Конечно, я понимал, что Ненн ненастоящая. Но иногда так приятно было представить ее живой.

Меня разбудила Валия.

– На Цитадель напали. Нас вызывают туда, прямо сейчас.

– Напали? Кто?

– Не знаю. Но мы нужны там.

Через тридцать секунд все уже были за дверью. До рассвета оставалось два часа. Фос-трубки работали на минимальной мощности, и в городе царил полумрак. С нами шел сержант из цитадельных – тот, что сообщил о нападении.

– Когда? – спросил я.

– Меньше часа назад, – ответил он. – Вооруженные люди пытались прорваться внутрь. Их остановили.

– Кто они?

– Не знаю. Мы взяли одного, но он соглашается говорить только с вами.

Мы прошли сквозь главные ворота. Цитадель теперь была наполовину разрушена, и охранять ее стоило бы получше. У важных дверей в апартаменты важных шишек торчали Стражники с белоснежной кожей, пялили красные глаза. Повсюду стояли солдаты с мушкетами на плечах. Яркий фос-свет заливал все вокруг.