Шрифт:
Закладка:
Госпожа Эло приоткрыла рот.
— Может нарисовать, но никогда не сможет запитать со вторым кругом силы. И на занятиях я проверял на старых артефактах, он может прочитать каждую — его учили старой транскрипции, давно неиспользуемой.
— Архо?
— Как ни странно — нет, язык ученых ему не преподавали. Он помнит все геологические древа, но не считает это важным. Разбирается в артефактах и камнях — он не перепутал ни один, ошибся всего раз. Где простой каллиграф на севере набрал столько драгоценных камней, чтобы учить? Ты обратил внимание, что он запоминает с первого раза всех слуг в гостинной и может зарисовать по памяти не только позы, выражения лиц, где стояли но и предположить в каких отношениях они состоят. Я бы предположил, что его готовили так же, как готовят тех, кого Арры отправляют в пределы.
— Шпиона, — пробормотал Дэй. — Но если это так, почему его отпустили? Когда привезли на Октагон для обучения?
— Списали, — Нейер пожал плечами. — Его круг слишком мал — это большое ограничение и слишком заметный признак, гибель наставника, сомневаюсь, что это добавило мальчику веса — он остался без защитника, и возможно они действительно хотели сорвать договор с нами и потому выбрали наиболее бесполезную кандидатуру. Проходящую по минимальным параметрам, которая внезапно подошла. Теперь он — чист, и он — наш.
— Кто знает, сколько всего ещё вылезет, подобного тому, что случилось в паланкине, — язвительно возразила госпожа Эло.
— Нисколько, — задумчиво возразил Ней.–Мальчик прозрачнее капли воды. Три декады за ним следили каждый миг — перемещения, мысли, слова и даже то, что он бормочет во сне… Он — чист. Будем следовать той же линии — усиленные занятия контролем, упор на физические нагрузки и… давать ему возможность рисовать, если это помогает ему сбрасывать напряжение.
— Это не вариант… он не может рисовать скажем на Ассамблее, нужно что-то проще и эффективнее, — возразил менталист. — Рукопашный бой — в воспоминаниях рабов Хэсау постоянно тренируются…
— Наследник не может сражаться не плетениями, это…это чернь! — Возмущенно вскинулась Эло.
— Или спокойный наследник мама, или тот, кто может…перегрызть горло наследнику Да-архан? Надеюсь после шестнадцати это пройдет. Должно пройти. Нужен усиленный контроль на три зимы. Продолжай вливать кровь Фу и следить за его состоянием.
— Не бери его в Да-ари, — почти взмолилась госпожа. — Не сейчас, пока не разобрались, это плохо кончится…
— Я уже все решил. Риск — оправдан. Если мы не представим Наследника сейчас — ты сама знаешь, какие вопросы возникнут…
— А если он кинется — вопросов не возникнет? Я вообще не понимаю, как кровь дикарей может оказаться сильнее крови Фу! В чем причина… он принят в роду! А там — смесок!
— Причины очевидны, — устало пробормотал Нейер. — Мы — вырождаемся. Род вырождается. И вырождается настолько, что даже нечистая кровь берет верх. Это значит эти дикари, как ты выразилась, не просто сильнее Фу — их родовая сила даже второй линии подавляет все прочие…
— И тем не менее он получил родовой дар Фу!
— Мама!
— Я настаиваю!
— Мы проверяли не один раз, три декады, он не видит плетения. Не видит — если бы видел, не совершал бы на занятиях при работе с артефактами столько ошибок…
— Но жрица сказала…
— Мама, — вздохнул Ней. — Я не знаю, почему ты вбила себе это в голову, но он не-видящий, и от идеи взрастить мастера артефакторики, равного мастерам исхода, ты можешь отказаться прямо сейчас.
— Может дар пока спит… он только недавно принят в род, были же случаи, когда пробуждение дара проходило через зимы…
— Нет, нет, нет и ещё раз нет. Его проверяли везде — ставили растяжки, помечали флаконы, если бы он видел метки плетений — он бы действовал иначе. Ты думаешь, я не знаю, зачем ты кормишь его ядами? Сколько раз ты помечала плетениями безопасную тарелку в надежде, что он увидит и выберет правильно?
Леди Эло несогласно поджала губы.
— Он не притворяется, — подтвердил менталист. — Он действительно не видит. Я проверяю его каждое утро, и я уже говорил, будь он видящим плетения — Арры заперли бы его на островах в самых глубоких подземельях, приставили бы охрану, держали взаперти и пытались получить потомство, изучая, как работает дар… изредка позволяя выйти на поверхность для сопровождения какой-либо важной делегации в Ашке… Кайр просто не позволил бы ему пересечь границу купола Октагона, будь хоть малейшее указание на это… Кайр не слабее чем я, скорее — сильнее, — закончил менталист очень неохотно.
— Чем раньше ты расстанешься с этой идеей, мама, тем легче будет нам всем… И я запрещаю тебе упоминать при нем об этой фантазии или обсуждать это с ним, запрещаю, как Глава, — вспышка силы мягкой волной пронеслась по кабинету, подтверждая приказ. — Потому что то, о чем он не знает — не сможет поделиться, даже если это твои иллюзии.
— Он — видящий, — прошипела госпожа Эло себе под нос. — И я докажу вам, что я — права…
***
Поместье Фу, кухонные залы
Поздний вечер
Глава вызвал его к себе, когда совсем стемнело и коридоры дома опустели — слуги закончили дела и отправились в свою часть дома — спать, и только часовые в саду и редкие служанки, торопились на ярус Старшей госпожи.
Его не спрашивали ни о чем, хотя он ждал, и даже приготовил объяснения для Главы и извинения для Наставницы Эло, но сегодня его не позвали ни за стол, ни на вечерний семейный совет.
Поднос с ужином в комнату принесли служанки, и изихстрекотни он тоже не вынес ничего полезного — чего ему ждать — наказания? Сегодня давали рыбу, но ему кусок не лез в горло, и почти все он скормил Сире.
В кабинете Мастер Нейер сообщил, что занятия в саду отменяются, и вместо этого они вдвоем — он и Коста — будут заниматься «очень-важным-делом-которое-нельзя-доверить-никому-другому» в мастерской. Но день был сложным, и поэтому сначала…
…Глава попросил сварить ему крепкий южный кофи, так, как он теперь умеет. Сварить сейчас, а не утром. Попросил, а не потребовал, как обычно Наставница, давая ему выбор.
И Коста согласился. Тем более, что в кухонных залах они остались совершенно одни — Мастер Нейер выпроводил всех, и наложил плетения на вход.
Он — варил, а Глава ждал и начал спокойно распрашивать.
— Такие… приступы, как сегодня на обратном пути из храма… бывают у тебя часто?
— Не знаю, раньше нет. Сейчас — иногда.
—…были на островах Арров?
— Один раз.
— Конкретнее.
— Помню плохо каждый раз. Перед глазами все краснеет и потом не всё помню.
— А здесь? Были?
Коста помедлил и — кивнул, решив быть честным.
— Когда госпожа обвинила меня во лжи и краже, назвала вором, а потом заперла ночью.
—… и здесь госпожа…я знал, что она может довести даже посланца богини…
—…но я рисовал всю ночь, и все сразу прошло. И на побережье, — торопливо добавил Коста, — когда убили… мастера. Тоже рисовал. И тоже сразу прошло. Мне помогает справиться. Я могу справиться! Наставник Хо требовал контроля, постоянно упражняться в контроле. Действие — это упущенная мысль, — неохотно продолжил Коста. — Не давать волю мыслям, ловить их на подлете, не давая им развиться в действие, — процитировал он наставника. — Тогда контроль можно сохранять.
«Держи контроль, щенок!» — прогремело в голове эхо голоса Мастера.
И Коста незаметно передернул плечами.
Он — виноват. Мастер Хо требовал никогда не отпускать контроль, чтобы «дурная кровь» не вырвалась наружу. А он… За «паланкин» наказание было бы таким, что он декаду сидеть бы не смог.
— Неплохой метод, — похвалил глава Ней. — Неплохой, потому что — рабочий. Но метод не самый лучший, потому что он работал до этого — но не работает везде. Ты понимаешь, что мы не можем это так оставить? Когда ты дома — это одно, среди слуг и клана, но это может произойти в обществе, на улице и тогда будут проблемы…
Коста кивнул, опустив глаза, но возразить не решился — горло привычно свело, и сейчас он будет только заикаться через слово. Да и что сказать? Мастер Нейер прав, так же, как был прав Мастер Хо, когда постоянно твердил, что «дурная кровь не доведет его до добра».
— Ты чувствуешь себя виноватым в том, что произошло?
Коста снова кивнул.
— Это не твоя проблема, — вздохнул Нейер, покручивая в руках пиалу с кофи — он пока так и не притронулся к готовому напитку. — Это проблема клана.
