— Сиди не сиди, Стрельцов, а нырять придется, — сказал я сам себе, глядя на отражение в прозрачной сини. Сел на край колодца, оттолкнулся посильнее и, сдерживая рвущийся из груди вопль, рухнул в воду. Веревка, закрепленная на поясе, заскользила между пальцами, разматываясь по мере погружения. Тысячи игл вонзились в кожу, ледяная вода тисками сжала грудь, затрудняя дыхание. Уши заломило, пришлось зевнуть, в черепе что-то щелкнуло, и боль исчезла.

Когда уже стало казаться, что я угодил в бездонный колодец, неожиданно появилось каменистое дно. Я присел, пытаясь отдышаться. Ох, кому-то не поздоровиться, когда придет время выставлять счета за все мои мучения. Уж я за этим прослежу…

Глянул вверх. Высоко надо мной светится голубой квадрат с силуэтом одинокого листочка. А прямо передо мной зияет дыра, почти черная, без единого проблеска, только смутные тени, пугающие, но в тоже время, манящие за собой, время от времени проплывают в глубине.

Я подергал веревку – не оборвалась? Нет, держится крепко. Только бы длины хватило, а то придется блукать тут в потемках, пока действие эликсира не кончится. Отдышавшись, я продолжил путь в неизведанное, сначала почти на ощупь, касаясь стен руками, но потом зрение мало-помалу адаптировалось, из мглы проступили очертания стен и дна. Весьма кстати, я таки успел увернуться от сталактита, хищным клыком свисающего с потолка, на который меня несло упрямым течением.

Наконец я добрался до едва видных в темной воде ступеней, ведущих на берег. Я опасливо, стараясь не шуметь, поднялся по ним, внимательно глядя под ноги. Так и есть. На первой же ступени, выступающей над водой, сверкают радужные чешуйки, родные сестры той, которую оборотень смахнул со своего стола.

За нос меня водите, ребята? Ну-ну…

Осторожно, стараясь не поскользнуться, я выбрался на берег. А вот и скобы, вбитые в стену. Позеленевшая от времени и сырости лестница ведет в аккурат к люку. Я стал тихонько подниматься по скобам. Главное, не сорваться, костей ведь не соберешь. Да и плюх такой получится, что эхо по всему подземелью замечется, пугая неугомонную душу Черного монаха.

Люк закрыт, но слышимость все равно хорошая: слышен женский голос, что-то ласково воркующий и ответное добродушное ворчание. Я даже всхлипнул от умиления, но расслабляться не время.

Выяснив все, что хотел, я вернулся к воде. Собравшись с духом, погрузился в ледяные объятия подземного озера. Кожа моментом покрылась крупными пупырышками. Русалке-то что, она привычная. А мне за что такие мучения?

Продолжая жалеть себя, я добрался до колодца, с шумом вынырнул, держась за спасительную веревку, и сразу закашлялся, отплевываясь от воды. Легкие поспешно втянули воздух, пытаясь отогреться после ледяной воды подземного озера.

За шиворот ухватила чья-то крепкая рука, выдергивая меня из воды, словно удачливый рыбак рыбешку, я даже вскрикнул от неожиданности. Оказалось, это Азар решил мне помочь, с невозмутимой физиономией усадил на скамью, помог стянуть мокрую одежду, облепившую тело противным компрессом, и вручил полотенце. Я принялся неловко растираться, руки не гнуться, окоченев. Тролль, глянув на мои мучения, вручил кружку с горячим вином.

— Пей, — скомандовал он, отбирая полотенце, и принялся с усилием растирать меня, возвращая в моё покрытое пупырышками тело ощущение жара. Я с благодарностью последовал совету тролль и припал к кружке, громко клацая зубами. Азар, неодобрительно качая головой, помог облачиться в сухую одежду и подал еще одну кружку, теперь с холодным вином.

— Спасибо, — искренне выдохнул я, влив в себя и эту кружку вина. — Ты откуда здесь?

Азар не спеша налил вина себе, задумчиво отхлебнул и лишь после этого ответил:

— Мне самому всегда было интересно, куда этот люк ведет, но проверить руки не доходили. А когда ты про веревку спросил, я сразу и понял, для чего она тебе понадобилась.

Я кивнул. Логично. Азар заглянул в колодец, недоуменно хмыкнул.

— И что там? — не удержался он от вопроса.

— Потайной ход, — отмахнулся я, как от безделицы, прислушиваясь, как блаженное тепло разливается по телу, изгоняя остатки холода, от которого, я думал, уже никогда не избавлюсь. — Ведет прямо к пещере Черного монаха. Я всегда считал, что туда должен быть путь попроще, чем через горы. Хотя какой из них проще, еще бабушка надвое сказала. Там сверзишься, так костей не соберешь, а тут пока доплывешь, в сосульку превратишься.

— Вода после монаха пришла, — тихо сказал Азар, вглядываясь в темную воду. — Раньше сухо было, а когда монах покинул ущелье, земля от горя задрожала, и ход водой заполнился. Чтобы в пещеру не лазили, кому не надо.

Вот оно что. А я-то думал…

Все, хватит экстрима, пора и поразвлечься. Завтра в город подамся. По бабам. В трактир зайду. Если мне не изменяет склероз, есть в городе один забавный трактирчик, который держит не менее забавный хозяин. В свое время он мне сильно помог в одном щекотливом дельце. Вот и зайду, поинтересуюсь, как живется-можется, глядишь, тоже в трактирщики подамся. Если не смогу его уговорить в очередной раз помочь. Нынешнее дело такое же щекотливое…

— Я завтра в город поеду, — сказал я Азару, возвращая кружку. — По бабам. Поэтому приготовь магбиль, хочу впечатление произвести.

Тролль только головой крутанул да хмыкнул.

— Приготовлю. И Роксане не скажу.

Роксане не надо. Она девушка с чувством юмора, конечно, но на такие шутки реагирует неадекватно. Могу закончить дни свои бесславно.

Потом она, конечно, раскается, но мне то от этого уже не полегчает…