— Кто о чем, а девочки о шмотках, — огрызается Барти и еле уварачивается от кулака сестры, направленного в щеку.

— Боги всех миров, вы хотя бы сейчас можете не драться? — практически взвыв, интересуется Фаст.

— Не-а, — в один голос заявляют близнецы и довольно смеются.

Я и сама чувствую какое-то азартное веселье. Пробежка впрыскивает в кровь адреналин, мы все на каком-то взводе. В предвкушении чего-то по-настоящему важного.

— Стойте, — Маркус резко останавливается спустя несколько кварталов. Достает карту и сверяется с ней. — Кропа уводит нас с направления. Мы движемся в сторону района Познания и Благоденствия.

— Чего-о-о? — брат с сестрой заинтересовано утыкаются в карту. — Ну и названия у них.

— Жандармерия не там? — спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.

— Нет, и это странно. Может Кропа ошибся? — Фаст удивлен не меньше меня.

Я веду взглядом в поисках разноцветного сияния. Фуршунь снова висит на самом углу противоположной улицы. Из-за нашей заминки, он принимается недовольно пульсировать оранжевым светом.

— Он не ошибается, просто знает больше нас, — проговариваю я. — Поспешим, пока нашего проводника не заметили горожане или жерди.

Я устремляюсь к своему призрачному другу, уже не заботясь о том, идут за мной остальные или нет. Времени метаться и сомневаться не остается. В любой момент, мы можем потерять Рози навсегда.

Дальнейший путь проходит в сосредоточенном молчании. Маркус все время сверяется с картой и все больше хмурится. Близнецы, будто чуя настроения Фаста, отбросывают свое баловство и насторожено посматривают по сторонам. На город уже опустились сумерки и в этом странном районе, где, как оказалось, живут всякого рода ученые, на улицах встречаются лишь редкие прохожие. Даже жердей тут нет.

«Пришли, — наконец отдает команду Кропа, замирая у большого особняка. — Устал. Вернусь».

С этим посланием, силуэт малыша окончательно бледнеет. Расплывается в воздухе и исчезает. И, несмотря на его заверения о своем возвращении, мне страшно. А вдруг не вернется? Вдруг я опять его потеряла.

Погрузиться в свои переживания мне не дает Фаст. Он издает непонятный возглас и хватается за голову.

— Что случилось? — я дергаюсь к нему, переживая, что из-за перерасхода сил, ему стало плохо.

— Агата, это то самое место! — он в шоке смотрит на меня.

— Какое?!

— Сюда я должен был привезти Рози. Это та самая школа Скользящих. По крайней мере, адреса сходятся!

— Не знаю о чем вы, но дело дурно пахнет, — недовольно хмурится Фель, а Барти тут же копирует сестру.

— Оно не пахнет, оно смердит, — проговариваю я, разглядывая дом перед нами.

С виду — типичное поместье какого-то богача. Изящные линии здания умело вписаны в роскошный сад. И все это за массивной ажурной оградой. Иллюзия доступности рассыпается, стоит лишь приглядеться к прутьям, как замечаешь силовое поле вокруг имения. Просто так туда не проникнуть.

— Что будем делать? — спрашиваю я, не особо рассчитывая на ответ.

— Взламывать? — довольно скалится Фель и даже руки потирает.

— А сможешь? — недоверчиво косится на нее Фаст. — Даже моих познаний не хватит.

— Она у нас что угодно взломает! Даже сейф дедушки Аркето как-то обнесла. Вот он орал! — балаболит Барти, а мы с Фастом переглядываемся.

Или старик совсем бесчувственная скотина, что отправил своих внуков в такое опасное путешествие, или это его извинение за вымогательскую сделку.

— Пробуй, — дает добро Фаст.

Фелида кивает с таким сосредоточенным видом, что даже внешне кажется старше своих лет. Я оглядываюсь по сторонам в опаске, что нас может кто-то заметить. Только вмешательства жердей нам сейчас не хватает.

Рыжуля тем временем хлопает в ладоши, вокруг которых разливается еле заметное желтое сияние. Разводит руки в стороны и замирает.

— Что она делает? — шепотом спрашиваю я.

— Я в чарах взлома не ас, но, на мой взгляд, она сканирует поле, — Маркус потирает подбородок, следя и за Фелидой и за улицей. По его виску течет капелька пота и это, пожалуй, единственное свидетельство того, что Фаст продолжает удерживать иллюзорный покров над нами.

— Вы правы, — с важным видом кивает Барти. — Для пролома нужно найти слабое место и вклиниться туда. Ну, мне так сестра объясняла, — тут же дополняет он под нашими скептическими взглядами.

— Нам нужно на задний двор, там есть калитка для слуги, — не открывая глаз, проговаривает Фель. — От частых разрывов контура, поле там ослабло, можем вклиниться.

Я молча киваю, и мы устремляемся за близнецами. Все время поглядываю на Маркуса, тревога за его состояние растет так же быстро, как за Рози.

— Может сбросишь иллюзию? — предлагаю я.

— Проникнем в дом, там посмотрим, — сквозь зубы отвечает Фаст.

И спорить ведь бесполезно, упрям, как я.

— Здесь! — Фель останавливается у неприметного проема в ограде.

Поднявшись по ступенькам, мы утыкаемся в кованную дверь. Вокруг стоит давящая на нервы тишина, и я уже хочу предложить вернуться в отель и попробовать днем. Уж больно все зловеще ощущается. Но понимаю, что Фаст сейчас не отступит. Рози в этом доме, он себя готов выжечь, лишь бы ее освободить.

— Действуй, — отрывисто командует Маркус.

Рыжуля вновь призывает свою силу и в этот раз руки не разводит. Концентрирует сияние на двери. Поле, защищающее дом, еле заметно вспыхивает голубым неоном. Я встревоженно наблюдаю за тем, как Фелида пытается продавить, пробить контур. Как смешиваются силы, сплетается желтое и синее сияния. Это противостояние длится так долго, что мои нервы уже готовы звенеть.

Все заканчивается, когда Фель победоносно вскрикивает, а вокруг калитки намечается разрыв защитного поля. Он ширится и вскоре становится таким большим, что мы спокойно проходим в него.

Устраиваемся в особо разросшемся кустарнике, чьи ветки надежно защищают нас от случайных взглядов со стороны дома.

— Фух, вот это я понимаю, — тем временем проговаривает рыжуля и вытирает лоб. — Я даже вспотела. Вот бы узнать, кто им поле ставил, это просто высший пилотаж!

— Я рад, что ты повеселилась, — устало проговаривает Фаст. — Надо чуть передохнуть и разведать обстановку. Барти, это вроде по твоей части?

— Сделаю в лучшем виде! — хитро щурится парнишка и тут же исчезает в кустах. Настолько бесшумно и плавно, что даже ветки не шелохнулись.