— Маленькая шлюшка хочет покататься верхом на волке? Ну давай, посмотрим на что ты способна.

Он приподнялся на локтях и подтянул тело дальше на стол, устраиваясь поудобнее, теперь он лежал на нем всем телом, лишь ноги согнутые в коленях свисали с края. И она показала! Сначала блеснув золотом глаз, наклонилась к его груди, сосала и лизала соски, покрывая поцелуями всю мускулистую грудь, потом глянула на своё пьяное сокровище, раскинувшееся на столе, нежно проворковала.

— Шлюшка? — Она резко куснула его до крови, и вокруг ореола соска появилось ожерелье из вмятин от её зубов.

Он охнул, потом возбужденно и лениво засмеялся, показывая, что не обижен.

— Решила обновить брачные метки, милая? — Он положил ей на шею сзади ладонь и потянул к себе, для поцелуя. Их губы опять слились. Рука девушки скользнула на разовое древко и погладила, направляя в себе, она давно текла соками желания, и крупная головка легко вошла в неё. Волк оторвался от её губ и прильнул к шее, кусая. Укус он совместил с сильным толчком бедрами, проникая в неё на все длину. Потом отпустил и откинулся на стол, позволяя ей доминировать.

Голодная девка скакала на нем как сумасшедшая, заставляя изливаться в неё снова и снова. Где-то между оргазмами он начал раздумывать о регенерации оборотней, как славно, что она у него есть, потому что, если эта чокнутая, ритмично поднимающаяся и опускающаяся сейчас на него, сломает вдруг его член, то (наверняка будет очень больно), но все быстро заживет.

А она брала его выжимая из чресел все до последней капли, не получит ни какая другая ни толику её мужчины. Все моё! МОЁ! Никому не отдам. Она жадно насаживалась на толстый стержень и от наслаждения кричала, громко срывая голосовые связки, потом на минуту падала на него, прижимаясь к груди, и находя губы, жадно утоляла жажду поцелуев.

Ближе к полуночи они все же немного остыли и кое-как перебрались в спальню. Там она не успокоилась, все не могла наглядеться на мужа, трогая, наслаждаясь небывалыми для неё раньше ощущениями. Она водила по его губам подушечками пальцев, гладила жесткие волоски бровей, пропускала сквозь пальцы его мягкие волосы, цвета утреннего тумана. Он был все еще сильно пьян, такой трогательно беззащитный и обманчиво слабый.

— Ты мой! Мой! — Шептала она спящему оборотню. — Никому не отдам. Мой…

Утро давно закончилось, уступив место дню, когда Тормод начал сбрасывать с себя дремотную негу. Он сонно потянулся и почувствовал под боком теплое, маленькое тельце, хрупкая девушка прижималась спиной к его груди. Волк медленно открыл глаза, его подбородок упирался в темную макушку, которая покоилась на его вытянутой вперед руке, на его кулаке были намотаны длинные пряди её волос, во сне он сжимал их, как будто боясь упустить. Вторая рука. Согнутая в локте, лежала на мягком холмике, он приподнял её, и на свет появилась красивая, высокая грудь. Обводя пальцем темно-вишневый сосок, который тут же сморщился и стал твердым, он подумал:

— «Знакомые сиськи…»- Нажав сверху на гордую вершинку, он поиграл с ней, перекатывая между пальцев.

Дыхание девушки изменилось, она глубже вдохнула и перевернулась на спину, повернув к нему лицо. Тормод застыл в изумлении, его сознание, только освободившееся от остатков алкоголя, не спешило выдавать ему вчерашние тайны. Он шокировано уставился на жену, первое, что он вспомнил, её запах. Тормод испугался, что у него опять случится вспышка бешенства и машинально сильно втянул воздух, ожидая сладкой вони. Но нет, она пахла просто потрясающе, над миниатюрным телом как будто раскинулись ветки лианы, усыпанные гроздьями волчьих ягод. Тормода затрясло от нежности, он вдруг захотел скулить и тереться об неё, захотел укутать в одеяло чтоб не замерзла, накормить… А еще очень хотел утащить в темное, теплое логово, где никто, никто не найдет и спрятать ото всех своё маленькое сокровище.

— Привет. — Улыбнувшись, сказал Полли, волк.

— Привет. — Осипшим голосом ответила она и с облегчением выдохнула.

Это было так страшно ждать его реакцию. Вчера он был жутко пьян, она, воспользовалась его, в каком-то смысле, беспомощностью, поэтому, когда оборотень протрезвел, можно было ожидать чего угодно. Но, похоже, он совсем не против их воссоединения. Ему ни капли не противно лежать с ней в одной постели.

— Есть хочешь? — Укутывая её плечи сползшим одеялом, спросил Тормод. Она кивнула.

— И пить. — Они улыбнулись друг другу широко и нежно. Вдруг стало ясно, что все предыдущие разногласия между ними пропали и забылись навсегда. Стало так просто и хорошо лежать рядом в одной кровати и держаться за руки.

Тормод с неохотой поднялся, совершенно обнаженный и прекрасный как бог. Полярная заворожено проводила взглядом его крепкую задницу, на которой к счастью не осталось следов от вчерашних глубоких царапин, которые она там оставила.

— Эй, не смотри так на меня! — Игриво возмутился Тормод. — А то я вернусь и мы останемся голодными еще, как минимум на час.

— Не могу оторваться. Ты прекрасен! — Честно призналась девушка. Скромно кутаясь в одеяло.

Тор гордо вскинул голову и самодовольно заявил:

— Знаю! Мне часто это говорят. — За это он получил в лицо подушкой.

Та тут же полетела обратно, а дошедший почти до двери кухни оборотень прыгнул на кровать, вызвав взрыв веселого визга из-под вороха одеял. Пока он доставал из клубка ткани жену, пока наказывал за вероломное покушение, настал обед.

В дверь настойчиво забарабанили.

— Кого тут носит с утра пораньше? — Недовольно бормотал Тормод, подходя к входной двери и натягивая на ходу штаны.

— Погоди! — Из комнаты выпорхнула Полли с растрепанными в ужасном беспорядке волосами и стала быстро собирать с пола свою одежду. Глянув с сожалением, на тряпочки, оставшиеся от нижней сорочки, она юркнула обратно в спальню, одеваться.

— Ну, наконец-то! — Пробасил, вваливаясь в комнату Васат, друг и по совместительству главный помощник Тормода на острове. — Весь Чернёный ждет, чем закончится ваше свидание, ставки сделали. А ты Тормод как последняя свинья не спешишь людей порадовать. Или огорчить…

Он был огромным оборотнем, выше Тора на голову и шире в плечах, но, несмотря на размер, это был добрый весельчак и балагур.

— Свиданий? — Брови Тора приподнялись вверх. — Ты о чем?

— Да брось, а то ты не знаешь? — Хохотнул Васат. — Вчера блонди в таверне растрепала, что к тебе женушка пожаловала, ох и пищала эта мокрая кошка, ох и возмущалась. — Он хохотнул, вспоминая, как подпрыгивали под тесной кофточкой её полные груди. — Отдашь мне её?

— Кого? — Ощетинился сразу Тор.

— Так блонди. Кого же еще? Самому-то теперь не до неё. — Понимающе подмигнул Васат, глянув на слегка затянувшиеся царапины у Тора на животе и плечах..

— Аааа… — Сразу остыл Тормод. — Забирай.

— Сколько ты за неё заплатил? Верну половину, чтоб без обид.