- Я полностью на твоей стороне, Нина, и тоже надеюсь на то, что мой сын перестанет совершенствоваться в балете и вернется к своим обычным пристрастиям в виде альпинизма и погоне за красивыми женщинами.

- Тебе нравится Ясмин?

- Нравится, Нина, она настоящая, без фальши и множества масок. Она говорит то, что думает, а не то, что ей выгодно…

- И именно поэтому все еще находится в одной постели с Максом. Она далеко не глупа и, может быть, в этом ее расчет? Ей не нужна интрижка, ей хочется сорвать ва-банк, выгодно выйти замуж.

- Ты сама не веришь в то, что говоришь, Нина.

- Не верю, но я устала от ее нежелания признавать свое поражение. Она принадлежит моему сыну и должна быть счастлива, Витале, но нет, она не успокаивается, она бежит от него и чем это заканчивается? Ясмин знает, как довести Макса до предела и умело манипулирует им.

- Ясмин хочет свободы выбора, что мешает Максу отпустить ее и попытаться начать все сначала, на ее условиях? Страх, неуверенность в том, что она захочет остаться с ним. Это его слабость, Нина.

- Компромиссы не для Макса, Ясмин должна научиться уступать и молчать, когда ей говорят.

- Хватит, Нина, наш спор не имеет смысла, - Витале придвигает бумаги ближе к себе и выразительно смотрит на жену потом на дверь кабинета. - Им лучше расстаться и ты должна попытаться объяснить это нашему сыну.

Когда дверь за супругой закрывается, сеньор Дамазо возвращается к изучению бумаг и счетов, открытых на имя Ясмин Вине. Он готовил свой собственный подарок ко дню рождения Макса, но счастливой делал именно Ясмин. Квартира, документы, внушительный счет в банке. Небольшая компенсация девушке за дни, проведенные наедине с его единственным сыном. Витале Дамазо позаботился обо всем, включая вероятную возможность отслеживания Максом его деловых переговоров, дабы вернуть любимую игрушку обратно. Оставалось совсем немного, объяснить происходящее Ясмин.

- По какому случаю смокинг и бабочка?

Ясмин стараясь казаться равнодушной, неспешно оторвала взгляд от раскрытой книги и перевела его на вышедшего из гардеробной Макса, выглядевшего более чем замечательно в вечернем костюме.

- Мама устраивает званый ужин.

- И вычеркнула мое имя из списка гостей?

- Ясмин, девочка моя милая, - Макс пребольно дернул девушку за волосы, предусмотрительно намотав их на руку. - Ты бы давала сойти следам от неудачных падений.

- Пол в ванной скользкий…

- Я наглядно показал необходимость послушания.

- Я чрезвычайно прониклась, Макс, и твоими словами, и степенью натертости паркета перед основной партией высококачественного балета. Я не даю повода для недовольства.

Мужчина потянул, медленно и неумолимо, заставляя девушку выдохнуть от боли сквозь сжатые зубы, дернул на себя, вынуждая закричать.

- Я надеюсь на твое благоразумие сегодня.

- Обещаю быть послушной девочкой, Макс, и не совершать глупостей.

- Искренне полагаюсь на твое чувство самосохранения, не нужно доводить до крайности.

- Или ты не купишь мне билет домой?

- Кажется, мы уже договорились с тобой, Ясмин.

- Я такая забывчивая, я же влюблена в твои сногсшибательные манеры.

Ясмин не успевает закрыть лицо от хлесткой пощечины и Макс недовольно шипит, выворачивая ее шею.

- Перестань…

- Перестань распускать руки.

- Тебе же нравится, милая, именно поэтому ты постоянно нарушаешь запреты и ждешь наказания.

- Очень интересная совесть, извращенное оправдание любого нелицеприятного поступка.

- Ты не стоишь угрызений совести.

- Тогда почему ничтожная тварь лежит в вашей постели?

- Возможно, я не потерял надежду сделать из тебя искусную шлюху?

Макс ослабляет захват, небрежно отшвыривая от себя девушку, поправляет галстук и покидает комнату, не оглядываясь на Ясю, пытающуюся сдержать судорожные рыдания. Горничная привычно занимает пост у двери в спальню, хотя зачем она, когда все уставлено камерами слежения.

Ясмин ждала, придумывала тысячу оправданий, впадала в отчаяние и снова надеялась, пытаясь поверить словам Витале Дамазо, пообещавшего ей избавление от власти Макса. Она не выходила из квартиры и постоянно прислушивалась к звукам на лестничной площадке. Но он не появился ни на следующий день, ни через неделю, ни через пять недель. Ее единственным посетителем оставался нанятый сеньором Дамазо учитель итальянского, готовивший девушку к поступлению в университет. Он же осторожно, день за днем, знакомил Ясмин с тем, что сделал папа Макса для нее. Квартира, огромная, в дорогом районе, машина, счет в банке с длинным количеством нулей, возможность начать все с начала и единственная просьба, не пытаться вернуться к прошлому, через него Макс моментально вычислит ее местонахождение. Ясмин боялась поверить и ждала подвоха, скрытого мотива странного поступка сеньора Дамазо, но Макс не торопился возникнуть на пороге ее квартиры, возмущенно потрясая кулаками. Вероятно, не будь девушка настолько мнительна, она бы уже давно расслабилась и научилась получать удовольствие от безбедной жизни. Но страх не отступал, возвращаясь во сне, пугая до пронзительной дрожи. Яся подала документы для зачисления, больше повинуясь настоянию преподавателя, чем своим желаниям и еще очень долго идя по городским улицам, оглядывалась вокруг, страшась заметить за углом здания Макса или увидеть его искаженное яростью лицо в ветровом стекле припаркованной у тротуара машины. Но однажды ее страх ушел, улетел вместе с желтой