цветных телевизоров — просто глупый перевод денег. Чем позже их купишь, тем лучше вариант тебе достанется. Пока же взрывающиеся кинескопы цветных "зомбоящиков" и последующие пожары каждый год уносят жизни пяти тысяч человек по стране. Кроме того, семейство Саблиных не покупало себе для украшения интерьера дорогие книги в твердых обложках и хрусталь. Ваня утверждал, что это мещанство.

Но что же делать в Москве? Неудача следовала за неудачей. Везде от ворот — поворот. Отговорки, отговорочки… Короче, окопались, выползни московские. Жируют, сволочи! Барыши делят. А другим хода не дают.

У Саблина складывалось такое впечатление, что он бьется лбом об стены. Крепостные. Входа нет. Парень как правило после второй фразы оправданий уже терял всякий интерес к беседе. Ибо он предлагал проверенный временем фееричный бестселлер, который бы на Западе оторвали с руками, а тут его кормили нудными "завтраками". Совсем нюх потеряли! Этим бы чудо-деятелям не в столичных издательствах рулить, а согласно своему интеллекту работать младшими операторами ведра и лопаты по сбору дерьма на канализационной станции в Мытищах.

Кроме того, для советского гражданина, в отличие от негра, всегда не было мест в приличных ресторациях, а от попыток питаться в рабочих столовых и от "бочкового кофе" за три дня Иван за малым не получил заворот кишок. Такой вот лютый расизм по-советски.

Наконец, потеряв всякий энтузиазм, и проклиная советскую бюрократию, костеря всех главных редакторов на все лады Ваня, чувствуя себя совсем тупым, сдался. Детский сад какой-то! Время вышло и Саблин сдал для публикации свой халтурный роман "Новгородского цикла" в молодежный журнал "Юность". Единственное условие — аванс сразу. Обещали выплатить полторы тысячи рублей. Как только будут подписаны все договора и бухгалтерия проведет бумаги. И опять возникали проблемы, потому что Иван оставался несовершеннолетним. Но Саблин обещал забрать договора с собой, подписать их у родителей и передать с проводником. Созвонится, когда нужно будет встретить и забрать.

Пулей Иван вернулся домой. Все подписал, позвонил и выслал. Теперь оставалось только ждать. А в это время Зубилин два раза в неделю подавал из Лазаревской отчаянный сигнал "Спасите наши души". В ожидании будущих доходов, Ваня погнал обоих родителей снова брать заем в кассе взаимопомощи. Там им обещали выделить в совокупности 250 рублей. Параллельно опять готовился изрядный запасец медикаментов и красителя. Слово Иван привык держать. Пацан сказал, пацан сделал.

Как только на сберкнижку поступили "кровно заработанные" деньги от издательства, Саблин сразу заказал переводной аккредитив на Сочи. Затем схватил маму в охапку и поехал спасать Зубилина. Благо железная дорога снова пошла навстречу. Параллельно гориллоподобный Крокодил приватно поехал на мотоцикле с необходимой суммой, для покрытия разницы. Для предъявления.

В Лазаревкой они посетили нотариуса и оформили продажу 2/3 дома на Ивана Саблина. За 7700 рублей. 1/3 оставалась у Зубилина. В общем, получилось все криво, косо и некрасиво. Так как выстраивалась прямая связь между Зубилиным и Ваней, как собственников одного дома. 2550 рублей Иван снял с сберегательной книжке официально. Все налоги и комсомольские взносы с аванса решил заплатить позже. 5150 рублей взял у Крокодила как "займы у друзей". Проведя через сберкассу эти деньги, Саблин опять отдал их хозяину. А заодно и вернул ему долг в две тысячи.

Теперь вроде бы все концы срослись. Или запутались. У Зубилина оставалась всего треть дома и он мог спокойно возвращаться домой. Участковому же, с роскошными буденновскими усами, бывший спецназовец сказал, что требовалось отдавать долги, поэтому ему пришлось срочно пойти на продажу дома. Чтобы банально вылезти из долговой кабалы. Пропишется же в купленный дом теперь Иван Саблин, как новый собственник. Крокодил же получил обратно все свои деньги и сразу после этого отбыл обратно. Зубилин уехал с ним. Мама с Иваном еще две недели оформляли бумаги. Саблин себе даже «Комсомольскую правду» на новый адрес подписал. А то туалетной бумаги нет, а советские газеты — являются предметом первой необходимости в туалете.

Времени на бюрократию ушло немало. Хорошо, хоть Инна Васильевна взяла на работе это время в счет отпуска. Как мать советского гения она имела некоторые льготы. И это время она проводила с пользой, как и Иван, так как курортный сезон был в самом разгаре.

В общем и целом, как-то эта авантюра удалась. Все шероховатости сделки смоет волной советского бардака, девятым валом "перестройки". Зато бумажные деньги, нажитые неправедным трудом, не обесценятся. А после приватизации квартиры, родители смогут жить здесь. На курорте. А потом тут можно будет забабахать частную гостиницу. Сказка!

Все же долги будут отданы с обещанной публикации "Дочери Монтесумы-2". Колеса бюрократической машины крутятся медленно, но неумолимо. На осень публикацию в Москве обещали поставить в план. Надо же иногда печатать и нормальные книги, чтобы в нагрузку к ним покупателю удалось наконец-таки всучить брошюру "В помощь сельскому пионервожатому". Кроме того, и северокавказские республики обещают к зиме допечатать дополнительно еще 50 тысяч экземпляров этой книги. Так что официальные источники больших доходов имеются.

В начале июля, взяв на работе несколько отгулов за свой счет, на новеньком автомобиле, делать ревизию покупки, прибыл батя. Осмотрев новый дом Тимофей Ильич дал сыну подзатыльник и сказал:

— Не понимаю, в кого ты таким авантюристом вырос? Шесть с половиной тысяч всем должен, да еще в доме по хорошему на две тысячи ремонта делать нужно. А он стоит такой спокойный и в ус не дует!

— Бать! — ответил потирающий затылок Ваня. — Ты не волнуйся! Все учтено могучим ураганам. К новому году я получу за свои книги гонорара 12 тысяч чистыми. А что в долги влезли, так это же без процентов. А сейчас, сам видишь, как деньги обесцениваются. Уже на них не все купишь. То же сливочное масло распределяют по талонам. И это только начало. Потомственные пролетарии, стоящие у власти, уже сейчас хотят жить как при коммунизме. А такое возможно только за счет других. К тому же, мне все равно свое жилье скоро потребуется. Не идти же мне для этого на завод и там горбатиться двадцать лет? Надо суетиться, пока прет. Может все резко перестать. А так, у вас машина есть, всегда милости в просим в гости. Отдыхайте сколько хотите. И обеих бабусь привозите, буду только рад.

После того, как отгулы у бати закончились, вся семья собралась домой. На собственном автомобиле. И Иван с ними. Кроме него никто препараты и краситель делать не будет. Так что, попросив соседей дней десять приглядеть за домом, семья помахала им ручкой и уехала.

По