— Да не гони, Стасян. Хочешь сказать, Валерий Михайлович сражался с господином Кузнецовым только двумя металлическими прутами?

— Отвечаю! Слово пацана! Вот те зуб! Клянусь! Реально! Да там в какой-то момент они стали настолько быстро двигаться, что искры посыпались. Только я не понял, откуда. Магия или просто от ударов? Но от их взмахов пошел легкий ветер.

— Да ну брось, хорош заливать!

— У пацанов спроси! Они не дадут соврать, Юр!

— Ну и че потом-то?

— А, потом? Пришли бабки из деревни. Принесли молока и пирожков для господина. И они остановились!

— В смысле⁈ А кто победил?

— Я не знаю! Я не видел, Юра. Иди и спроси у Валерия Михайловича, если так интересно.

— Ну нахрен…

— Во-во! Но мне кажется, что в конце концов наш господин начал его немного теснить… Хотя… У того в руках только две металлические палки…

Юра Порядный очень жалел, что ушел переодеваться в казарму раньше остальных. Кто ж знал, что он пропустит такое.

* * *

В самый разгар схватки загудел автомобиль, а затем к нам с радостным криком подлетел Ковальский.

— Михаил! Как я рад, голубчик! Сколько мы не виделись? Все по телефону, да по телефону!

— Иннокентий Яковлевич, доброе утро! Какими судьбами? — немного растерялся я, еще не успев переключиться.

— Так все теми же! Скоро я уже буду у вас, как домовой! Но каждый раз хоть по чуть-чуть, но узнаю что-то новое.

— Может, позавтракаете с нами? — предложил я, глядя, как позади встали жители деревни с пирогами и прочими вкусностями.

— Заманчиво, — кивнул тот. — Признаюсь, не ел с утра. Все работа да работа…

Мы быстро организовали пиршество. Деревенские в честь моего приезда натаскали кучу всяких вкусняшек, так что весь стол был завален едой.

И честно скажу, первые несколько минут мы ели молча. Валера пытался за раз запихать в рот десяток блинов. Ковальский молниеносно уничтожал творог со сметаной. Эль налегал на пирожки. Да, гусь тоже ел обычную еду. А я же пил молоко и заедал свежеиспеченным хлебом.

— Боже, как вкусно! — пробубнил я Лоре. — Как давно я такого не ел!

— Запомню эти эмоции. Буду тебе прокручивать в холодные зимние вечера, — деловито сообщила она.

После завтрака Ковальский решил продолжить изучение моего подвала и, поблагодарив за еду, убыл.

Валера при этом довольно долго провожал его подозрительным взглядом.

— Так, Валера, — сказал я, — вчера как-то забыл, но сейчас все же стоит спросить. Где та девушка, которую привел Есенин? Алиса?

Мой заместитель отложил стопку блинов и вытер рот.

— Она в доме.

— Что? — удивился я и послал Болванчика проверить. — Почему она вчера не вышла? Или сегодня?

— Миша, ты че пристал? Иди и спроси. Первая дверь направо, первый этаж.

— Она себя хоть хорошо вела? — напоследок спросил я, взяв тарелку с оставшимися пирожками. И это очень не понравилось гусю. Он аж зашипел.

— Нормально. Хаоса в ее организме почти нет, но вот… — он показал на лицо. — Да ты и сам все видел.

Да уж. Видел. У меня много вопросов к этой Алисе. Но сперва надо понять, враг она или нет. То, что она пришла с Есениным вообще ничего не значит. С этим парнем мог прийти хоть сам дьявол, и тот бы сказал, что это его старый друг по работе.

Зайдя в дом, я подошел к нужной двери и постучался.

Тишина.

— Я знаю, что ты там и прекрасно все слышишь! — грозно сказал я.

Она же не ожидала, что я буду с ней сюсюкаться? Эта сумасшедшая пыталась меня убить, и судя по всему не только меня. И это еще неизвестно сколько невинных на ее счету. Да и мне как-то наплевать под властью хаоса она, или нет.

Не дожидаясь ее ответа, я открыл дверь и зашел.

Благодаря Болванчику, я уже знал, что она занавесила все окна, выключила свет и сидела в углу на голом матрасе. Хотя тут есть и кровать, и шкаф с одеждой, и даже несколько комплектов постельного белья.

— И что за акт самобичевания ты тут устроила? — я поставил на комод тарелку с пирожками. — Поешь. Это из деревни принесли.

— Зачем ты пришел? — спросила Алиса.

Сейчас она была укутана в свой красный плащ, скрывая лицо.

— В смысле зачем? — удивился я такой наглости. — А ничего, что это мой дом? Я пришел поздороваться.

— Ну привет.

Я подошел ближе, и она дернулась.

— Не бойся, ничего плохого тебе не сделаю, — чуть добрее сказал я. — Мне надо задать тебе несколько вопросов.

— Я почти ничего не помню… — судя по голосу, и по результатам анализа Лоры, девушка была слаба.

— Мне будет достаточно того, что ты помнишь, — я подсел к ней.

— Помню, как мы с мамой бежали. Потом взрыв. Очнулась я в какой-то пещере. Было холодно, и дыхание… как будто я под водой… Захар спросил, хочу ли я силы, которой нет ни у кого… Ну я и согласилась… — вздохнула она. — По дурости…

— Тут уж да. Поступила ты как полная тупица, — кивнул я. — Помнишь, как хотела меня убить?

— Да, прости…

— Не извиняйся, но если ты помнишь, где была все это время, то будет замечательно. Я постараюсь найти Захара и убить.

— Захар? — ухмыльнулась Алиса, и я увидел ее страшную зубастую пасть. — Думаешь, он главный злодей?

— Конечно, нет. Так уж получилось, что знаю я, куда больше.

— И что же ты знаешь, Михаил Кузнецов? — прищурилась она.

— А вот это уже не твое дело. Я тебе до сих пор не доверяю, так что и не надейся на разговор на равных, — честно сказал, глядя ей в глаза. — Ты долго была злом и резко доверять тебе я не буду.

— Я понимаю… — она вздохнула и поправила капюшон. — Помню заброшенный дом. Старый, с камином на втором этаже. Судя по всему, недалеко от Москвы.

— Отлично, — кивнул я. — Это все?

— Да, больше ничего не помню.

Лора подтвердила, что она не врет.

— Хорошо, перейдем к