Согласно многочисленным надписям, жалование в том или ином виде получали самые различные категории храмовых работников – от брахманов-жрецов до опахальщиц и счетоводов. Храм в той или иной степени заботился о своих работниках, по возможности обеспечивая их жильем, земельными участками, одеждой и пищей, делая это напрямую или же посредством специальных служб. К примеру, в 934 году в наделении земельным участком храмового барабанщика участвовали нагараттары, а в 959 году они же участвовали в выделении земельного участка танцору (или танцовщице)[149] (Алаев, 2011: 223–224). Тем не менее, если по некоторым причинам храму было невыгодно содержать каких-либо работников, то он без всяких сожалений мог расстаться с ними, особенно в том случае, если в дело вмешивался сам царь. Показательна в этом отношении одна история, произошедшая в селении Кадуванур, в Южном Аркоте. В храме 16 слепых певцов и 2 их поводыря получали жалованье за исполнение перед изображением божества гимнов три раза в день. Судя по всему, эти исполнители тамильских гимнов относились к категории работников, трудящихся только за пищу и одежду. Им платили по одному падакку падди в день на еду и по одному кашу деньгами на покупку одежды. Но в 1135 году царь приказал уволить слепых певцов, а на их место назначить лишь одного, который бы за исполнение тех же самых гимнов получал доход с двенадцати вели (Алаев, 2011: 265). Неизвестно, что случилось с этими слепыми певцами.

С течением времени численность персонала в каком-либо храме, конечно же, изменялась. С развитием храмового хозяйства появлялись новые должности, увеличивалось или уменьшалось количество тех или иных специалистов. Согласно хронике Koyil Olugu, во время Тирумангей Альвара[150] – а это IX век – в храме было лишь пять групп служащих (kōvaṇavar, kōṭavar, kōṭuvaḷeṭuppar, pāṭuvar, taḷaiyiṭuvār). За каждой из этих групп были закреплены свои функции (хотя названия ничего об этом не сообщают). Однако со временем количество групп увеличилось до десяти (tiruppatiyār, tiruppaṇicaivār, pākavata nampi, uḷḷūrār, viṇṇappamcaivār, tirukkarakakkalyār, ctānattar, paṭṭāḷkottu, āryapaṭṭāḷ, tācanambi) (Rao, 1967: 10). Это может свидетельствовать как о развитии и росте храмового хозяйства, так и о дроблении некоторых должностей и специализаций. Несколько иную картину мы наблюдаем в отношении храма Каньякумари, где в прошлом веке численность храмового персонала значительно уменьшилась. Известно, что в 1922 году здесь работало 64 человека, а к 1985 году в храме остался лишь 41 работник. По сообщению С. П. Сингха, речь идет как о мужчинах (музыканты, скульпторы, художники, плотники и т. д.), так и о женщинах (которых он называет «мураккари» и «кудиккар») (Singh, 1985: 113).

Храм представляет собой определенным образом организованную хозяйственную систему и необходимым образом предполагает участие в экономической жизни и взаимодействие между собой специалистов самых разных категорий, являясь для всех них работодателем и оказывая им разного рода материальную и прочую поддержку.

Рассмотрим несколько примеров профессий, которые в течение многих веков были востребованными храмами (непосредственно отправителям культа будет посвящена соответствующая глава).

Хранители секрета праздничного танца Шивы

Среди многочисленных профессий, востребованных южноиндийскими храмами, есть те, которые встречаются если не во всех, то уж точно во многих храмах (как, например, изготовители гирлянд или исполнители гимнов), а также те, которые являются уникальными и существуют исключительно в рамках одного отдельно взятого храма. Такое положение вещей чаще всего связано с конкретным культом или с местными традициями. Возьмем, к примеру, тируварурский храм Тьягараджи, где существует уникальный культ Шивы, имеющий отношение к философии танца. В этом храме на протяжении многих столетий совершаются ритуалы, характерные только для данного места. За совершение различных ритуальных действий отвечают различные категории специалистов, среди которых есть и вижуппарейяны, или вижуппарейяры (viḻuppaṟaiyaṉ). Они также известны под названием «вижпперумар» (viḻpperumār).

Профессия вижуппарейянов, как и соответствующая должность в храме, наследственная и передается от отца к сыну, считаясь престижной. Все специалисты принадлежат к семье, которая уже долгое время связана с проведением храмового праздника Пангуни-утсавам (paṅkuṉi utsavam). Эти люди являются хранителями одного праздничного ритуала, точнее, его технической стороны, которая считается секретной и заключается в том, что необходимо особым образом привязать к столбу шнур, сделанный из бананового волокна, и подвесить изображение божества таким образом, чтобы оно начало танцевать танец Аджапа (ajapā) (Ghose, 1996: 235). Этих специалистов можно назвать хранителями секрета праздничного танца Шивы.

Еще в середине прошлого века только вижуппарейяры имели право носить изображение божества в процессии. Они должны были быть достаточно сильными и выносливыми, чтобы долгое время носить на своих плечах праздничный паланкин, или паллаки, с обильно украшенным изображением божества. Им не позволялось менять руки до наступления нужного момента, поскольку остановки в процессии строго регламентированы.

Вижуппарейяры не просто несли паланкин, но совершали определенные движения, начиная танцевать Аджапа-натанам (ajapānaṭanam)[151] под звуки восемнадцати видов инструментов. По сути, основной обязанностью вижуппарейяров было обеспечить праздничный танец Шивы. Однако помимо этого во время процессии они должны были присматривать за всеми украшениями и ювелирными изделиями, выполняя функцию смотрителей мурти Тьягараджи.

Жалованье как таковое вижуппарейяры не получают, но зато получают так называемый арчаней (arcaṉai). Это деньги, которые им дают во время процессии и которые они делят с другой категорией служащих храма – с парамейярами. Но, судя по всему, участие в процессии не являлось для вижуппарейяров единственным источником дохода. Благодаря данным, полученным из средневековых надписей Тируварура, выяснилось, что вижуппарейяры щедро одаривали храмы. Как известно, обладание имуществом и владение землей существенно повышало статус. И то, и другое у вижуппарейяров было. Одна надпись, относящаяся к XII веку, сообщает о вижуппарейяне, который во время правления Раджадхираджи II подарил храму землю. Кроме того, через ритуал вижуппарейяры были связаны с государственным культом и даже имели влияние при дворе (Ghose, 1996: 237). За свою службу в храме к каждому празднику они регулярно получали париваттам (parivaṭṭam) из хорошей ткани (например, из муслина) и прасадам, который выдавался в виде больших рисовых шаров (paṭṭaicātam), обычно по двадцать – тридцать штук (Ghose, 1996: 238), что служило маркером высокого социального статуса.

Если кто-либо из вижуппарейяров умирал, то, как и в случае с храмовыми танцовщицами (tevaraṭiyāḷ), похоронная процессия останавливалась у восточного гопурама, чтобы отдать дань уважения верному почитателю Тьягараджи и проводить его в последний путь. Уважение покойному оказывалось посредством предложения сандаловой пасты, розовой воды и священного пепла, а тело покрывалось куском ткани, или париваттамом, снятым с мурти в храме (Ghose, 1996: 236).

Изготовители гирлянд и садовники

Гирлянды, сплетенные из свежих