По словам Рика выходило, что они с Лией просто выкрали Макса перед самым обрядом. Но официального разрыва помолвки или же каких-либо претензий — со стороны Максимилиана не последовало. И тут возникает вопрос: может он не желает отказываться от Шейлы? Или он не вправе?

Никаких сомнений нет, что сама невеста мечтает заполучить Макса в свои мужья, несмотря на то, что у неё есть пара, если я правильно поняла того мужчину, по воле которого я ещё жива… И вот тут снова вопрос: что могло сподвигнуть девушку отказаться от любимого и действовать так грубо, и вероломно? И самое главное к чему такая спешка? Ради дружественного альянса: корсаны; сууры; эшваны? Вряд ли…

Шейле нужно что-то другое, к тому же СРОЧНО нужно. То — к чему есть доступ только у Максимилиана…

И как итог — необходимо с ним поговорить. Кроме того не помешало бы обговорить некоторые пункты контракта, что показали нам братья корсаны. Так же они сообщили, что со всеми вопросами и заключением оного — к капитану флагмана, то есть к Максимилиану…

Очередной раз вздохнув, ответила Рику, что да — я поговорю с капитаном. После чего крепко удерживая штурвал, аккуратно подвела тяжеловоз лаборатории к крейсеру, что сигналил нам красными стоп огнями. К одному из семи — просто огромных и необыкновенно красивых судов, притягивающих взор своими обтекаемыми формами, светом обзорных точек многочисленных жилых отсеков и коридоров. Они походили на пузатых, хищных млекопитающих, которые иногда лениво разевали тёмную пасть, дабы позволить любопытной мелкой живности самим залететь к ним в брюхо…

— Лали, ты первая, — раздалось из интеркома голосом мамы, вновь всколыхнув массу непривычных эмоций. — Я сразу за тобой.

— Принято… — отозвалась и отключив передатчик, продолжила вести свою «рыбку» в гостеприимно распахнутое зево «хищника», между вспыхнувших полосок ярко-желтого света, до следующих ворот в ангар. Где уже собралась целая делегация белых комбезов.

— Рик мы можем им верить? — глядя на толпу медиков, с которыми у йерт изначально сложились «довольно-таки непростые отношения».

Я зависла над посадочной площадкой, ожидая ответ грасса.

— Они единственные из всех знакомых мне рас, кому я действительно доверился бы. В ином случае я бы не подписал с ними контракт, как и Лия, а рисковать ею я не намерен.

Я выдохнула и пошла на посадку. Следом влетел второй звездник и без промедления начал снижаться. По всей видимости мама не хотела оставлять меня один на один с неизвестными нам лицами. Хотя именно она всё решила за нас, выразив свое желание идти на сотрудничество. А близнецы другого и не предполагали, сразу показали нам примерный контракт. Поскольку у каждого он свой, с индивидуальными дополнениями…

Опустила трап. На борту в тот же миг появились сууры, двигающиеся с невероятной скоростью. Мои глаза не всегда улавливали их перемещения, лишь смазанные следы, оставленные горячими телами…

Несколько корсанов в форме пилотов стояли, облокотившись на перила балкона, ровно на противоположной стороне помещения. Они без каких-либо эмоций следили за происходящим, терпеливо ожидая нас с мамой для проведения полагающегося по уставу инструктажа, как пояснил Рик, перед тем как взял Лию на руки, чтобы спуститься на стоянку.

Я последовала за ним и остановившись недалеко от подножия лестницы, с вниманием наблюдала за транспортировкой девушек. А их довольно-таки шустро переносили в горизонтальных капсулах, что парили в воздухе (мне ещё не приходилось видеть такие). Едва йерту располагали на мягком ложе, крышка тут же опускалась, а громкий щелчок словно давал добро на активацию различных датчиков и небольших приборов в изголовье, показания которых высвечивались на лобовом стекле… В общем содружество заметно отставало в плане технологий…

Мама поравнялась со мной, не спуская напряженного взора с сууров, спешно заходящих в грузовой подъемник. Судя по значкам на стекле и внутренней белой обшивке кабины, поднимался он исключительно в мед-отсек.

Я понимала, что ей тяжело доверять кому-либо после стольких витков плена и это уже не вытравить из йерт, но всё же она решила рискнуть… в принципе это даже не риск, а отсутствие какого-либо выбора. Поскольку нам нет места в подконтрольном содружеству секторе, мы не найдем покоя в этой галактике. У нас один выход — бежать, ибо никто из йерт не захочет снова стать безвольной куклой в руках хозяев, а вступать в бой со всеми народами содружества — равносильно самоубийству, нас слишком мало…

Она обвела усталым взором полупустое помещение и «споткнувшись» на Рике, улыбнулась. Тот отошёл к малым шаттлам хозяев и примостившись на широких опорах, с большой осторожностью пытался устроить свою пару хоть с каким-то комфортом, подсовывая под её голову свою куртку.

Она со вздохом повернулась ко мне и словно собравшись с силами, наконец заговорила:

— Я бы хотела объяснить свое решение о нашем вступлении в ряды корсанов…

Я раскрыла рот, дабы сказать, что отлично понимаю всё, но она строго шикнула, прикоснувшись указательным пальцем к своим губам, как в детстве, тем самым вызвала у меня бесконтрольную улыбку. После небольшой паузы в которой она вглядывалась в моё лицо, она продолжила:

— Хотя я отлично слышала твой отказ… Но ты взрослая девочка и должна понимать… — замолчала и снова отвернулась.

Затеянный разговор — явно тяжело давался. Я подошла ближе и бесцеремонно обняла её. Она выдохнула, крепко прижала к себе и словно оправдываясь:

— Все ещё не могу осмыслить происходящее, не могу отделаться от ощущения иллюзорности всей ситуации… Ты же была совсем крохой… — голос её дрогнул: — Мне до сих пор кажется, что всего несколько дней назад, ты теребила мои пальцы, как всегда требуя ответы на свои вопросы… — послышалось подозрительное сопение, словно она старалась не расплакаться, но видимо не получилось. Сиплый голос выдавал её:

— Когда я узнала сколько времени длился мой сон… — она отстранилась и взглянув в мое лицо, сверкающими хрустальной влагой глазами, призналась: — Я ведь думала, что всё… потеряла тебя навсегда… Ту ради кого стоило бороться. То самое маленькое чудо с вечным «почему и зачем»…

Ком подступил к горлу. Я смотрела на неё широко раскрыв глаза, стараясь дышать глубже, всеми силами сдерживая слезы. Не хотелось показывать свою слабость тем корсанам, стоявшим на балконе. Пусть они деликатно отвернулись и явно чувствовали себя неловко, но всё же… А между тем мама продолжала:

— И вот, когда решила, что этот мир не заслуживает будущего — ты сама меня нашла! А я банально трушу!… Боюсь представить через ЧТО тебе пришлось пройти, чтобы выжить… Такая маленькая, в таком жестоком мире… И Я БОЮСЬ СНОВА ТЕБЯ ПОТЕРЯТЬ!..

— Мам… — вновь обняла её. — Всё хорошо, мы вместе, мы справимся…

Она качнула головой и крепко прижимая меня к себе. Её плечи дрожали, но я чувствовала, что она старалась взять себя в руки. Она вдыхала и выдыхала, пытаясь выровнять дыхание, сбившееся с ритма сердце… А я только поняла, что та мама, которую помню: сильную, смелую с твердым характером — на самом деле одинокая девушка с грузом ответственности на плечах. Вынужденная скитаться по задворкам галактики под личиной обычного человека. Работать за двоих, чтобы я чувствовала себя обычным ребенком и ни в чем не нуждалась…

— Мам мне столько нужно тебе рассказать… — стараясь придать голосу оптимизма, глядя невидящим взглядом в темноту открытого проема звездника за её спиной, украдкой смахивая катившиеся по щекам крупные капли.

Она кивнула и шмыгнув покрасневшим носом, отстранилась. Прикрыла лицо ладонями и глубоко вздохнув, решительно выдала:

— Да, я хочу все знать! Абсолютно всё! Мне пришлось многое пропустить по вине этих уродов, — рыкнула, а потом открыла лицо и с какой-то обыденностью, будто это уже достоверные факт, поинтересовалась: — Почему ты не веришь своей паре? Тому корсану? Он ведь особенный для тебя⁈ — заметив мою оторопь, она улыбнулась и прошлась ладонью по моим волосам: — Он очень сильный корсан, сильный мужчина, способный защитить даже йерту! Для верховной — идеальная пара!

— Мам!… — воскликнула я, метнув взгляд на перила балкона, на спины мужчин, боясь, что те услышат мой секрет.

— Что мам? Давай рассказывай, что произошло! Я тебе говорила, что хочу всё знать!

Она сложила руки на груди и прямо как тогда в детстве — ждала моих