Эхо сглотнула. Она была такой эгоистичной. Гораций тоже потерял маму, но она так отчаянно пыталась найти свою, что ей и в голову не пришло спросить принца о его потере.

– Ты скучаешь по ней?

– Каждый день, – ответил. – Но я чувствую, что, пока я думаю о ней, память о маме остаётся живой, вот здесь. – Принц коснулся своей груди. – Я чувствую, что в некотором смысле она всё ещё со мной.

Эхо кивнула, и во рту у неё внезапно пересохло.

– Ну, если ты когда-нибудь захочешь о ней поговорить…

Гораций улыбнулся.

– Я так и сделаю. – Он покраснел и принялся разглядывать свои ногти. – В любом случае, – сказал он, – нам нужно начать планировать побег. Сама знаешь, для авантюриста всегда найдётся путь.

Повернувшись к нему, Эхо не смогла сдержать улыбки. Что случилось с трусишкой Горацием? Он изменился где-то по пути. Затем сердце девочки снова сжалось.

– Но как? Моя мама так и не приходит на помощь.

– С каких это пор тебе нужна чья-то помощь? – воскликнул Гораций. – Мы зашли так далеко без Лил, и, я думаю, ты отлично справлялась.

Эхо пожала плечами, но глубоко внутри неё зажглась маленькая искра. Гораций был прав; они уже сделали многое вместе. Они прошли долгий путь за эти несколько недель с момента, когда она сбежала на «Колибри».

Гораций продолжал:

– Лил не помогла тебе пилотировать дирижабль, сбежать от боевого «Матасана» или спасти меня из ловушки Голиафа.

Эхо медленно кивнула.

– Я думаю, мы можем попробовать.

– Я правда считаю, что у нас всё получится, – сказал Гораций. – Мы вместе.

– Мы вместе. – Эхо улыбнулась. – Ты прав, Гораций. Мы не можем сдаться, только не сейчас. – Она вскочила на ноги и принялась мерить шагами камеру со вновь вспыхнувшей решимостью.

Стены камеры были высокими и совершенно без окон – темницы находились глубоко под землёй, ниже уровня пола в замке. Эхо подошла к перекладинам и небрежно облокотилась на них, затем взялась за каждую по очереди обеими руками, чтобы потянуть их. К её разочарованию, они были такими же прочными, как и в первый раз, когда она попробовала. Выхода не было.

Мортис поднял на неё взгляд со сторожевого поста и постучал по своей кружке.

– Не думайте, что вам сойдёт с рук какая-нибудь глупость. Знаете ли, чай с очанкой не даст мне заснуть.

Эхо пожала плечами и побрела обратно в угол к Горацию.

– Есть успехи? – прошептал тот.

Эхо покачала головой и обернулась, чтобы убедиться, что Мортис не подслушивает. Тот продолжал вычищать грязь из-под ногтей кончиком огромного железного ключа.

– Дверь камеры – это единственный выход, – прошептала Эхо. – Если бы только у меня не забрали механические инструменты, мы могли бы отвлечь Мортиса и я попыталась бы вскрыть замок.

Она мысленно проклинала стражников за то, что те вывернули её карманы.

– Может, нам удастся достать его ключи, – предложил Гораций, не сводя глаз с Мортиса. – Если он заснёт, возможно, мы сможем дотянуться…

– Я сомневаюсь, что это случится. Не с этим чаем с очанкой, – сказала Эхо со вздохом.

Гораций мрачно кивнул.

– Он не даст ему уснуть ещё несколько часов.

– Что это вообще такое?

– Традиционный напиток ночных сторожей. Его готовят из семян растения очанка.

Эхо уставилась на кружку возле ботинка Мортиса. Семена. Вдруг в её голову пришла идея. Она взволнованно толкнула Горация локтем.

– Семена!

– Что?

– Они ещё у тебя?

– Что ты имеешь в виду?

– Семена ловушки. Они всё ещё у тебя? Стражники не посмели обыскивать твои карманы, не так ли?

Гораций порылся в кармане бриджей и, убедившись, что Мортис не смотрит, достал крошечный пакетик из вощёной бумаги. Он открыл его и показал Эхо три блестящих фиолетовых зёрнышка.

– Но что ты собираешься делать…

– Предоставь это мне, – сказала Эхо, осторожно беря семечко большим и указательным пальцами. – Дай мне и пакетик тоже.

Гораций пожал плечами и молча протянул его Эхо. Девочка развернула бумагу и разгладила её на каменном полу, затем свернула в тонкую трубочку. Затем вложила семечко в конец трубки.

– Теперь ты понимаешь?

На лице Горация расцвела улыбка.

– Да.

Эхо ухмыльнулась в ответ и спрятала самодельную стрелялку в ладони. – Давай захватим за́мок.

– Итак, что заставило вас пойти работать в подземелья? – спросил Гораций, с беспечным видом прислонившись к двери камеры несколько минут спустя.

– А? Что? – Мортис резко повернулся на стуле и уставился на него.

– Гм… стать хранителем подземелья. – Гораций сглотнул. – Что, эм, почему… я имею в виду…

– Мне приказали, – ответил Мортис. – Твой отец.

– Ох, – сказал Гораций.

Пока Мортис свирепо смотрел на Горация в неловкой тишине, Эхо, незамеченная, глубоко вдохнула и сильно дунула в бумажную трубочку. Крошечное фиолетовое зёрнышко описало высокую дугу в воздухе, ударилось о решётку камеры и срикошетило под стул Мортиса. Эхо разочарованно сжала кулак и едва не раздавила бумажную трубку. Тем не менее оставалось ещё два семечка. Живот Эхо заурчал от страха и волнения.

Гораций всё ещё тщетно пытался вовлечь Мортиса в разговор.

– Итак, в чём, по-вашему, заключаются преимущества этой работы?

– Преимущества? – воскликнул Мортис, вскочив на ноги и ударив кулаком по решётке, при этом ненароком раздавив первое семечко огромным сапогом, подкованным гвоздями.

Гораций отшатнулся.

– Я просто имел в виду…

– Нет здесь никаких преимуществ, – огрызнулся Мортис и откинулся на спинку стула. – Похоже, начинает сдаваться, – пробормотал он себе под нос. – Что ж, как и многие здесь.

– Что за… – крикнул он, свирепо глядя на Горация. – Ты что, бросил чем-то мне в голову, парень?

Эхо спрятала стрелялку за спину.

– Н-н-нет! – заикнулся Гораций. Эхо его перебила.

– Ты чувствуешь капли, Гораций? – сказала она, вглядываясь во мрак. – Похоже, я – да.

– Что?

– Капли, – твёрдо повторила Эхо и многозначительно посмотрела на потолок.

Гораций проследил за её взглядом.

– Я… мне кажется, может, и чувствую, – сказал он дрожащим голосом. – Чувствуете что-нибудь? – спросил он Мортиса.

Мортис проследил за взглядом Горация и начал, прищурившись, изучать потолок в поисках течи. Эхо прицелилась в кружку. Осталось одно зёрнышко.

Она сделала глубокий вдох и выстрелила.

Глава тридцать вторая

Эхо затаила дыхание, когда последнее семечко с тихим всплеском упало в кружку Мортиса.

Когда смотритель отвернулся от решётки, девочка быстро показала большой палец Горацию, который поспешил обратно к ней.

– Ты смогла попасть? – прошептал он.

– Да! – Эхо с усмешкой сунула стрелялку обратно в карман. – Как думаешь, сколько времени это займёт?

Гораций пожал плечами:

– Я не знаю… Смотри, он пьёт! – Эхо оглянулась на Мортиса, который сделал глоток чая. Он вытер рот тыльной стороной ладони и поставил кружку обратно на пол возле стула. Затем оглянулся и прищурился, заметив, что дети наблюдают за ним.

– Что вы двое задумали? – спросил он, поднимаясь на ноги. Эхо ахнула от ужаса, когда правым ботинком смотритель зацепил кружку и отправил её со звоном катиться по каменным плитам, расплёскивая остатки чая по полу. – Ах, чёрт бы её побрал, – выругался Мортис, гонясь за кружкой по коридору.

Эхо застыла и в панике посмотрела на Горация.

– Он достаточно выпил?

– Я не знаю!

Мортис побрёл обратно к своему стулу с пустой кружкой.