Шрифт:
Закладка:
Ключевые слова: лошадь, перемены, прогресс. Лошадь прекрасный помощник своему хозяину, если он чувствует и доверяет ей.
Мифологически — непосредственные персонификации: конь Свадильфари, помогавший великану-каменщику строить Асгард — он был так силен, что делал больше самого великана. Слейпнир — быстрейший на свете восьминогий конь Одина, сын Свадильфари и Локи в образе кобылы. Уместно вспомнить о Пегасе из греческих мифов, который уносил своего седока к источнику вдохновения. В русских сказках Ивану-царевичу для того, чтобы достичь своей цели, приходится работать на бабу Ягу, у которой пасется табун лошадей, и один из них обладает волшебными свойствами. В свете этих персонажей незаметно и стремительно меняется сопутствующий женский образ. Великая богиня разворачивается к герою другим своим лицом, как трехликая Геката. И этот лик уже не доброй и терпеливой матери, а той Деметры, которая потеряла свою дочь и в некоторых областях Греции называлась черной Деметрой, будучи злой исстрадавшейся старухой. Это лик матери, теряющей свое дитя, маленького светлого ребенка, и обнаружившей на его месте непокорную девицу с грязными ногами. Мы видим мифологические образы этих матерей: бисексуальный Локи, родивший Слейпнира, ужасная Горгона Медуза, из обезглавленного Персеем тела которой вылетел Пегас, снова баба-яга, владелица волшебного конька. Парадоксально, но именно такая изменившаяся мать способствует процессу трансформации героя, сталкивая его с жесткой реальностью и даруя свою помощь бесстрашному. Добрая матушка покидает Лушку, на смену ей приходит мачеха, которая фактически выталкивает падчерицу в мир, который является самой подходящей средой для человека растущего. И даже бал у городского судьи вовсе не выход в Лушкином положении. Ей надо идти еще дальше, за пределы ее привычного мира. Потому появляется еще одна "мачеха" — судейская жена, выдворяющая Лушку с праздника. Что же касается роли помощника — от Лушки зависит, куда лошадь направить, послать ее в карьер или остановить.
Не только лошадь является помощником. Это еще все атрибуты богов, приумножающие их естественные свойства. Силу Одина увеличивает его копье Гунгнир, силу Тора — молот, пояс и рукавицы, проворность Локи — его крылатые башмаки, Гермеса и Меркурия — крылатые сандалии. У Лушки хрустальные башмачки, которые играет роль линзы восприятия.
Психологически смысл руны в преодолении первого круга идентификации — с собственными родителями, выход в "лес жизни", ее дикое поле для того, чтобы пройти возрастную и социальную инициацию — стать мужчиной или женщиной в психологическом плане. Средства у него для этого есть: лошадиные силы выплеска половых гормонов и параллельно с этим мощный рост самосознания. Представьте себе картину без его роста — что бы бедные подростки делали с расторможенным сексуальным инстинктом и прежним маленьким и умеющим в основном впитывать, а не отражать умом. Таким образом, волшебный дар — это лошадиные силы, но только от возничего зависит, куда его понесут они, как он сможет справиться со своим сильным скакуном. Ведь нам известно, что волшебные штуки способны выкидывать разные шутки с их обладателями. Фактор трикстера снова в ходу. Мало уметь добыть, надо уметь владеть. Жеребец Свадильфари в последний момент подвел своего подельщика, великана, и убежал за прекрасной кобылой — Локи. А сколько раз в сказках уже после успешного пути героя и совершения подвигов его же братья убивают его спящего и отнимают у него эти волшебные вещи и добычу. Другое дело, что они имеют еще меньше оснований владеть ими и оттого быстро теряют.
Руна соответствует третьей ступени героического посвящения — победе над старшим кланом внутри себя, психологический отрыв материнской груди, от пеленок и юбок, и достижение равенства в своем возрастном клане, что соответствует жесткому правилу древних римлян "где ты ничего не можешь, ты ничего не должен хотеть". Свое мужество приходится доказывать и юношам и девушкам. Отсюда в наше время расцвет экстремальных видов спорта (что вместе с рэпом, брэйком и грэффити составляет молодежную хип-хоп культуру). Это является частью современной инициатической культуры.
Интересны девочки этого периода. Они чувствуют свое меняющееся тело. Это с одной стороны пугает, с другой стороны — переполняет сознанием важности своей уж теперь-то самой настоящей женственности. Тело становится самой интересной игрушкой. Выплеск гормонов — и половых и роста, будоражит кровь, заводит машину эмоций. Сколько углов девочка посшибает, пока научится управлять ею. Годом ведьмы зовут в народе за это тринадцать ее лет. Ох, как трудно справиться с ними бывает в этом возрасте, с крутым внезапным норовом. Стригут тебя диковатыми глазенками вчерашней паиньки, да так и норовят улизнуть куда-нибудь, то шушукаться с подружкой, то по старинке улетать на тарзанке с друзьями-мальчишками, которые еще не разобрались в своем недоумении по поводу ее новостей. Мамы, знайте, что в этом возрасте ваши дочки шушукаются не только о самом красивом мальчике из десятого класса, но и о вас. Видно, нелегко им дается это расставание с детством, с привычной лаской маминой теплой руки (или редким скупым ее нежным взглядом).
— А моя мама мне вчера волосы подрезала. Я ее попросила немножко, а она мне как отстригла… — И она изображает пальцами огромный зазор сантиметров в пятнадцать. — Лучше бы сразу налысо подстригла!
— А моя мама вчера в обморок упала, когда я вернулась с улицы вместе с Лешкой. Ты бы ее видела!
В общем, мамки типа полный отстой, относиться к ним можно в лучшем случае с жалостливым снисхождением, но обойтись без них еще так тяжело. И все-таки это должно произойти. Чтобы оно осуществилось, девочки (и мальчики) нарываются на конфликты, матери воспламеняются с пол-оборота, так же выполняя незнаемую ими программу расставания. Война, вынес тел с поля боя, плен и контрибуция в виде слезного прощения.
— Прости, дочка…
— Прости, мама…
Но уже не будет долго-долго (пока дочка не повзрослеет по-настоящему) той детской легкой и беззаботной близости между ними, что была раньше. Мать
