Шрифт:
Закладка:
— Ты что это? — начал наемник, но бугровщик тут же мотнул головой.
— Я не колдун, — выдохнул он сквозь зубы. — Я просто слова знаю…
— Откуда?!
— Я… ну, это… Подслушал просто. Пока Селена в бане мылась. Вот… Но помогло же?
— Помогло, — голос Веля не сулил Мите ничего хорошего.
— Если бить будешь, то не по лицу, ладно?
— Бить буду, — кивнул наемник. — Но потом. Сперва до села добраться надо.
Запах дыма четко подсказывал Велю, в каком направлении людское жилье находилось, и он легко отыскал дорогу, несмотря на темноту.
И несмотря на запрет ведьмы соваться туда.
Глава 20
Меня разбудил какой-то глухой, монотонный звук, смутно знакомый, но все равно до конца мною не узнанный. Пришлось открыть глаза.
Некоторое время я разглядывала потолочную балку из гладко отесанного светлого дерева, украшенную какой-то замысловатой росписью, с торчащим в ней крюком для зыбки. Потом до меня дошло, что со звуками все в порядке, просто мне уши заложило. Впрочем, были проблемы и посерьезнее, например, жуткая тошнота и слабость в теле, так что двигаться я не спешила. Вместо этого судорожно принялась соображать, где я и как сюда попала.
Мы же в лесу были… А теперь в доме каком-то. Получается, мне удалось ту магию разрушить? А где тогда Вель с Дмитрием? Нет, оглядеться все-таки придется.
Я медленно, борясь с тошнотой, повернула голову на бок. Взгляду моему предстала светлая горница с большой печью, а у печи — женщина в годах, толкущая что-то в деревянной ступке. Так вот что это за звук…
На лавке у входа сидел Вель. Дремал, свесив голову и привалившись плечом к стенке. Будто почувствовав мой взгляд, вздрогнул, просыпаясь, заморгал часто и тут же кинулся ко мне.
— Очнулась, — его глаза быстро забегали по моему лицу, будто отыскивая что-то.
— Где я? — слова давались нелегко, наждаком драли пересохшее горло.
— В доме у местной знахарки.
— Ты еще ответь, что на лавке, — проворчала я и попыталась сесть. — Что за место? Не должно же быть жилья на нашем пути.
— Тебе нельзя вставать, ты слаба еще слишком, — руки наемника мягко, но настойчиво уложили меня обратно.
— Ты на вопрос ответь, а кудахтать надо мной потом будешь. Где мы?
Вель обернулся на женщину, а та улыбнулась ему ласково и приятным, грудным голосом молвила:
— Пойду, воды принесу. А вы пока поговорите, — и исчезла за дверью.
Я вдруг заметила, что под глазами наемника залегли глубокие тени, а белки покрыты мелкой, кровавой сеткой.
— Ты когда спал последний раз? — я протянула руку, погладила впалую щеку.
— Да вон, на лавке немного вздремнул, — отмахнулся он, перехватил мою ладонь, прижался губами. — Как я спать могу, когда ты… такая.
— Какая?
— Полумертвая. Дмитрий тебя поцелуем будить порывался, да зубы ему дороги, оказывается.
— Так что случилось? Там, в лесу…
— Ну… Ты колдовала, и дрянь та дымиться начала, загорелась даже. Но потом ты в обморок хлопнулась, и она снова целехонька. Я тебя схватил и к реке…
— А как же ты из круга выбрался?
Вель вздохнул, виновато отвел глаза, забормотал оправдания:
— Я думал, что все уже… Ты и не дышала даже толком, что мне делать было? Я про воду текущую сообразил. А там и Митька меня нагнал, слова нужные сказал…
— То есть, — медленно протянула я. — Мы сейчас в том самом селе, куда я ни при каких условиях попадать не хотела?
— Ага…
— Я чуть на тот свет не отправилась, чтобы мы здесь не очутились! — что-то внутри меня оборвалось и рухнуло вниз, как в кипяток.
— Угу…
— А стоило мне сознание потерять, как ты сам меня радостно сюда притащил!
— А у меня выбор был?! — Вель разозлился, губы упрямо сжал и уже смело встретил мой взгляд. — Круг разрушить не удалось, так надо было там и пропадать?!
— Что ж ты у реки той не остался? — я прикрыла веки, снова ощущая, как тошнота к горлу подкатывает.
— Так ты в себя не приходила, а я не лекарь! Вот и потащил тебя в село, знахарку отыскал. И зря ты волнуешься, все здесь в порядке. Мне Янина рассказала…
— Кто?
— Знахарку так зовут. Так вот, у них тут давным-давно колдунья жила. Она ту ловушку в лесу сделала, потому как обитало там чудище какое-то. Людей жрало. Многие там пропали: и охотники, и грибники, и просто проезжий люд. Вот ведунья и озаботилась, чтобы никто той дорогой не ходил, только через село.
— Что ж это за чудище такое? — фыркнула я. — Уж не змей ли Горыныч?
— Мне откуда знать? — поморщился Вель. — Да и неважно это. Янина нас приютила по доброте душевной, даже за постой брать отказалась. Отлежишься, в себя придешь, и мы дальше двинемся своей дорогой.
— Я надеюсь, ты не разболтал ей, что я ведьма?
— Ты за кого меня принимаешь? — наемник нарочито надул губы. — Нет, конечно.
— А как тогда ты объяснил, что с нами случилось? — прищурилась я, садясь, все же, на лавке, ибо лежать уже спина затекла.
— Ох, если б я… — вздохнул он, заботливо придерживая меня под локти. — Но мне не до того было, так что бугровщик наш перед Яниной соловьем заливался. Так что пусть сам тебе нашу новую легенду и повествует.
— А где он? — спросила я, прекрасно понимая, что ничего хорошего от выдуманной бугровщиком истории ждать не стоит.
— По селу все шастает, к людям пристает. Выведывает разное…
— Дурью мается, — заключила я. — Слабо мне верится в историю с неведомым чудищем. Так что здесь себя вести надо тише воды, ниже травы. И уходить как можно скорее.
— Завтра утром и тронемся.
— Сегодня же, — не согласилась я.
— Не получится. Я не спал толком, тебе тоже еще в себя прийти надо. Кроме того, в лесу вещи наши остались. Времени собираться у меня не было, сама понимаешь…
— Какие именно вещи? — внутри у меня снова все обмерло.
— Сумка твоя здесь, не переживай, — поспешил успокоить меня Вель. — А вот припасы съестные, меч мой, топорик… Все там. Мы и коня твоего оставили…
— Прибью обоих, — сквозь зубы процедила я.
— …он пришел сам! — наемник картинно от меня отшатнулся, закрываясь руками. — Собственно, сумка на нем и висела. Не губи меня, Селена, я тебе еще пригожусь! — он уронил голову на мои колени, затрясся. От смеха.
— Паяц ты, недоделанный.
— Почему это недоделанный? — Вель приподнял голову, кося на меня
