Шрифт:
Закладка:
II.5. Сценарий второй
Эдвард Жебровский подготовил и другой синопсис сценария экранизации "Футурологического конгресса" (8 страниц текста), на этот раз в соавторстве с Михалом Комаром, существенно отличающийся от Сценария первого, а тезисы которого следующие.
Главный герой Ийон Тихий ‒ 45-50 лет, бывший космонавт на пенсии, был всегда дублером ‒ в космос никогда не летал, был не пилотом, а ученым. Живет в небольшом, но люксовом, доме с красивой и любящей женой 35-ти лет. Дома имеет лабораторию, в которой на рыбах проводит исследования из области биохимии мозга. 13 сентября 1984 года Тихий получает приглашение выступить на футурологическом конгрессес докладом на тему, которая представляла его давние тайные исследования как ученого-космонавта по заказу армии: использование галюциногенов для снятия стрессов и напряжений во время многолюдных космических полетов. Тихий обращается к своему бывшему шефу, который сообщает, что эта тема уже рассекречена и с ней можно выступать. Более того ‒ бывший шеф настаивает, чтобы Тихий выступил с докладом. Перед конгрессом Тихий дает большое интервью о своей прошлой деятельности, которое было опубликовано под названием "Заключено ли в наркотиках будущее человечества?". Конференция проходит в большом отеле ‒ вместе с различными конгрессами абсурдных объединений террористов, эротоманов и т.п. Доклад Тихого о галюциногенах, снимающих напряжения в человеческих коллективах, вызвал фурор. В это время в стране, где проходит конгресс, начался государственный переворот, убит президент. Тихий возвращается в номер и обнаруживает, что все научные материалы, которые он привез с собой, украдены. Выпил воды из крана ‒ почувствовал наркотическое опьянение и галюцинации. На улице демонстранты братаются с полицейскими. Для нейтрализации действия наркотиков и галюциногенов Тихий выпивает полбутылки виски. По телефону сообщает бывшему шефу о произошедшем, разговор прерывается. Тихий почувствовал за собой слежку, ему удается застать врасплох службу безопасности отеля, вынуждает показать ему план отеля, узнает, что на крыше есть вертолетная площадка. Пробирается на крышу и угоняет вертолет. Военные сбивают вертолет, Тихий приходит в сознание в больнице, в клинике трансплантологии. Из больницы Тихий возвращается домой. Жена такая же прекрасная и любящая, но не помнит некоторых только им известных подробностей семейной жизни, также появились странности в ее поведении. Для консультации о состоянии жены Тихий обращается в военный госпиталь, к которому приписан. Оказывается, что много кто так болеет. Случайно узнает, что средством, которое может вылечить его жену, располагает его бывший шеф. Разговор с бывшим шефом, а теперь генералом ‒ один из кульминационных моментов фильма. Оказывается: участие Тихого в конгрессе и попадание галюциногенов в водопровод ‒ это специально подстроенный эксперимент массового применения галюциногенов. Потом по приказу генерала Тихого захватили в вертолете и заморозили на Х лет. И сейчас уже существуют две реальности: кроме той, которую все наблюдают, имеется другая ‒ ужасная для жизни, за которой следят избранные, в том числе генерал. Для перехода в другую реальность нужно принять специальное средство ("разбудитель"). Тихий получает такое средство от генерала. Когда вышел из кабинета генерала, услышал выстрел ‒ генерал застрелился. В руке генерала Тихий обнаружил литок бумаги с телефоном. По пути в госпиталь к жене Тихий принял средство ‒ мир вокруг стал стареть и блекнуть. Госпиталь ‒ ужасный грязный бетонный ангар, полный воющих искалеченных тел. Его жена (которую он не сразу узнал) ‒ старая женщина, с радостью приветствует Тихого, рассказывая, как в госпитале тихо, красиво, птички за окном. Тихий не дает ей "разбудитель". Жена умирает. Тихий выходит из госпиталя и набирает номер телефона, обнаруженный в руке генерала. На связи оказывается президент, он готов принять Тихого. Тихий отправляется к президенту с целью его убить. Едет один в пустом, полном мусора метро. В резиденции Тихий встречается с президентом ‒ сходящим с ума старцем, мечтающим уже только о смерти (управление реальностью превышает возможности человека). Тихий отказывается от своего намерения, но зато уничтожает в кабинете все средства связи с миром. Последний абзац синопсиса: "Тихий выходит на улицу и приглядывается ко всему. У него в руке ампула с "разбудителем". Он может ее кому-нибудь отдать. Может из нее вылить содержимое в водопроводную систему ‒ и вызвать тем самым отрезвление хотя бы части людей в городе. Вместо этого ее разбивает и ‒ единственный в сознании среди отупевшей толпы ‒ удаляется по улице".
Судя по всему, Лем с этими обоими представленными выше синопсисами ознакомлен не был.
II.6. Сценарист
31.12.1978 и 02.01.1979 соответственно Вайда и Лем (то есть почти одновременно, ибо независимо, а не в качестве ответа) написали друг другу письма, которые по пути встретились где-то между Варшавой и Краковом. И письма были об одном и тот же ‒ о режиссере и сценаристе Жебровском. Вайда его хвалил: "Дорогой Пан Станислав. Пишу в новогоднюю ночь с надеждой, что следующий год будет наконец-то счастливым шагом в направлении экранизации "Конгресса Футурологов" ‒ вижу уже людей, которые действительно хотят это сделать. Мое положение тоже сейчас лучше, чем было раньше, после нескольких фильмов, которые были показаны в Париже и других местах. (...). Фильм Эдварда Жебровского по Вашему роману "Больница Преображения" действительно великолепный, серьезный и глубокий, является очень важным событием в нашем кинематографе. Думаю, что несмотря на происшедшее [несогласование Жебровским сценария "Больницы Преображения" с Лемом ‒ В.Я.], Вы найдете смягчающие обстоятельства. Эдвард Жебровский является одним из важнейших наших режиссеров, а во многих делах нашей совестью, значит случилось какое-то недоразумение. Сейчас невозможно ничего начать без сценария, который может вскоре возникнуть и наконец привести всю ситуацию к тому, что можно будет размышлять о конкретных вещах. (...)".
А Лем запретил Жебровскому работать над сценарием "Футурологического конгресса": "Дорогой Пан Анджей, беспокою Вас этим письмом в связи с проектом экранизации "Футурологического конгресса". Дело безнадежно затянулось, и хотя недавно, будучи в Берлине в сентябре 1978 года, слышал, что сдвинулось с места, но появился один нюанс деликатной природы, который, как считаю, должен Вам представить. (...) Я не потерял веру в панаЖебровского как сценариста, а потерял веру в данные им обещания. (...) В возникшей ситуации не вижу, к сожалению, возможности соглашаться с политикой "свершившихся фактов", которую панЖебровский продолжает относительно меня, то есть НЕпредоставление
