Я уже был на ногах и бросился вперед — понимая, что не успеваю. Раздался выстрел, но пуля ушла мимо, попав в потолок — в последний момент мелькнула рука одного из безликих, ствол и без меня успели отбить в сторону. На попытку убить себя пистолетом у Ядвиги, похоже, ушли последние силы, так что она обмякла, пистолет вырвали у нее из руки.

Я же вдруг понял — предчувствием, чуйкой, что это может быть обманным маневром. Действительно: вторая освободившаяся рука Ядвиги вдруг метнулась к кобуре второго шпика, выхватывая еще один пистолет. И сейчас стоящая рядом троица, мешающая друг другу, уже отреагировать не успевала.

Звук удара раздался звонкий, как деревянной колотушкой — когда столкнулись две головы. Да, это я: пусть и чуть-чуть петляя на плохо слушающихся ногах, подбежал сзади и не в силах добраться до пистолета в руке принцессы, просто взялся за две головы — ее, и рядом стоящего безликого, после чего с силой свел их вместе.

Хорошо получилось — без сознания рухнули оба. Ай да я, ай да молодец.

— Воу-воу-воу, я просто остановил это! — подняв руки, обратив их ладонями к двум оставшимся в сознании безликим, которые резко ко мне повернулись.

Смотрели на меня оба оставшихся в игре и сознании без особой приязни. Вот сейчас опасно стало. Что будет дальше, что предпримут безликие — как оценят они мое вмешательство? Надо разруливать. В попытке погасить конфликт я открыл было рот — собираясь сказать, что для начала надо бы обеспечить безопасность принцессы. Не успел: вдруг заговорила сама Ядвига.

Она говорила, не открывая залитых кровью глаз. Шептала — негромко, еле слышно, но безликие тут же склонились рядом с ней, жадно ловя каждое слово. Говорила Ядвига снова на польском, причем так тихо и невнятно, что я снова не понимал, о чем речь.

После того как Ядвига замолчала, один из безликих подхватил ее на руки, поднимая, второй помог подняться тому, с помощью головы которого я отправил Ядвигу в беспамятство — он тоже уже пришел в себя.

Четвертый безликий — пролетевший недавно почти по моему маршруту, тоже открыл глаза. Он сейчас сидел у стены, раскинув ноги в стороны. Глаза у него открыты, взгляд удивленный. Но вроде разумный — к нему сейчас подошел один из безликих, и придерживая сломанную руку говорит что-то, ушибленный «летчик» понятливо кивает.

Ядвигу уже — остальные двое, подхватили на руки и потащили к выходу камеры. Я смотрел им вслед; причем смотрел на то, как болтается рука обессиленной Ядвиги. Вернее, уже Альбины: с изумлением я увидел, как сжался ее кулак, как она выставила из него большой палец и мизинец, после чего повращала кистью туда-сюда.

Довольно популярный жест, который может означать «пойдем выпьем». Еще такой жест раньше означал «я тебе позвоню» — еще в те времена, когда смартфонов не было, а были только стационарные телефоны с отдельными трубками на длинных проводах. Но кроме этого, подобный жест широко известен в узких кругах — где его знают под названием джамбо. Означает этот жест призыв к спокойствию, предложение расслабиться — весьма популярный жест у наемников и военных из разных стран по всему земному шару. По моему земному шару.

И вот эта самая последняя интерпретация только что ударила мне в самое сердечко озарением — похоже, в прошлой жизни о которой я совсем ничего не помню, этот жест был мне очень хорошо знаком.

Вопрос только, откуда об этом теперь знает Альбина — в том, что здесь и сейчас этот жест предназначен от нее для меня, я не сомневался.

Глава 11

Даже на меня не глянув, чуть прихрамывая и придерживая сломанную руку, из камеры вышел третий безликий и сразу ускорился, догоняя остальных. Я же так и остался стоять, глядя в пустой дверной проем. Мыслей не то, что не было — после произошедшего их было слишком уж много. Я просто не знал, о чем в первую очередь думать. Поэтому думать начал о том, что стояло сейчас на первом плане. А именно обернулся к последнему оставшемуся в помещении безликому — проделавший по воздуху мой маршрут «летчик», кстати, уже стоят на ногах и внимательно за мной наблюдал.

— Йа п-пердоле, — сообщил я ему доверительно.

Моему восклицанию безликий совершенно не удивился. Потому что, судя по взгляду и выражению лица, она сам весьма поражен происходящим. Оп, а он ведь уже и не безликий: в красноватом освещении камеры видно не очень хорошо, но даже так заметно, что лицо у него теперь вполне живое и человеческое. Надо же.

Похоже, после полета по камере во вспышке фиолетово-лилового сияния не только тень его энергетического каркаса осталась, но и маска с лица сошла. Присмотрелся, ну да — в багряном полумраке не сразу заметно, что на скулах и шее у него остались еще бугры искусственной кожи. Но в целом — уже совершенно обычное лицо.

Обретший нормальный человеческий облик подручный Ядвиги вслух отвечать мне кстати не стал. Да и вообще отреагировал на меня слабо. На ноги он хоть и поднялся, но видимо ему сейчас похуже, чем мне. Сам-то я уже расходился немного, в себя пришел, а у него — даже под почти уничтоженной маской заметно, что лицо болезненно осунувшееся. Все же приложило его не хуже, чем меня — машинально потрогал я кровоточащий затылок.

— Второй раз говорю ее светлости: не нужно лезть ко мне в голову, — медленно, словно бы оправдываясь сказал я, в этот раз извиняющееся разводя руками. Тон выбрал доброжелательный — слабо понимаю, зачем и почему мы здесь вдвоем с безликим остались, поэтому начал вежливо.

Обретший человеческое лицо шпик снова отвечать мне не стал — несколько раз крепко зажмурился, явно стараясь взбодриться. После прикрыл глаза и жестом словно отстранился и от меня, и от ситуации.

— Пару минут, — попросил вдруг он на русском, после чего сполз по стене, снова сев на задницу и прикрыв глаза. Маска — словно тающий воск, окончательно с него сползла, истончаясь. Похоже, без магии во время наложения не обошлось. Я же, глядя на его сильно осунувшееся лицо, понял: удар ведь — для него, в немалой степени был не только физический, с размаха в стену, но и ментальный. Похоже, он или потерял часть своей силы, или часть запаса энергии — сотканная из сияния тень на том месте,