— Была бы его воля, — вступила в диалог Маша, — он бы их вообще не мыл.

— Так ты ещё и ничего не делаешь с ними? — ещё больше удивилась Гульнара. — Блин, вот вам, парням, с этим всегда везёт.

— Извините, — включилась Ксюша, — но у нас к вам дело. Понимаете, мы ехали в Сарай-Куарт. У меня родные попали в аварию, а брат не может выйти из комы. А у нас машина попала.

— Серьёзно? — взгрустнул Руслан. — Да, проблема. Счастье одним, горе — другим. Чем я могу помочь?

— У нас машина стоит у кафе, — говорил Роберт Руслану, — аккум сел, ещё и масло течёт. Старый немец, разбираетесь в таком?

— Конечно. У самого был такой. Слушайте, если потерпите пару дней… хотя, чего вам терпеть? Вам же срочно нужно.

— Нам бы просто кого-нибудь, кто бы нас отвёз.

Руслан задумался о том, кто бы мог отвезти их и рядом проходил как раз вариант.

— Дядя Денис, подождите.

— Что такое, Руслан? — остановился Денис и осмотрел незнакомцев, пожав руки парням.

— Да вот люди в беду попали. Срочно нужно отвести.

— Слушай, — с грустью сказал Денис, — я бы с радостью, но только завтра. Сам выпил, поддался под всех.

— Вот блин.

Роберт повернулся к Ксюше, ожидая её решения, но вдруг ему кое-что вспомнилось из книги: он начал листать страницы, пока не нашёл абзац про бога огня. Он встал рядом, чтобы девушка могла разглядеть пункт, но ещё это было лишним поводом прижаться и почувствовать щекотящие щёку волосы и тепло от кожи.

— Видишь? — проводил пальцем по листу Роберт, — Отлуй, или Отлуй-хан. Он всегда контролирует праздники, рождения и бла-бла-бла. Но главное, что если его попросить, то он может дать, чего надо и как надо Ёлмак-хану, а значит мы выиграем время.

— Предлагаешь остаться на свадьбу?

— Может поменяю мнение на счёт свадьбы.

Ксюша постучала по груди Роберту, как бы соглашаясь с предложением.

— Мы можем остаться до утра? — спросил Роберт у Руслана.

— Конечно, — ответила Гульнара, — новые друзья!

— Присаживайтесь, — нашёл им место Руслан, — через час поедем в кафе, отгоним машину в гараж.

Ребята так и сделали, присоединяясь к празднованию: обильно, при помощи жителей, накладывали салаты и горячее в тарелки, жалея о том, сколько выложили в кафе; выслушивали горько и наблюдали, как — не только молодожёны, но и парочки, вплоть до старичков — целовались под счёт, что немного смутило Ксюшу, а Роберт строил глазки для неё, но его перебило понимание, что они остались без машины, а считай и без оберега, поэтому встал с места в поиске ручки.

— Ну, что скажешь? — вдруг обратилась Маша, говоря Ксюше прямо в ухо, чтобы та всё расслышала.

— Ты про что?

— Про Роберта. У вас вроде всё выстраивается.

— Мне кажется, он всё ещё считает меня подругой.

— Я его знаю не так много, как Артур, но точно могу сказать, что он постоянно смотрит на тебя и немного смущается. Понимаешь, какой взгляд? Вот этот тупой взгляд у влюблённых парней, которые прям пялятся и не могут оторваться.

— Я даже не обращала внимание.

— Дай ему время. Тем более подруг не целуют так страстно.

Ксюша выпучила глаза, а Маша подмигнула ей с улыбкой. Вдруг между ними сел Роберт с ручкой в руках, расписывая руны на пустом листике, разрывая его по частям и выдавая каждому.

— Спрячьте в карманах, — кричал Роберт, — и постарайтесь не потерять.

Роберт повернулся на шокированную Ксюшу.

— Всё в порядке?

— Да. А у тебя?

— Боль переходит к груди. Но ничего.

— Может обезбол попросить?

— Он не очень помогает, Ксю.

— Как тогда помочь тебе, зайчик?

— А ты улыбнись.

Роберт большими пальцами приподнял мягкие щёки Ксюши, заставляя её улыбнуться, но сразу же стыдливо убрал руки.

— Извини, наверно зря. Я просто очень тактильный человек и могу иногда заиграться.

— Ничего. Буду теперь знать. Только предупреждай, если хочешь пообниматься.

Жестом «окей» Роберт согласился с таким порядком дел.

— Обоюдное — наше всё.

Праздник хоть и казался не сложенным и многогранным в своём рассыпчатом внимании, но одновременно и удивлял своей упорядоченностью: всё шло отнюдь не первоначальному плану, что заставляло нервничать гостей, а уж тем более организаторов, что не могли совладать с количеством приглашённых родственников и друзей, но импровизационные решения для попытки сохранить элемент под названием «так и было запланировано» играли отличную роль. Поэтому хоть и обещанный Русланом час превратился в полтора в ожидании, когда все будут в определённой кондиции, чтобы продолжить праздник в кафе, где двое мужчин наверняка уже решили, как именно будет украшен зал, не так уж и тревожил кого-либо. Важнее был процесс: гулянка, благодарности, веселье и многочисленные поцелуи с разглядыванием обручальных колец.

— Меня впечатляет это душевная простота, — говорил прямо в ухо Ксюше Роберт, — именно в этом и есть всё веселье.

— Не знаю, это очень мило.

— Я и не говорю, что это весело по-плохому. Здесь нет претензии, в этом и есть весь сок.

Самый весёлый из дедов, что был местной «зажигалкой», подошёл к колонке, что итак пыталась перебить гул разговоров и поздравлений, и прибавил громкость на несколько делений, чтобы рассыпная толпа наконец начала по крайней мере кивать под такт музыки. Это сработало: бабушки задвигали плечами, ойкая, парни под градусом засвистели в два пальца, притоптывая ногой, но и Роберт не остался в стороне, вспрыгивая с места к танцполу, что обозначался ковром на полу, и тактично пригласил на танец Ксюшу и своих друзей.

— Он когда выпить успел? — удивился Артур.

Ксюшу развеселил порыв Роберта раствориться в танце под простенькую музыку, что обычно крутят фоном, но она не могла отказать ему, встав рядом. Они танцевали друг для друга, вовсе не обращая внимание на тесное помещение, где в один бок тебе тычется стол, а в другой — чей-то локоть. Они ежесекундно меняли стиль танца,