— А с чего тебе вдруг вообще сюда надо было приходить? Что-то я не припомню подобных от тебя фокусов за всё время нашего с тобой знакомства. Тебя кто-то проинформировал о моей новой здесь гостье? Иначе на кой тебе было всё это устраивать, ещё и без веской на то причины?

— Ты прав, я… повела себя, как глупая и влюблённая по уши школьница. Моему поступку нет оправдания. Но я действительно сходила все эти дни с ума, Рей. Даже прекрасно зная, что тебе плевать на тех, кто тебя ждёт каждую грёбаную ночь и дико ревнует к другим. Я сама добровольно согласилась на подобные отношения и не имею никакого права что-то от тебя требовать. Но это оказалось сильнее меня.

— Что именно? Твоя ревность, желание меня увидеть или обычное кошачье любопытство?

— Наверное… — молодая женщина передёрнула плечами до этого всё-таки примостившись на одно из ближайших к Стаффорду кресел и приняв умеренно изящную позу, чтобы уж совсем не выглядеть в глазах своего жестокого любовника размазанной по полу тряпкой. — Всё вместе. Как и хотелось увидеть собственными глазами, насколько я тебе сейчас безразлична или, наоборот, небезразлична.

— Или насколько сильно я сейчас увлечён своей новой игрушкой, да?

— Зачем ты так, Рей? Ты же прекрасно осведомлён о моих к тебе чувствах. Почему тебе так нравится делать мне больно? И, наверное, не одной только мне.

— А с какой стати я должен перед тобой об этом отчитываться? Ты успела за последние пять минут нарушить как минимум двадцать пунктов из нашей с тобой договорённости. По-хорошему, я должен был тебя развернуть обратно на выход ещё до того, как ты дошла до центра гостиной. И не забыть о штрафе, как минимум ещё на пару недель.

Мужчина вдруг начал подниматься с дивана, тем самым демонстрируя/подчёркивая своё недовольство перед незваной гостьей. Я тут же шмыгнула за угол стенки, прижимаясь горячим лбом к холодному бетону и слушая через гулкий стук взволнованного сердца всё, что могла сейчас расслышать со стороны гостиной.

Может лучше вернуться в свою комнату? Но меня словно пригвоздило намертво к месту и едва ли от одного лишь страха. Что-то продолжало удерживать меня здесь, даже вопреки ближайшей вероятности быть пойманной с поличным и получить после этого ещё одно наказание. А то, как разговаривала между собой эта парочка, слишком явственно указывало на всю серьёзность их странных отношений. Стаффорд не шутил. Да и голос Моны то и дело заметно сбивался, выдавая её взвинченное состояние, мучавшую её боль и страхи перед возможной потерей. Такое сыграть без профессиональной подготовки просто нереально.

— Я уже сказала, что готова принять от тебя любое наказание, Рей. Только, пожалуйста. Не надо меня игнорировать.

— Мне нечего тебе ответить по этому поводу, Мона. Кроме того, чтобы ты возвращалась обратно в свою квартиру.

Судя по шагам Рейнальда и его звучавшему в определённом месте гостиной голосу, он направлялся к барной стойке за спасительной порцией антидепрессанта.

— Список заслуженных тобой наказаний я пришлю попозже, когда найду для этого время.

— И это всё?

— А ты и вправду думала, что я устрою тебе разбор полётов прямо здесь и сейчас? Мона, бога ради. Если не хочешь получить штраф на целых два месяца, пожалуйста, покинь это место без лишних вопросов и не вздумай меня беспокоить до тех пор, пока я сам не захочу с тобой связаться. Это всё. У тебя меньше минуты, чтобы уйти отсюда.

— Хорошо. Я всё поняла. Прости…

— Разве я просил что-то говорить мне на прощанье?

Только после этого я поняла, что пора бы прийти в себя и вспомнить, где я нахожусь. А, если Стаффорд узнает, что я стояла тут всё это время и подслушивала…

Как только до меня долетел не совсем понятный звук со стороны местонахождения Моны, я тут же заставила себя отлепиться от стенки и как можно бесшумно, на цыпочках побежала, что было мочи, до лестницы на второй этаж пентхауса.

Как же меня трясло и как громко колотилось сердце во всём теле, когда я влетела в свою спальню и с разбегу бросилась на кровать. Я даже не совсем понимала, из-за чего так сильно переволновалась и почему теперь не могла не думать о случившемся. Неужели я до этого была настолько наивной и реально полагала, что у Рейнальда Стаффорда нет женщин? Но в том-то и дело, я же только и делала, что возвращала себя подобными мыслями на землю, повторяя снова и снова, что таких, как я, любовниц у него целый воз и маленькая тележка.

Тогда почему теперь, убедившись в этом воочию, я не желала воспринимать увиденное и услышанное за правду? Ведь она была даже слишком очевидной. Ни мои глаза, ни слух меня не обманули. У Стаффорда действительно имелась любовница и, судя по подслушанному мною разговору, далеко не одна. И уж, конечно, когда он надумал привести меня сюда для своих личных целей и персонального использования, он не собирался забывать о других своих пассиях. По крайней мере, ненадолго.

Мне даже захотелось разрыдаться после того, как я более-менее отдышалась и успела кое-как проанализировать полученную мною информацию. Увы, но выводы напрашивались далеко не утешительные. И чем больше я в этом убеждалась, тем труднее становилось дышать, как и пропускать через сердце ледяные осколки разбившейся только что в дребезги надежды.

Боже… какой же я была дурой! Просто неимоверной!.. О чём я вообще думала, когда решилась пару недель назад заявиться к этому человеку? И вот теперь расхлёбываю последствия собственного идиотизма, теряя с каждым новым днём последние капли гордости и себя самой.

Увы, но расплакаться я не успела. Мой слух уловил приглушённый стенами звук приближающихся к моей комнате шагов. И, судя по характерной поступи, это была не Эстер. А когда вслед за этим раздался щелчок открывающегося нажатием на дверную ручку механического замка, я тут же приняла расслабленную позу и быстро закрыла глаза, притворившись будто сплю. Как и задышала глубоко и не часто, надеясь тем самым обмануть вошедшего в мою комнату гостя, узнать которого по неспешной поступи и особенному аромату индивидуальных парфюмов оказалось для меня не так уж и сложно.

— Можешь так старательно не притворяться. Я знаю, что ты не спишь.