— Как обстоят дела? — спросила она.

Король поделился с ней последними неутешительными новостями, прибывшими из Манрена.

— Вот как, — встревожилась Элиза. — Главное, что получилось защитить город.

— Но это ненадолго, — помрачнел Эмирей, — скоро все повторится, и тогда вряд ли наших сил окажется достаточно.

Элиза посмотрела на него с не появлявшимся ранее сочувствием.

— Я знаю, что такое страх потерять страну, — призналась Элиза. — И несмотря на то, что вы все же остаетесь моим врагом, я понимаю, как вы беспокоитесь за свой город.

— Почему мы должны быть врагами? — не сдержался Эмирей, и тут же пожалел о своих словах.

Элиза, видимо, не ожидала подобного. Она растерянно посмотрела на короля.

— А как быть? Взять и забыть все, что было между нами? — не понимала она.

— Неужели мы не можем быть друзьями? — осторожно спросил Эмирей, смущенно опустив взгляд. — Неужели обязательно нам быть врагами?

Элиза замолкла, не зная, что ответить.

— Не стоит ничего говорить, — понимающе добавил Эмирей. — Если вам так угодно, то ничего. Будем врагами.

— А кем вы хотите быть после всего, что произошло? — Элиза тяжело задышала. — После того, как мы годами крушили города друг друга? После того как ненавидели друг друга и желали смерти?

— Разница знаете в чем? — усмехнулся Эмирей. — Я никогда не желал вам смерти, ибо не могу желать подобного тому, кого никогда не знал. А в тот день, когда вас увидел…

Эмирей не договорил. Замолчал. Не смог докончить начатое. Он повернулся к Элизе спиной и направился по своим делам.

— Постойте, — остановила его принцесса, — что изменилось, когда вы меня увидели?

Эмирей молчал. Ему будто что-то мешало ответить. Анна подошла и увидела, как на его лице отразилась мука. Его что-то терзало, беспокоило. И с этим он никак не мог справиться.

— Все изменилось, — лишь выдавил он из себя и ушел.

Элиза недоуменно посмотрела ему вслед. В глазах ее читалось огромное желание его понять.

— Все изменилось, — задумчиво прошептала Элиза. — Что же вы имели в виду?

Глава 32

Анна на рассвете вышла из дома. Первые лучи солнца едва прокрадывались к небу. Она направлялась к лавке Маргарет, где организуют сбор к отъезду в поле. По пути к рынку, Анна вдоль дороги расслышала шорох. Она повернулась в ту сторону, откуда доносились звуки. И увидела сидевшего на земле человека, укрытого потрепанным, старым и серым плащом. Он что-то невнятно шептал, бормотал.

Проходя мимо, Анна смогла чуть получше разглядеть его лицо, выглядывающее из капюшона грязного плаща. Тут же узнала и ахнула. От неожиданности она попятилась назад и замерла, как вкопанная. Неужели это правда он? На Анну смотрели знакомые глаза и не узнавали. Альберт ее не помнил. Он сидел на земле у дороги весь грязный, в старой одежде и с совершенно отчаянным выражением лица.

— Анна!

Девушка вздрогнула, услышав свое имя. Ее плеча коснулась нежная рука. Она повернулась и увидела Мию.

— Доброе утро, — слабо улыбнулась Анна и перевела растерянный взгляд с Альберта на подругу.

Вместе с Мией Анна пошла к овощной лавке Маргарет. Она больше не останавливалась и не оглядывалась назад.

Кажется, Альберт находился в довольно жалком положении. Если он не помнил Анну, значит он не помнил вообще ничего. Ни о себе, ни о ком еще. Прежде Анна боялась, что граф мог сделать с ним что-то ужасное, например, убить. И хотя ненависть к Альберту у Анны была велика, она все равно не хотела его смерти. Теперь, увидев Альберта, она даже немного успокоилась. Граф мог бы его убить. Но решил этого не делать. Почему? Быть может, причина крылась в том, что он изменился. Если до проклятья он и правда был жесток, безжалостен, мог убить любого, кто встанет на его пути, то сейчас он изменился. Он не убил, хотя мог. Он сжалился и проявил милосердие. Эта мысль согревала Анне сердце. Поэтому целый день она пребывала в хорошем настроении.

Вечером она возвращалась с работы по многолюдным переулкам. Альберт все еще сидел на земле у дороги, прячась от суетливо проходящих мимо людей. Анна заметила, как пару человек дали ему медные монеты. Деньги были ничтожно маленькими, но хотя бы что-то.

Анна несла купленную в пекарне булочку с корицей. Она хотело было пройти мимо Альберта, но вдруг остановилась, не выдержала, подошла поближе и протянула ему ту самую сладкую булочку, которая все еще была теплой. Альберт поднял на нее испуганные глаза. Дрожащими руками он взял булочку и стал жадно ее есть, откусывая от нее большими кусками. Он почти не жевал, а сразу глотал съеденное. Настолько он был голодным.

Анна пошла дальше. Обиды, как правило, очерняют душу, а желание мстить — и вовсе отбирает у нее все самое светлое. Поэтому нужно уметь прощаться с прошлыми обидами.

Альберт обратил мистера Раина против собственной дочери. Он сделал много того, чего Анна ему простить была не в силах. Но в тот момент, когда она его увидела в таком жалком и отчаянном положении, в ее сердце зародился свет. И он сказал, что нужно отпустить обиду.

Когда Анна вернулась домой, у Розы с Робертом в гостях был какой-то худой мужчина со светлыми, почти прозрачными глазами в квадратных очках, с аккуратно подстриженными волосами и светлой короткой бородой, в солидном костюме, его черные ботинки сверкали чистотой.

— У вас всего день, Роза, — строго предупредил он.

— За день мы такую сумму не соберём, — возразила Роза, и щеки ее гневно вспыхнули румянцем.

— У вас было два месяца, чтобы хотя бы частично выплатить долг, — напомнил гость, — время истекло, и более я ждать не намерен.

— Что же теперь делать? — вскликнул Роберт, помрачнев. — Выгоняете нас из собственного дома⁈

— Это не ваш дом, — заметил собеседник. — В соглашении четко написано, что в случае неуплаты долга, я его отбираю. И вы сами подписали договор, прекрасно зная, на что идете. Но растрачивали деньги налево и направо. Прошло достаточно времени, а вы умудрились не выплатить ни копейки.

Уже на выходе он равнодушно посмотрел