– Не могу, у меня прямой приказ товарищей Меркулова и Берия охранять товарища Рябова.

– Ты нам не доверяешь?

– Во-первых, я не могу нарушить приказ двух наркомов, во-вторых, я, теперь, не в 1-м отделе и, в-третьих, я до сих пор не знаю, кто украл мой пистолет. Кстати, его нашли у человека, который украсть никак не мог, это был кто-то из своих.

После небольшой паузы один из сопровождающих сказал:

– Ладно, садись спереди. А Вы, – это уже Сергею Петровичу, – сзади посередине.

Когда все разместились (охранники зажали Сергея Петровича с обеих сторон: «Извините, на пятого человека я не рассчитывал»), караульные у ворот их открыли и машина выехала. Свернули налево, потом опять налево, на площади повернули направо. Сергей Петрович помнил времена, когда движение здесь не было односторонним, поэтому не удивился. Проехали здание Большого театра, потом Манежа и свернули направо, оставив здание Ленинки84 слева. Справа мелькнул Военторг. Сергей Петрович понимал, что они выезжают на Арбат, но разглядеть ресторан Прага и театр Вахтангова не смог. Или просто не узнал, так как давно сюда не заходил. Пересекли Садовое кольцо, затем Москву-реку. Сергей Петрович посмотрел налево, но Киевского вокзала не увидел, его заслоняли какие-то строения. Сергей Петрович продолжал посматривать по сторонам, но, не надеясь увидеть что-то знакомое, без особого интереса. Да и темнеть стало, водитель зажёг фары. Постепенно городская улица перешла в загородную дорогу, машина свернула налево. Это слегка удивило Сергея Петровича, уверенного в том, что дача Сталина располагалась справа от Киевского шоссе, там, где во второй половине 20-го века находилась Кунцевская больница Четвёртого управления85, но он не стал ничего спрашивать. Через некоторое время машина повернула направо и остановилась перед воротами в высоком заборе. Охранник, сидевший справа, вылез из салона:

– Подождите здесь, – и прошёл через начавшие открываться ворота. Ворота тут же закрылись. Минут через десять они открылись, машина заехала на территорию и остановилась перед воротами во втором, более низком заборе. Здесь их ждали, кроме нескольких человек с оружием, нарком Берия и плотный мужчина с тремя ромбами в петлицах. Крымов открыл дверь, но Берия махнул ему рукой:

– Вы остаётесь здесь. А товарищ Рябов идёт с товарищем Власиком, – развернулся и ушёл через калитку рядом с воротами во внутреннем заборе.

Сергей Петрович вылез из машины, поправил шляпу и посмотрел на человека с тремя ромбами в петлицах. Тот молча показал на ту же калитку. Сергей Петрович прошёл в указанном направлении, оказался на продолжении дороги, ведущей через лес к двухэтажному дому, и оглянулся на Власика. Тот махнул рукой, мол, иди к дому. Пройдя по неосвещённой подъездной дороге Сергей Петрович подошёл к окрашенному в зелёный цвет двухэтажному зданию. Вход в него освещали фонари, закреплённые на портике над дверью. Что было необычно, так это то, что в зелёный цвет были окрашены не только стены, но и козырёк над входом и поддерживающие его колонны. Ещё раз оглянувшись на Власика, Сергей Петрович обнаружил, что тот идёт не один, а в сопровождении двух охранников, держащих пистолеты в руках.

– Заходите, – сказал Власик.

Войдя в дверь, Сергей Петрович оказался в просторном помещении без окон и в очередной раз подивился высоте потолков – в начале двадцатого века потолки 2,75 были, судя по всему, не популярны, даже с учётом того, что это была не рядовая дачка на шести сотках и, даже, не вилла олигарха. Кроме него в комнате было три охранника с пистолетами в руках, сколько человек вошло вслед за ним, он проверять не стал. Вышедший из-за спины Власик показал на стоящий на столике сбоку портфель для секретных документов:

– Все вещи из карманов, кроме печати, сложите сюда и опечатайте. Папку, очки и часы тоже. Шляпу оставьте рядом.

– Здесь срочная бумага для товарища Берия.

– Оставьте на столе рядом с портфелем.

– Она секретная. Я понимаю, что здесь только проверенные люди, но… Давайте я отдам её Вам в руки. А Вы передадите товарищу наркому, когда он попросит… Или вернёте мне, если не попросит.

– Хорошо, давайте.

Сергей Петрович достал из папки один экземпляр записки, сложил его вчетверо текстом внутрь и отдал Власику, остальное сложил в портфель и опечатал. Как только он закончил, Власик приказал одному из охранников:

– Обыщи.

Тот тщательно ощупал одежду, проверил все карманы и доложил:

– Кроме печати ничего нет.

– Проходите, – Власик показал на дверь в дальней стенке.

Войдя в неё, Сергей Петрович оказался не в кабинете, как ожидал, а в просторной столовой. За большим столом сидели только Берия и пожилой усатый человек, отдалённо похожий на экранные образы Сталина, но это был именно он.

– Садитесь, товарищ Рябов, – Сталин показал на круглый столик с телефонами слева от двери. Акцент был вполне узнаваем.

Сергей Петрович подошёл к столу, около которого стояло два кресла, и хотел сесть в то, которое стояло спиной к стене с входной дверью и лицом к тому месту, где сидел Сталин. Но его остановил стоявший за спиной Власик:

– Нет, в другое кресло.

Это кресло стояло боком к Сталину, а поскольку оно было глубоким, то для того, чтобы повернуться лицом к нему, надо было сесть на самый краешек. Видимо, это было сделано специально, чтобы заставить посетителя сидеть в неудобной позе. Оценив это, Сергей Петрович расположился в кресле так, чтобы ему было удобно, и слегка повернул голову в сторону хозяина. Его лицо оказалось где-то на краю поля зрения и рассмотреть мимику было сложно, тем более без очков, но Сергей Петрович решил, что не ему пытаться прочитать эмоции на лице опытного политика, и не стал по этому поводу переживать.

– Вы хотели сообщить нам что-то срочное?

– Я всё изложил письменно, бумага у товарища Власика. Но если надо, могу и рассказать.

Сталин набил трубку табаком, раскурил её и спросил у Власика:

– Коля, бумага у тебя?

– Да.

– Давай сюда, – посмотрев на замешкавшегося начальника охраны и на бумагу без конверта в его руке, добавил, – Ладно, отдай Лаврентию.

Власик подошёл к наркому, отдал ему бумаги и вернулся к Сергею Петровичу. Берия развернул записку, пробежал её глазами и сказал:

– Тебе лучше прочитать самому.

Сталин взял бумаги, быстро их проглядел, потом прочитал ещё раз, медленно. Встал, прошёлся вдоль длинного обеденного стола с дальней от Сергея Петровича стороны.

– И что ты по этому поводу думаешь?

– По поводу Якова или по поводу Василия?

– По поводу обоих.

– Думаю, что Якова надо немедленно перевести куда-нибудь в тыл, а Василию запретить