мне его голову – взревел центурион, но тут же вспомнил, что все еще находится на территории друидов, и поспешно одернул сам себя, – нет, взять этого ауинца! Живым!

Меня-то взять? – холодно рассмеялся Брэндель, оглядев его отряд, – и каким же образом ты собираешься это сделать?

Два десятка рыцарей, в лучшем случае на пике Серебряного ранга. Военная мощь Киррлутца, конечно, была несомненной, но это все же слишком для охраны непонятно кого.

«Интересно, кто же такие эта загадочная дама и парень-алхимик? Люди явно непростые».

Что ж, в итоге против него выступила всего лишь горстка бойцов Серебряного ранга.

«Не буду больше тратить на них время – вдруг еще подкрепление пришлют?» – решил Брэндель, делая шаг вперед.

На рыцарей ураганом обрушилась его аура: Золотой ранг в сочетании с шестнадцатым уровнем ауинской военной техники сделал ее устрашающей настолько, чтобы обрести видимую форму.

Рыцари пораженно вздохнули: фигуру грозного ауинца словно окутала белая дымка. Он даже не доставал меча, но им показалось, что на них нацелилась сотня клинков разом.

Центурион не мог и вообразить, что в столь юном возрасте можно не только дойти до Золотого ранга, но и стать Великим мастером во владении мечом.

Великий мастер мечей! – выкрикнули рыцари, мгновенно нарушив строй.

Ошеломляющее давление от его присутствия усиливалось, становясь почти невыносимым: в мгновение ока два десятка сильнейших бойцов почувствовали себя раздавленными.

Именно такого исхода Брэндель и ожидал. До событий в Шаффлунде они еще могли бы доставить ему неприятностей, но сейчас такие противники уже не представляли абсолютно никакой угрозы. Развернувшись, он задумчиво оглядел киррлутцскую аристократку.

А ну о-о-ттойди, н-не приближайся!

Глава 122

Янтарный меч – том 3 глава 122

Глава 122 – Вероника

Фаэна, что происходит? – раздался удивленный возглас, не успел Брэндель ответить пленнице лозы.

Показавшийся из толпы кентавров мужчина в официальном черном облачении знати направился прямиком к ним. Вид связанной женщины, кашляющего Роно и скорчившихся по углам рыцарей кого угодно выбил бы из колеи, и вновь прибывший не стал исключением.

Подняв наконец голову, он пригляделся к Брэнделю со Скарлетт и Амандиной на отдалении. Тот повременил опускать руку, готовый к удару, и мужчина принял это за приглашение к бою. Недолго думая, он достал меч и с воплем помчался на врага.

От первого же взмаха меча Брэндель почувствовал жжение.

«Пассивный Элемент? И тоже Золотой ранг!»

У Скарлетт одновременно дернулись брови – похоже, их Элементы среагировали одновременно. Воздух в образованном этими тремя треугольнике словно застыл: температура стремительно падала, а вокруг алебарды Скарлетт затанцевали молнии. У всех поблизости волосы поднялись дыбом.

Но клинок мужчины так и не встретился с мечом противника – вместо этого путь ему преградила огненная стена, откуда ни возьмись выросшая перед Брэнделем. Нахмурившись, он отступил и осторожно пригляделся к парочке молодых людей перед собой.

Кто вы такие? – с участившимся сердцебиением обратился он к незнакомцам.

«Оба Золотого ранга, да в столь юном возрасте? И почему я о них ни разу не слышал?»

Очевидно было, что перед ним не сенья и не Древесные эльфы. Судя по копне волос, девчонка из Высокогорья, но по виду парня трудно понять, откуда он.

С появлением этого мужчины Фаэна облегченно выдохнула и торопливо пояснила:

Граф Калленс, эти люди из Ауина! Это они ранили Роно и остальных, а этот… молодой человек…он сказал, что Империя мало чего стоит!

Империя… Что?! – хмыкнул мужчина, окидывая Брэнделя недобрым взглядом.

Все жители «орлиного царства» без исключения гордились величием Империи. В их представлении Ауин создала горстка отщепенцев, недостойных глотать пыль с копыт славных всадников Киррлутца, а если бы не помощь эльфов Ветра в судьбоносный год восстания короля Эрика, бунт был бы подавлен, а выскочки – уничтожены без следа.

Несмотря на признание Ауина Собором, гордый Киррлутц с его имперскими замашками не пожелал признать ни факта появления нового государства, ни равенства между гражданами Киррлутца и Ауина. Киррлутцская знать и вовсе продолжала считать всех ауинцев без разбора неотесанными деревенщинами и жуликами, о благородстве которых и говорить смешно, забывая при этом, что род короля Эрика уходил глубоко корнями именно в историю Киррлутца.

Мрачно уставившись на Брэнделя, мужчина спросил:

Парень, ты действительно это сказал?

Брэндель в это время вовсю разглядывал Калленса, пытаясь понять, кто перед ним такой. Увы, в Киррлутце было попросту слишком много и дворян мужского пола средних лет, и бойцов Золотого ранга – настолько, что определить личность конкретно этого оказалось совершенно невозможно.

Да что такого-то? Просто правду вслух сказал… – обманчиво легкомысленно ответил он наконец.

Скрежетнув зубами, граф Калленс побледнел от гнева, но сумел взять себя в руки, выдав пренеприятнейшую улыбку:

Смотри-ка, какой проницательный и наблюдательный. А знаешь, я тоже кое-что заметил: похоже, в последнее время у вас в королевстве сплошные неприятности. Оберга Седьмого победила первая же и единственная армия Мадара – позор, но ему пришлось слать гонцов нашему императору и слезно молить о подкреплении. А сейчас старый дуралей, должно быть, и вовсе на смертном одре?

Притворившись, что размышляет, граф покривлялся некоторое время, после чего со вздохом продолжил:

И что же? У вас там того и гляди гражданская война начнется, и, похоже, молодой человек, королевство твое в большой беде. Не уверен, интересен вашей принцессе девятый сын нашего императора или нет, но думаю, в обмен на брак его Высочество мог бы протянуть ей руку помощи. Пуская наша империя немного стоит, но решить ваши мелкие проблемки для нас – не более, чем протянуть ту самую руку, знаешь ли.

Слова его, насквозь пропитанные насмешкой, оскорбили бы любого гражданина Ауина. Амандина сжала кулаки и прикусила язык, чтобы не давать волю гневу и не уподобляться.

Нахмурилась и Скарлетт. Неважно, насколько плачевно сейчас обстояли дела в этой стране, речь шла о ее родине, и издевательства чужестранца ее задели.

Но позволил ярости взять верх над разумом все же Брэндель. Просияв насмешливой улыбкой, скорее напоминавшей оскал, он дал понять, что готов заставить ублюдка ответить за каждое слово.

Его рука впервые за все время коснулась рукояти Гальран Гайи.

Доставать меч без намерения убивать он не собирался, но грех не дать противнику желаемого, когда тот так явно напрашивается на смерть.

«А тебе ведь далеко и до Кодана, которого я давно превзошел. С тобой ни возможности Плейнсволкера, ни помощь Скарлетт не понадобятся: десять ударов – и ты у меня замолчишь навеки!»

Зифрид, которой до судьбы Ауина не было особого дела, спокойно