Шрифт:
Закладка:
— Руку убери! — злобно прошипела она.
Он опять попытался поймать её взгляд, но вновь безуспешно.
— Я сказала — руку убери! — рявкнула Даша и с силой сбросила руку брата со своего плеча.
Миха открыл было рот, но Гена искоса зыркнул на него и отрицательно покачал головой.
— Может, кровь нужна? — спросил он.
— Нет. Хирург сказал, что крови валом. У него же четвёртая положительная, так что лей, что угодно, — пояснил Миша.
Из бокового ответвления коридора появилась пожилая сестра в бирюзовой униформе и подошла к сидевшим в полном молчании ребятам.
— Молодой человек, — обратилась она к Мише, — пойдёмте со мной, я вам покажу, где руки вымыть и умыться. А вы, девушка, снимите ноги с дивана.
Миха поднялся с места, а Даша никак не прореагировала на замечание сестры.
— Девушка!
Даша медленно подняла на неё глаза, и сестра, легонько вздрогнув, быстро засеменила прочь. Миша тяжело вздохнул и покорно двинулся за ней следом.
Через час в коридоре хирургического отделения собралась довольно внушительная делегация: музыканты «Солт» в полном составе, Лиза, Марго, Гога и Митяй в сопровождении двух охранников. Митяй прежде всего обрадовал Мишу, который вопросительно-тревожно взглянул, как только он появился.
— Двухсотых нет, — по-военному отрапортовал он.
— Кто они? Что хотели? — коротко спросил Миха.
— Не удалось поговорить. Этот, который с ножом, в отключке был, пока полиция и скорая не приехали. Ты ему, походу, челюсть вдребезги разнёс. Которому яйца отбили, тоже не в адеквате. Глаза навыкате, мычит, падла, и всё. Кстати, а кто его так? Похоже, у гада конкретные проблемы. Короче, обоих в районную больничку отправили. Завтра попробую полицейских зарядить.
— Видимо, Рома ему засадил. Только за что, не понятно, — пожал плечами Миша.
— Может, она знает? — кивнул в сторону Даши Митяй.
Гена недовольно поморщился и приложил указательный палец к губам. Митяй понимающе кивнул и отошёл к противоположной стене, постоял немного, а потом присоединился к Гоге, который хмуро расхаживал взад и вперёд, меряя шагами пространство коридора.
Марго с Михой вскоре ушли разговаривать в боковое ответвление, по-видимому, не желая, чтобы их слышали остальные. Димон с Лизой просто сидели на диване, практически в обнимку, и парень что-то нашептывал на ухо бледной как смерть девушке. Гена копался в своём телефоне. И только Даша, словно превратившись в фарфоровую статую, сидела неподвижно, уставившись в стену остекленевшими, лишь изредка моргающими глазами. Вскоре медсестра, уже другая, помоложе, предприняв несколько безуспешных попыток выпроводить весь этот табор из стен клиники, не выдержала: на несколько минут удалилась и вернулась в сопровождении охранника и одного их докторов. После недолгих переговоров врач разрешил остаться троим, а остальных попросил подождать за пределами лечебного заведения. Бравый сотрудник охраны всё это время оставался абсолютно безучастным к происходящему, видимо, получив неплохое вознаграждение за то, что пропустил всех этих людей через КПП клиники.
В результате на диване остались только трое посетителей, которые находились здесь с самых первых минут. Никто не считал, сколько прошло времени, но, когда операция закончилось, Даше казалось, что она провела здесь несколько суток.
— Везунчик ваш друг, — усталым голосом произнёс хирург, появляясь из-за стеклянных дверей операционного блока.
В мгновение ока Даша превратилась из статуи в гибкую хищную кошку, метнулась к нему, намного опередив парней, и умоляющим тоном спросила:
— Он будет жить?
— Будет, если в очередную драку не ввяжется. В общем, кроме приличной кровопотери у него серьёзных повреждений нет. Рана неприятная, но не глубокая. Нож прошёл в сантиметре от левой почки и повредил большой кровеносный сосуд, поэтому началась быстрая кровопотеря. Хорошо, вовремя привезли. Ещё минут десять и могли быть проблемы.
— Спасибо!
Даша упала на колени и, закрыв лицо руками, громко разрыдалась. Врач наклонился, хотел поднять её, но его опередил Гена. Он подхватил сестру на руки и прижал к груди. Она обняла его за шею и принялась целовать в колючую щёку.
— Прости, братик, прости, прости…
— Доктор, но если рана простая, то чего так долго? — поинтересовался Миша.
— Мы должны были убедиться, что не повреждены внутренние органы. Пока провели обследование кишечника…
— Это так? — перебил его Миша, выразительно покручивая в воздухе указательным пальцем.
— Примерно, — улыбнулся доктор, и Миха непроизвольно сжал ягодицы.
Даша отстранилась от брата, повернула заплаканное лицо к Мише и протянула к нему руку, словно маленький ребёнок. Миша придвинулся поближе, и она тут же обхватила и его шею.
— Миша, спасибо, спасибо, спасибо. Ты спас его!
— Насколько я видел, это ты спасла Ромку. Этот гад, скорее всего, добил бы его. Ладно, отпусти, а то я сейчас с тобой за компанию рыдать начну. Ты вообще помнишь, с чего драка началась, что они говорили?
Даша отпустила Мишкину шею и жестом попросила брата поставить её на пол. Тот повиновался.
— Ничего не говорили. Этот, которого Рома ударил, просто выскочил молча на него из-за машины и начал махать кулаками. А откуда второй взялся, я вообще не поняла. Он к Роме сзади подкрался и видимо сразу ножом ударил.
— Ни черта себе! — воскликнул Миша. — Да тут заказухой попахивает…
— Однозначно! — подтвердил Гена.
— Ладно, разберёмся.
Доктор с интересом наблюдал за этой сценой и слушал весь диалог.
— Доктор, а его можно увидеть? — спросила Даша, умоляюще уставившись на него.
— Ну, во-первых, он сейчас спит, а во-вторых, вход в реанимацию посторонним воспрещён. Завтра приходите, и если…
— Так я же не посторонняя, — мило улыбнулась Даша. — Прошу вас!
Доктор внимательно осмотрел сверху вниз её испачканную одежду, скривился, но в итоге согласно кивнул.
— Тридцать секунд, и не входя в палату, через стекло.
Даша быстро закивала головой.
— Идите за мной. Возьмёте халат и вас провожу.
Он развернулся и двинулся по направлению к одной из боковых дверей. Даша пошла за ним, следом потянулись и парни.
— А вы куда? — строго спросил доктор, притормаживая.
— Так мы тоже… — неуверенно начал Миша.
— Тоже на коленях рыдать будете? — усмехнулся хирург.
— Не, ну не на коленях, конечно…
— Тогда ждите здесь.
Даша через стекло смотрела на самого дорогого для неё человека, а слезы бесконтрольно текли по щекам. Это были слезы и горя и радости одновременно. Она горевала оттого, что её любимый лежит неподвижно и она не может даже дотронуться до него, и в то же время её распирало от счастья, что наконец они с Ромой будут вместе — и гори оно всё ярким пламенем! Желание быть с ним рядом стало невыносимо острым и ничто уже не имело значения кроме этого непреодолимого желания. Избавиться от него —
