А вот в квартире опятьстолкнулись общественная сторона и личные интересы. Я, разумеется, как любой мужчина, тем более, молодой парень, рвался к интиму. Молодое девичье тело, очень красивое и соблазнительное, закрывало все вокруг. И даже старческий разум не заглушал юношеские гормоны.

Маша, естественно, это тоже хотела, хотя и немного побаивалась. Все-таки в первый раз с мужчиной. А еще она тяготилась с положением — рабочий день, а они дома, стыдно-то как! И молодого мужа она прощала. Он еще в 17 лет! Тем более, их, парням, только это подавай.

А вот она взрослая девушка и позволит себе сдержать гормоны. Ведь работа — самое главное, а уже потом личное и, особенно, интимное. И пусть они были на собственной свадьбе, то есть юридически им положено три свободных дня, но заявление они не писали, а, значит, и маленький отпуск им не допущен!

И она молча потянула мужа к выходной двери. Мол, посмотрели всю эту красоту семейного гнездышка и пошли. Лыжня зовет и никак иначе!

Но я и не собирался двигаться. А сдвинуть девушка пусть юного, но мощного и спортивного парня сможет только тогда, когда он так захочет. Как это зачастую бывает — подруга словами, поцелуями, иными прелестями заставит его сдвинутся. А уж потом как бы двигает физическими усилиями.

А я вот не хотел и все ее словесные доводы не грели его душ. Все это псевдовзрослые и политически зрелые резоны у действительно взрослого мужчину вызывали лишь гомерический смех. Но не хохотать же в лицо любимого человека. Лучше уж целоваться!

А Мария ведь тоже не железная. И более того, она женского пола, представители которого по природе призваны подчиниться мужчинам, как это бы не было нехорошо.

И после десятка поцелуев, ласковых слов и легких поглаживаний, тщетно сдвинуть мужа с места, моя любимая жена сдалась. И на кровати мы де факто сделали де юре. Маша стала моей навсегда любимой женщиной, о чем я никогда не жалею.

На работу мы, разумеется, в этот день не пошли. Я не дал такой возможности. Физически, просто не дал подняться с кровати. Мария отвернула лицо, плечи ее затряслись. Я подумал, она рыдает от бессилия, стало откровенно стыдно. Вот ведь, по сути, козел противный!

Но когда я повернул лицо к себе, оказалось, что она сильно смеется, просто хохочет. И от этого плачет, но уже в позитивном смысле.

В этот день я приготовил нам полноценный ужин. Надо же смягчить свою вину. Рыбный картофельныйсалат, мясо по-французски с рисом и, в качестве десерта, пирожки с малиновым вареньем, которые мне очень понравились еще в XXI веке.

Правда, пришлось буквально летать по городу. В магазине находились лишь хлеб, крупы и макароны, рыба и рыбопродукты. С голоду не помрешь, но и качественно ничего не приготовишь. В конце концов, варенье я купил у старушки, а мясо у грузина. Все, разумеется, дорого.

Зато поели вкусно и питательно.

— Олежек! — ласково проговорила Маша, так хитро глядя на меня, что хотелось проверить бумажник во внутреннем кармане. Вот ведь лапушка!

Мой старческий циничный разум сразу забеспокоился и начал готовить ответные «приветы», как правило, с отрицательными подтекстами. И я не ошибся.

Милая женушка категорически потребовала, чтобы я каждый день готовил праздничный обед, а уж они станет готовить завтрак и ужин. С учетом того, что завтрак у нас состоял из пары бутербродов и чая без сахара. Ведь оба мы почти постоянно сидели на строгих диетах. Она, как женщина, я же, как спортсмен. А ужин — это лишь облегченный обед из оставшихся блюд, можно лишь поинтересоваться, в какой школе КГБ она училась.

Впрочем, я не злился. Маша лишь использовала психологическую женскую установку — всегда требуй от мужчины максимум, чтобы потом великодушно оставить то, что было нужно. Нормальный мужчина взорвался бы, как максимум, ударил по столу, заорав: «Кто в доме хозяин»!'

Потом ему станет стыдно, и женщина может вить из него его любые веревки. Так, в частности, «работала» моя мама. Бедный папа, у него не было никаких возможностей. Она — женщина, он — мужчина. Она в школе была хорошисткой, почти отличницей, он — троечник, с опорой на двойки.

Хотя, ладно. Практически все мои знания и умения закладывались уже в пединституте. Школа — это так, средний базис. А в институте, хоть я учился по специальности история, но с дополнительной специальностью «учитель методики и обществознания». А это, в первую очередь, знания психологии.

Так что Мария свет Александровна выиграть у меня в эту хитрую игру под названием «семейные отношение» у вас не получится. Прежде всего, я не буду отвечать вам категорически НЕТ. И тем более, не стану хамить и грубить. Милейшая женщина, красавица и прелестница, зачем нам ругаться?

Ответил ей весьма корректно и тепло:

— Маша, ты, по-моему, сгоряча пошла куда-то не в ту сторону. Начнем с того, что днем дома в квартире никого совершенно нет. Кому готовить и как готовить, ведь и ты и я совершенно весь день находимся на работе и даже обедаем там же. Предлагаю, утром завтрак готовит тот, кто встанет первым. Зато проспавший готовит ужин.

Милая Маша капризно поджала губы. Как бы муж на все согласился, но ее цель как была вдалеке, так и осталась там, заманчиво поблескивая всеми красками надежд и мечтаний.

А ведь она может так ему много дать там, в постели. Сегодняшние постельные кувыркания только начало. Показать ему. А то ведь Олежек маленький, не понял, наверное.

Мария, воспользовавшись тем, что я присел на кухонную табуретку, села ему на колени и вместо ответа сладостно поцеловала. При этом как бы ненароком распахнула свой халатик так, чтобы я увидел почти всю прелестную грудь. О как, женушка перешла в мощную контратаку. У молодого Ломаева, должно быть, в этот момент мозги бы поехали набекрень.

Но увы руль у этого тела крепко держит старый Ломаев. А он, хоть и тоже был впечатлен, но гормоны у меня, хе-хе, бьют по башке не так сильно. Поэтому, глядя на прекрасную грудь (имею законное право, я ведь муж!), я все же начал сопротивляться:

— Судя по твоим телодвижениям, тебе явно мои предложения не понравились. А зря, ты ведь не все продумала. В будние дни я готовить не буду, зато в воскресные и, особенно, праздничные, — пожалуйста! Но если ты мне только будешь помогать.

Маша опять чмокнула.