— Разумеется, Игараси-сан, — кивнул Имаи. — Можешь мне доверять.

— Кацураги-сан, а что мне сказать в больнице? — пожал плечами Игараси. — Меня же правда ничего не беспокоит!

— Сразу же обратитесь в регистратуру и скажите, что вам срочно нужен невролог. Скажите, что ваши мышцы начало сводить, мышление притупилось. А также добавьте, что вам резко стало очень страшно, но вы не можете понять, в чём проблема.

Этого будет достаточно, чтобы неврологи заподозрили намечающийся припадок. Вполне возможно, что к тому моменту, когда Игараси Масаки окажется в ближайшей больнице, у него уже начнут появляться эти симптомы.

Продавец овощей оставил нас и пошагал к больнице, что располагалась в двух кварталах от рынка. Времени у него достаточно, в этом я не сомневался.

— Ну вот… — вздохнула Рико. — А как же овощи?

— Не переживайте, пока Игараси-сана нет — я тут за старшего, — успокоил девушку Имаи Тору.

Мы набрали два тяжёлых пакета с продуктами и направились домой. Уже по дороге Рико начала теребить меня за рукав и безостановочно тараторить.

— Я в шоке, Тендо-кун! Увидеть тебя в деле было просто невероятно! Я думала, что ты пошутил на счёт припадка. Не думала, что всё так серьёзно.

— Таким не шутят, Рико-тян, — ответил я. — Тому фермеру действительно скоро потребуется квалифицированная помощь. Скорой было бы трудно проехать на рынок, поэтому будет лучше, если Игараси-сан самостоятельно обратиться в больницу.

— С ума сойти… — прошептала Рико. — Тендо-кун, добирайся скорее до наших этажей! В нашей клинике, конечно, все врачи достаточно профессиональны, но чтобы на ходу ставить диагноз, покупая при этом овощи? Никогда о таком не слышала.

Мы с Рико вернулись домой, после чего приступили к готовке. Вечер субботы я решил провести дома. Всё-таки первая рабочая неделя оказалась достаточно выматывающей. Слишком уж много событий произошло после того, как я переехал в Токио.

Благодаря Канамори Рико я изучил парочку новых рецептов из японской кухни. А этот навык мне как раз был необходим, поскольку местные блюда я готовить не умел, а постоянно питаться русской кухней — не слишком уместно. Однажды кто-нибудь случайно заметит, что я себе готовлю, и опять начнутся расспросы о том, не гайдзин ли я.

Мы поужинали жареными овощами в кляре с острым соусом, после чего Канамори заявила:

— Всё, Тендо-кун! Не знаю, обрадует тебя эта новость или расстроит, но в понедельник я буду переезжать на другую квартиру.

Жить с Рико было не так уж и трудно. Более того, мы оба извлекли из этих дней много пользы, но совместное проживание уже пора было заканчивать. Мы оба — свободные люди, и создавать какое-то подобие брака нам было ни к чему. Канамори Рико — интересная девушка, но она совсем не тот человек, с которым мне бы хотелось связать свою жизнь. Скорее всего, ко мне она относилась точно так же.

— Всё-таки переезжаешь к родителям? — поинтересовался я.

— Нет. Шутишь, что ли? — фыркнула Рико. — Моя младшая сестра поступила в университет, со следующей недели она переедет в общежитие. Квартира, в которой она живёт, была куплена родителями для неё, но в ближайшее время там будет свободно. А дальше — видно будет. Может, ты купишь себе своё жильё, или я найду себе нового парня.

— Как у тебя всё просто, — рассмеялся я. — Хорошо, рад, что твоя проблема решилась. Касаемо своего жилья — я планирую приобрести квартиру, но это вряд ли произойдёт в ближайшие полгода. Я ещё даже первую зарплату не успел получить.

— Да не переживай, Тендо-кун, — махнула рукой Рико. — Живи спокойно здесь. Мне лишние деньги тоже не помешают, так что я даже рада, что какое-то время буду получать от тебя арендную плату.

Выходные пролетели быстро. Я потратил воскресенье на поход в магазин одежды. Слишком уж не солидно выглядел для врача самой престижной клиники Токио. Из Кагавасаки я перевёз одни брюки да пару рубашек. Ежедневные стирки меня уже прилично доконали, поэтому приобрёл пару комплектов одежды для работы.

Канамори Рико не было дома всё воскресенье. Судя по всему, она была занята перевозом вещей от своего бывшего Мицузане в новое жильё.

В понедельник утром она встала одновременно со мной, чего не случалось, наверное, ни разу за всё время нашего проживания в этой квартире.

— Ты чего поднялась в такую рань? — спросил я.

— Как это «чего»? — удивилась Канамори. — Отпуск кончился, мне пора на работу.

— Погоди… — не понял я. — Тогда зачем ты сегодня ночевала здесь? Могла же ведь уже выдвинуться на работу из квартиры своей сестры?

— Да, могла, — хитро улыбнулась Канамори. — Но мне захотелось провести с тобой ещё одну ночь. На прощание.

— Говоришь так, будто мы с тобой больше не увидимся, — усмехнулся я.

— Увидимся, но очень нескоро! Сам понимаешь, у тебя работа, у меня работа. Эх… Всё-таки хорошая штука — отпуск.

Рассуждала Рико совсем не как японка. Я впервые за всё время проживания в этой стране встретил человека, не страдающего трудоголизмом. Даже мой прежний наставник — доктор Номура частенько засиживался допоздна просто потому, что не желал уходить с работы раньше времени. Хоть от него там и не было особого толку. Рико же была до ужаса ленивой. Кто тут из нас ещё гайдзин?

Как говорится, понедельник — день тяжёлый. Когда я пришёл на работу, у моего кабинета уже стояла толпа пациентов. Я быстро осмотрел собравшихся с помощью «анализа» и прикинул, с чем буду иметь дело в течение дня.

— Доброе утро, Кацураги-сан! — воскликнула Огава, когда я вошёл в кабинет. — Поздравляю с началом второй рабочей недели!

— Благодарю, Огава-сан, — сдержанно кивнул я.

Я был уверен, что после пятничного инцидента Огава будет вести себя более скромно, но её эмоциональность, похоже, не победит никакое лекарство.

— Прежде чем мы начнём приём, Огава-сан, скажите, как обстоят дела со списком подозреваемых? — спросил я. — Помните, что я просил вас сделать?

— Разумеется, Кацураги-сан! — воскликнула Огава Хана. — Вот, держите. Здесь все мужчины младше двадцати шести лет, которых вы осмотрели на прошлой неделе. Как видите, список небольшой.

Огава протянула мне лист бумаги, на котором было всего три имени.

Водитель с остеохондрозом поясничного отдела позвоночника, работник офиса с простудой