– Что? – Это напоминало повторяющийся дурной сон. Я оглянулась на Пабло, но от радужного лиса и след простыл. Не знаю, как ему удалось просочиться между полицейскими. Но фамильяр на то и фамильяр.

– Выходите! Живо! – приказали мне.

Пришлось подчиниться. Служители правопорядка грубо развернули меня к стене, связали руки. Ректор Теос стоял чуть поодаль и мрачно наблюдал за действиями стражей порядка. За его спиной виднелись взволнованные преподаватели.

– Идем! – Меня грубо тряхнули за плечо. В голове промелькнуло, что в последнее время встречи с полицией становятся более частыми и все менее приятными. Словно в подтверждение меня буквально протащили по лестнице и усадили в экипаж, стоящий у крыльца. Конвоиры заняли свои места, карета тронулась.

Здание полицейского управления располагалось напротив Департамента магического контроля, словно нарочно подчеркивая соперничество между двумя подразделениями, призванными охранять покой и порядок.

Меня провели по длинному коридору и завели в одну из комнат, предназначенных для допросов. Памятуя прошлый арест, я готовилась к длительному ожиданию, как оказалось зря. В комнате находился толстый орк, одетый в форму полицейского дознавателя.

– Так, так, так. – Он взглянул на меня. – Кто это у нас?

– Фейт Чаррингтон, адептка. Старший курс. Обвиняется в нападении и попытке убийства однокурсницы мисс Агниэль Диггори, – отрапортовал один из конвоиров.

– Диггори? – насторожился дознаватель. – Дочери графа Диггори?

– Так точно!

Взгляд снова устремился на меня.

– Вы понимаете, насколько серьезны обвинения?

– Я не понимаю даже откуда они появились, – ответила я.

– Вы учились в одной группе и пользовались вниманием одних и тех же молодых людей, – монотонно начал перечислять дознаватель.

– Считаете, это – повод для убийства? – хмыкнула я.

– Убивали и из-за меньшего.

– Возможно. – Сесть мне никто не предложил. – Но в таком случае странно, что адепты до сих пор не вырезали друг друга!

Полицейские переглянулись. Похоже, такая простая мысль не приходила им в голову.

– Ближе к делу! – потребовал орк. – Вас видели рядом с жертвой по меньшей мере десять человек! Будете это отрицать?

– Нет, не буду. Более того, подчеркну, что именно я позвала на помощь!

– Охрана сказала, что пришла на вой.

– Да, так и было. – Я не стала рассказывать про фамильяра. Пабло удачно спрятался, и не стоило раскрывать его этим тупоголовым стражам порядка. – Я решила, что вой привлечет больше внимания.

На меня бросили еще один мрачный взгляд:

– Издеваетесь?

– Ничуть. Оказываю помощь и содействие следствию. Пожалуйста, отразите это в протоколе допроса свидетеля.

– Свидетеля?

– Именно. – Я подчеркнуто спокойно посмотрела на допрашивающего. Он медленно зеленел от гнева.

– То есть признаваться вы не хотите?

– Признаваться? В чем? В том, что оказала помощь однокурснице?

– В том, что одурманили ее зельем! Мы нашли это в ее сумочке.

Дознаватель достал из кармана пузырек и со стуком поставил на стол. Я напряглась: точь-в-точь такой же был украден из квартиры Мэла. Странно, неужели это Агниэль его украла? И зачем ей нужен был именно этот пузырек? Неужели не знала, у кого попросить? Верилось с трудом.

– Узнаете?

– А должна? – Мысли в голове крутились, я понимала, что что-то важное ускользает и отмахнулась от вопроса, как от назойливой мухи.

– Именно этим и отравили Агниэль Диггори!

– По предварительным сведениям, – подчеркнула я.

– Что? – Орк моргнул.

– От момента обнаружения Агниэль Диггори до нашего с вами разговора прошло не более двух часов. За это время ни один зельевар, как бы он ни был талантлив, не сможет провести полноценные опыты и утверждать, что было причиной приступа мисс Диггори. Если бы вы учились в академии, то знали бы это! – раздраженно пояснила я. Это было ошибкой.

Дознаватель скрипнул зубами и перевел взгляд на полицейских:

– Оставьте нас!

Они молча вышли.

– Глупо оставаться без свидетелей, – заметила я. – Я могу подать жалобу на плохое обращение.

– Не подашь. – Орк встал и подошел ко мне вплотную, коротко ударил кулаком в живот, заставляя согнуться от боли. Хорошо еще, что бил орк, четко рассчитывая силу удара: чтоб больно, но без последствий.

– Значит, так, девка, слушай сюда и очень внимательно, – проскрежетал он, пока я ловила ртом воздух. – Граф Диггори – очень важная персона, поэтому расследование мы проведем быстро! Ты признаешь, что хотела из ревности убить подругу, получишь свои десять лет каторги и выйдешь по амнистии лет через семь, и никаких жалоб! Ты поняла?

Мне очень хотелось коротко объяснить этому громиле, куда он может идти со своими предложениями, но я понимала, что это равносильно самоубийству. Надо было выиграть время.

– Поняла… – просипела я.

– Вот и хорошо. – Он схватил меня за плечо и подтолкнул к столу. – Садись и пиши признание!

Все еще тяжело дыша, я проковыляла к стулу, присела. Мне развязали руки, а под нос сразу подсунули бумагу и перо.

– Пиши! Сама или продиктовать?

– Сама. – Я покусала кончик и начала описывать события с момента, когда обнаружила эльфийку в кустах. Дознаватель не следил за тем, что я пишу. Довольный быстрым решением проблем, орк ходил по кабинету.

– Ну что, готово? – потребовал он минут через десять.

– Не так быстро. – Я как раз гадала, стоит ли описывать первую помощь, которую оказала, или ограничиться общими фразами.

– Да что там так долго писать? – Дознаватель стал за моей спиной. От него несло луком и перегаром. Я постаралась дышать как можно реже, но противный запах все равно вызывал тошноту.

Толстые лоснящиеся губы шевелились, пока орк читал мое признание, потом он взревел, порвал исписанные листы и схватил меня за шиворот.

– Да ты издеваешься! – Он приподнял и основательно встряхнул меня. Зубы клацнули. – Где признание?

Магия во мне вспыхнула сама, огонь растекся по телу, дознаватель взвыл и отскочил, тряся обожженными руками.

– Ах ты… – Он грязно выругался, не скупясь на эпитеты. – Сопротивляешься, значит?

Дверь сразу распахнулась, и на пороге возникли полицейские, входить они не спешили, впуская хорошо знакомые синие искры заклинания Джелато. Они окружили меня, словно пчелиный рой. Я замерла, понимая, что силы неравны. Убедившись, что я не буду сопротивляться, полицейские схватили меня, грубо заломив руки за спину. Магическая петля грубо захлестнула запястья, заставляя поморщиться от боли.