Охранные башни, задуманные ставиться в дне пути друг от друга, благодаря спрямлённому и ровному тракту, теперь в полдня стояли. Вот и сейчас под мерный топот копыт, проплывала мимо окон кареты та, где Тимошка с Деяном когда-то тура лесного повстречали, стоит пустой за ненадобностью. Раздался свист стрел, по бронированным стенкам кареты застучало барабанной дробью. Болты, пущенные из мощных арбалетов, пробивали кое где обшивку и наполовину проникали внутрь нашего убежища. Затрещало падающее где-то впереди дерево, наверно перегораживая дорогу. Крики всадников, ржание раненых лошадей, наполнили ещё недавно сказочно красивый лес. Я выскочил из броневика с криком

- Твердята присмотри за княжной.

Мои гридни серьёзно прореженные, кто не словил сразу стрелу бронебойную, спешились и вставали в стену щитов направленную к лесу. Из лесной чащи стали выходить нападавшие, числом раза в три превосходящим. В броньке и с оружием, как у дружинников наших. Поди и были они все «нашими», из недовольных. В моих руках ожили и заиграли бликами, подначивая пустить их в дело ратное, два моих клинка заветных. Распахнулась дверь бронекареты и оттуда вышла Маша, с кинжалом у шеи, а за ней Твердята, ухвативший крепко жену мою и кинжал у её горла сверкнул

- А ну не балуй княже, скажи гридням своим мечи да щиты на снег кинуть. Отпустим всех, кто миром сдастся.

Даже если я брошусь к карете, арбалетчики разнесут, пробивая щиты, всю оставшуюся и израненную дюжину «Волчьей стаи», а потом и меня с Машей нашинкуют стрелами. Услышал, как мои гридни переговариваться стали, одну фразу твердя

- Никто кроме нас…, Никто кроме нас…!

За спиной стрелков, только вышедших из леса, раздался волчий вой множества пастей и тут же на них хлынула серая волна. Они не успели даже повернуться на шум, как в них впились клыки.

Мир вокруг меня окрасился,

- Как давно я не танцевал свой танец смерти, с остановившими своё падение снежинками.

Отвел клинок кинжала, от хрупкой и нежной шеи, моей ненаглядной ромейки. Завел руки Твердяты за спину и туго связал ремнями сыромятными. Не удержался и немного поломал гадине пальцы. Когда мир вернулся и снежинки дальше полетели по своим делам, я нежно обнимал свою Машеньку и ногой стоял на связанном и ошалевшем предателе. Перепуганные вороги бежали от волков на мечи моих гридней. Бой был закончен, или бойня. Вожак стаи подошёл ближе ко мне и потянул воздух ноздрями, как бы подтвердив родство наше. Завыл громко, а потом ему вторили все волки, подключились и мы с гриднями.

Устроили двоих раненых в моей карете, прямо поверх туго связанного Твердяты. Больно было на сердце от предательства, вроде проверенного и заслуженного перед княжеством человека, ещё раз осознав, как на таком посту мне не хватает Вячко. Вызнавать у него ничего не стал, пусть до Риги промаринуется, да и сам знать должен, как спецназ Сновида спрашивать умеет. Мы с Машей верхом дальше отправились в окружении дюжины гридней «Волчьей стаи».

Вот и открылось для меня, через кого паутинка то плелась, константинопольскими и почему она раньше никак не распутывалась. Надо решения принимать теперь, кого на место важное ставить, как не допустить подобного впредь, а ещё Сбыне посоветовать броневых листов добавить на карете, хотя-бы в некоторых местах. Страшно за Машу пришлось, когда болты арбалетные бронь кареты пробивать стали.

Рига заранее предупредила нас о себе, ещё издали приметили мы дымы, поднимающиеся от множества печей.

- Надо будет скоро и про экологию подумать, а то засру природу своей индустриализацией.

Проша бросился, чуть не на шею, а потом сильно смутился поступку ребяческому. Всё равно обняли мы мальчишку, и я и Маша. Ох и развернулся сильно одарённый от природы и обласканный доверием высоким отрок. За лето и осень в небо успели поползти стены каменных зданий, да и с наступлением зимы стройка продолжалась. Стояли длинные дома, и избы старших. Даже мне отдельный терем выстроил. Пристань длинной почти, как в Смоленске и целая флотилия пришвартована из драккаров, кнорров и ладей разномастных.

- Это не всё, сказывал Проша, в селищах по обеим берегам бухты, ещё корабли наши, у нас тут настоящее движение по морю, лес и руду возим, припасы съестные, заодно отроков к морскому делу пристраиваем.

Поразил всех утыканной стрелами моей кареты. Странно ведь там и Твердята был, знать не главарь он.

Передал Сновиду предателя с наказом, вызнать всё и вечером со мной обстоятельно побеседовать, а пока весь день посвятили строительству, чертежам и планам будущего града Риги.

Вечером сели в тереме моём за стол попировать, поводов случилось предостаточно и побеседовать. Пригласил Сновида, Прошку и Горона – этот итак с нами везде следовал.

Сновид сказывал

- У нас тоже были из заговорщиков, взяли охальников, мои с ними беседуют, завтра казним прилюдно. Не знал я княже, что такое твориться стало, думал норманны наша забота, а вот глядишь ты, вылезло дерьмецо откуда и не ждали. Интересную ты историю рассказал Андрей Любомирович про бой на тракте и подмогу неожиданную, мне тут тоже волки помогли дюже, когда в первый раз от святовитовской погони отбивались. В глаза посмотрел мне вожак и вой я тоже поддержал его. Знать и вправду мы «Волчья стая» и чует то зверь своих.

Я покивал, продолжая обдумывать, как справиться с нарастающим комом проблем

- Горан, мне кажется рановато на отрока все проблемы сваливать, отношение меж вами всё равно особые выстроились, посему принимай наместничество градом Рига на себя. Будешь оборону крепить, за безопасностью Проши бдеть и стремлениям его потворствовать, чтоб и не думал кто чинить препятствия. Пришлю тебе весной в усиление дружины, гридней по-новому ученных в Академиуме.

А ты Сновид мне очень в столице надобен, за государством всем приглядывать, видишь, как оно вышло, у самого сердца пригрел аспида. Тут чистить много после него придётся, поди яду своего пустил во все заставы таможенные, да и в Академиуме-дружинном предстоит порядок навести. Бери с собой, кого посчитаешь нужным, для будущей работы.

Сновид ответил подумав

- Я человек княжий, где нужней там и буду, нельзя мне забирать людей кого хочу, без них тут Горану с Прошей совсем тяжко станет. Ладу вот с собой возьму, пора и ожениться с ней, чего люд то смешить.

Понравился мне