Дракон посмотрел на замок, а потом на герцога. И поежился.

— Вот о ней я как раз хотел поговорить, — сознался Бертран, глядя на дракона с надеждой. — Понимаешь, я тут недавно узнал, что ей осталось жить всего ничего…

— Уррр! — дракон заучал, а оттуда появилась слюнявая голова.

— Исчадье! — заорал учитель, мокрый от драконьих слюней. И дракон кивнул и согласился.

— И ты туда же, да? А еще друг называется!

Бертран молчал, а дракон ткнул его легонько мордой.

— Да я понял, что ты пошутил, — усмехнулся герцог.

Дракон опять рыкнул, а учитель забарахтался в пасти. Драконьи слюни доставали до земли, а Бертран вздыхал.

— Я раньше как — то не замечал, что у нее такие красивые глаза… — задумчиво проговорил герцог, как вдруг из драконьей пасти показалась нога в сапоге. — Ты прав, ножки у нее тоже красивые… Она каждый день рассказывает мне истории, в которых кто–то умер. Представляешь?

— Сердца у вас нет!!! — орал учитель, зацепившись за драконий зуб.

— Ты прав, поэтому они мне и нравятся, — усмехнулся Бертран, глядя на звезды. — С ней каждый день, как…

— Кто–нибудь, спасет меня?!! — ныл в пасти дракона учитель. Дракон что–то ворчал.

— В точку, — снова усмехнулся Бертран. — Как подвиг. Ты абсолютно прав. И теперь я боюсь ее потерять. Раньше мечтал не найти, а сейчас боюсь потерять. Все так изменилось…

— Я слишком молод, чтобы умирать! — кричал слюнявый учитель, высунув сразу обе ноги.

— Именно… Она слишком молода, чтобы умирать, — заметил Бертран, сжимая кулак. — В моей жизни еще не было такой, с которой каждый раз, как в последний раз… И теперь я не знаю, что делать.

— Проклятье!!! — орал учитель, а его лицо снова появилось в дырке.

— Мне действительно кажется, что ее прокляли, — произнес Бертран.

Глава сорок шестая

Бертран посмотрел вниз, видя, среди леса огоньки Мэртона.

Расправив крылья, он взмыл ввысь, где светила огромная полная луна. Где–то в лесу, на поляне выла целая стая волков. Ее возглавлял лохматый и лопоухий пес. Проносясь ветром над деревьями, герцог увидел домишки и очертания старой мельницы. Ветер лениво вращал лопасти, а они скрипели на все лады. Дубовая дверь была закрыта.

Везде сохранились следы пожарища. Рядом с мельницей остались головешки от какого–то строения.

Бертран в последний раз был в Мэртоне очень давно. И штаны его были отдельно от него. Но сейчас он прилетел сюда поговорить с единственный человеком, который может что–то знать про его жену. С ее отцом.

Несколько вежливых ударов ногой по двери, заставили кого–то внутри прокряхтеть и сонным голосом поинтересоваться, кого еще твари ночные принесли в такую пору.

— Папа, не открывай, — послышался перепуганный голос.

— Че? Нечисти всякой боишься? Думаешь, тролли явились? — спросил второй голос. Послышался стук.

— А вдруг она вернулась, — выдохнул голос.

Скрипы половиц, закончились скрежетом засова. Заспанный мельник несколько раз моргнул, а потом прищурился.

— Мне нужно с тобой поговорить, — кратко произнес Бертран. Мельник осмотрелся и пропустил ночного гостя.

— Так, накрывай на стол! К нам сам герцог! Буди деревню! — забегал седой мужик, но Бертран взглядом пригвоздил его к месту. На мельнице была свалена груда вещей, видимо, спасенных впопыхах с пожарища.

— Милости просим, — произнес мельник, а глаза его были круглыми. Сейчас вам дадим ящик, чтобы вы присели! Вы уж простите нас, мы погорельцы…

— Я пришел поговорить о вашей дочери, — произнес Бертран, отказываясь от гостеприимства.

— Не к ночи будет помянута, — поежился братец, выглядывая на улицу.

— Сожгла все — таки? — переглянулись отец и сын. — Я тебе говорил, что замок горит, а ты мне что? Рассвет — рассвет!

— Я бы хотел поговорить о ее матери, — обозначил Бертран, видя скудный быт и глиняные плошки.

— Ну что вам рассказать? — одноногий мельник посмотрел на Бертрана и тяжело уселся на лежанку. — Любил я ее. Хоть три дома спалила, но любил. Добрая она была. Двоих мне родила. Это мой младшенький. Ему мельницу оставлю.

— Что за веточка у нее на плече? — спросил Бертран, видя, как братец зажигает вонючую сальную свечку.

— Ах, веточка… Был тут один чародей… — вздохнул отец. — Я ж надеялся, что поможет. Вот девку к нему и отвел. Хотел от беды уберечь.

— Нас, — вклинился брат, но под взглядом Бертрана тут же умолк.

— Говорят, что прокляты они, — усмехнулся отец, наливая себе воды из деревянного ковшика. — Когда я женился, одна бабка сказала, что девки прокляты.

— Где эта бабка? — спросил Бертран, слыша, как скрипит мельница.

— Свадьбу не пережила, — вздохнул мельник. — Тогда полдеревни враз … Жена моя свечку толкнула и все как загорится!

— Что она сказала? — спросил Бертран, принюхиваясь. На мельнице пахло знакомым запахом, от которого еще недавно помирал весь замок.

— Она, дескать, слышала, про то, что один граф или герцог… девкой прельстился. Давно это было. Он к ней и так, и эдак, и с подарками. А она ни в какую. Дескать, жених у нее есть! Вот и не выдержал, и украл ее с ее же свадьбы. Девка–то бойкая оказалась, и отказала ему. Он ее жениха схватил, и в пропасть. А девка за это ему как нож всадит, а сама бежать. Вот тогда ее и проклял. Дескать, гори ты пламенем! Да чтоб с тобой ни один мужик не связался! Чтоб ты всю жизнь одна была!

Пока герцог слушал, он вспомнил красавицу с потолка, так поразительно похожую на его жену.

Не говоря ни слова, он развернулся и вышел.

— Че приходил? — послышался приглушенный голос.

— Спасти, видать ее удумал, — послышался голос мельника. А за дверью кто–то заплакал.

Через десять минут герцог был в замке.

Седые слуги, стоящие в комнате намекали. Это не они караулят. А их караулят.

Бертран быстро разогнал слуг, которые даже не стали дожидаться приказа. По глазам было видно, что они вынесли всех. А потом дверь. Заурчав, как голодный медведь, прекрасная герцогиня, улеглась поудобнее, а Бертран посмотрел на портреты.

— Ну, признавайтесь! — прищурился он, а портреты переглянулись. — Кто проклял?!

Прадед косился на деда, дед косился на