Они провалялись в постели до обеда. Из окна была видна соседняя пятиэтажка: серая, невзрачная, она сливалась с мрачным зимним небом. По стеклу стучали крупинки льда.

Валя думала о том, что вечность бы лежала так, в объятиях Тимура, в пропахшей им постели.

Немного погодя он аккуратно высвободил руку и встал с кровати. Пока он чистил зубы, она набросила халат и вскипятила чайник. Какое-то время задумчиво смотрела на банку «Нескафе», и вдруг ее осенило.

–О! Я знаю, что подарить тебе на днюху,– объявила она, когда тот появился в кухне.

–Что?– заинтригованно спросил Тимур.

–Кофемашину! Ты же любишь кофе?

Она и сама знала ответ. Тимур обожал кофе и, приезжая в Екатеринбург, выпивал по две-три чашки зернового капучино, но в Вухле из-за отсутствия выбора пил растворимую бурду.

–Валька, ну ни фига себе, какая ты! Мне неудобно, это дорого,– ответил он с польщенным видом.

–Насколько дорого? Тысяч за двадцать можно что-нибудь найти? Если не брать совсем крутые, для ресторанов?

–Не знаю… Но даже двадцать тысяч… В нашей жопе это целая зарплата! Не нужно, брось!

–Нужно! Ты заслуживаешь, я так хочу,– сказала она твердо.

Тимур больше не возражал. Судя по его лицу, улыбке шире некуда, ему понравилась идея будущего подарка, а отказывался он из скромности.

«Вот и отлично!– радовалась Валя своей сообразительности.– Значит, на неделе изучу этот вопрос».

Перекусив, они собрались в супермаркет. Это стало уже их «семейной» традицией. Каждую субботу они закупались продуктами, вместе готовили, а вечером за ужином смотрели фильм.

Тимур договорился со своим приятелем Азизом и полировал плиты не посменно, а в пятидневку, чтобы освободить выходные под Валин приезд. Бывало, он отлучался поработать в гараже, и Валя использовала это время с пользой: навещала тетю или оставалась дома и стряпала с запасом. Сварит борщ, нажарит котлет, а Тимур всю неделю ходит сытый и довольный.

В эту субботу она задумала готовить пасту и салат цезарь с креветками, а к ним взять белое вино. Все необходимое нашлось. Тимур расплатился на кассе, как делал это всякий раз. Дома он помог нарезать ей продукты, и в семь часов пара села за стол.

–М-м-м, вкусно, как в ресторане!– в какой уже раз хвалил он кулинарные способности своей подруги.

–Спасибо! Ты тоже помогал.

Гордеева взглянула на зеленые, с малиновым отливом ногти – в этот раз она специально выбрала у мастера гель-лак «хамелеон», лично у нее ассоциировавшийся с александритовым эффектом. Почему-то она забыла сказать о них Тимуру, а он, как мужик, ничего не замечал.

–Глянь, ничего не напоминает?

Она поднесла руку. В зависимости от угла освещения темно-зеленый металлик переходил в малиновый и наоборот.

–Прикольно,– присмотрелся тот.– Сейчас так модно у девчонок?

–Не знаю насчет моды, фишка не в том. Смотри же, как александрит!

–А-а-а… Вижу. Ну ты прям городская штучка. Вся на стиле.

–Ага, не говори!

Вино вконец ее расслабило. Валя замечталась, и в какой-то момент с ее губ сорвался вопрос:

–Ты хотел бы перебраться в Екатеринбург?

–Не,– отрицательно мотнул он головой.

–Почему?– растерянно взглянула Валя.

–А что мне делать там? Идти охранником в торговый центр?

–Зачем же? Ты огранщик,– возразила та.

–И что с того? В Екэбэ их как собак нерезаных. Начиная от самоучек, кто гранит чуть ли не на коленке, и заканчивая профи. Здесь самоцветный край и этим никого не удивишь.

–Ну а ты… разве не профи?

–Да на фига мне это надо, Валь?– нервно улыбаясь, произнес он так, будто объяснял кому-то несмышленому.– Ну как ты не поймешь? Смысл работать мне на дядю? Я хочу работать на себя. Меня все устраивает. Живу рядом с участком, летом на дёмиках, зимой на мраморе. Азиз мне не начальник, а дружбан. Никто мне не указывает, работаю на удобных для себя условиях. Плюс граню ребятам на заказ. Ну вот скажи: зачем мне все бросать и ехать в Екэбэ? Вот чтобы что?– и он внимательно уставился на Валю.

В ответ на его железобетонные аргументы Валя только сильнее растерялась. Что тут сказать?

–Чтобы жить в цивилизации, а не сидеть в дыре. Ты говорил, что все отсюда валят… Значит, сам прекрасно понимаешь.

Тимур вздохнул и после некоторой паузы продолжил терпеливо объяснять:

–Я не отказываюсь от своих слов. Вухла не просто дыра, а дырище! Но сейчас мне это на руку, пойми. В моем деле не нужно постороннего внимания и лишних глаз. А в Екат всегда могу приехать на машине. Два часа – и пожалуйста: вот тебе любые рестораны, любые магазины… С деньгами как бы нет проблем.

Валя молча смотрела перед собой и понимала: она рано радовалась. Уверенность в том, что все будет так, как она хочет, сыграла с ней злую шутку. У Тимура устоявшаяся жизнь, и ничего менять в ней он не собирался.

–В Екэбэ надо что-то снимать,– продолжил он.– Я не хочу. Одно время жил в Челябе, набегался по съемным хатам. Да и на хрена? Чтобы работать за тридцатку и пятнашку отдавать за съем? Ты знаешь, сколько у меня выходит в месяц у Азиза?

–Сколько?

–А посчитай сама. Полировка одной плиты – двести рублей. За день успеваю отполировать пятнадцать – это три тысячи. В месяце где-то двадцать рабочих дней – это шестьдесят тысяч. И это только у Азиза. Камни и огранку в расчет не беру.

–Серьезно?!– поразилась Валя.– Для Вухлы очень круто!

–О чем и говорю. Двигаюсь, стремлюсь… Как видишь, не валяюсь на диване,– сказал Тимур с усмешкой.

Раньше Гордеевой казалось, что он получает тысяч двадцать пять, как работяги в Елгозинском карьере. А выходит, что это она, геолог с высшим образованием, зарабатывает в два раза меньше, чем Байкул… И это только часть его доходов.

Наивно было ожидать, что он все бросит и сорвется в город. Действительно, зачем неглупому и предприимчивому парню гнуть на кого-то спину за копейки? Если у нее и оставались к нему вопросы, то только те, что касались дальнейших перспектив.

–Тимур, ну а на будущее какие у тебя планы? Например, появится семья… – произнеся это, Валя смутилась и, кажется, даже покраснела.– Ты бы хотел, чтобы они жили в Вухле? И… где бы тогда работала твоя жена?

Тимур догадался, к чему та клонит.

–Валька,– он улыбнулся и погладил ее по спине.– Планов на будущее море. Со временем хочу открыть свое дело. Что-то связанное с обработкой камня. Цех по производству мраморных столешниц, например… Детально еще не планировал. Так, пока прикидки, но мысли в этом направлении есть. Конечно, я не собираюсь до старости горбатиться в шурфах. Год-два, и хватит,– он сделался серьезным и задумчивым.