Мы находимся уже не в моей спальне, и не в спальне Феликса. У нас теперь своя, общая спальня, которую, признаться, поначалу было непросто поделить между двумя деловыми людьми. Но со временем все наладилось, и мы научились наслаждаться тем, что можно не делить общую территорию, а просто быть вместе.

Отключаю будильник, и мою руку вновь захватывает Феликс, кладет себе на грудь и медленно опускает вниз. Он не шутил про возбужденного. Моя ладонь останавливается на его ноге, едва касаясь ткани, и я слышу, как учащается его дыхание.

— А мы не опоздаем? — спрашиваю, прикусывая его ухо. Хоть и понимаю, что уж после этого движения меня из кровати никто уже не отпустит.

— Ты теперь большой босс, Марго. Боссы не опаздывают, а задерживаются. Тем более что тут у меня есть дело, которое нужно рассмотреть в неотложном порядке…

Да уж, дело большое и важное. И сегодня я не хочу упускать ни минуты удовольствия. Это мой день!

Феликс целует меня в шею и ниже, после чего рывком прижимает к себе. Еще с вечера на мне осталось не так много одежды, и последний элемент тут же оказывается снят сильными мужскими руками. Несмотря на явное нетерпение, Феликс не торопится и покрывает мое тело поцелуями. Один из них задерживается на шее, я чувствую легкую боль от засоса.

— Это еще что? — смеюсь я и пытаюсь отстраниться.

— Ты сегодня будешь блистать. Пусть все знают, что ты моя.

— Они будут думать, что муж меня колотит… — Я говорю это и тут же прикусываю язык.

Зря я про «мужа». Мы с Феликсом в разводе с того дня, как раскрылась вся их мутная схема с моим отцом. Меня это не слишком смущает, ведь, по сути, свадьба никогда не казалась мне чем-то важным. Мы с Феликсом вне брака оказались более счастливыми, чем были, находясь в законных отношениях. И все равно теперь я застеснялась случайно вырвавшейся фразы.

Мой бывший муж едва ли обратил на нее внимание, ведь сейчас он сконцентрирован на другом. Тоже освободившись от одежды окончательно, Феликс сел, прислонившись спиной к подголовнику, усадил меня на себя и прижал так, что я целую его, находясь верхом. Чуть приподнимаю бедра, чтобы он мог войти в меня, и не могу удержать стон. Каждый раз, чувствуя его внутри, я просто теряю голову.

Не отрываясь от поцелуев, начинаю двигаться. В ходе бурной личной жизни и многочисленных экспериментов оказалось, что вот так — находясь сверху, контролируя каждое свое и чужое движение, — я получаю еще больше удовольствия, чем обычно. И мой Феликс — тоже, кстати говоря, большой босс, которому никто в мире не может указывать, — в такие моменты сдается и позволяет мне задавать ритм. Подчиняется моим желаниям, и ему это тоже нравится.

На тумбочке звонит телефон. В другой день мы бы и не заметили, но сегодня ничего нельзя упускать из виду. Мне приходится остановиться, чуть приподняться и ответить.

— Маргарита Егоровна, доброе утро! — бодрый голос в трубке от администратора. — Решила отчитаться вам с утра. У нас небольшие неприятности…

— Слушаю.

Феликсу, кажется, не очень нравится, что я отвлеклась. Он силой усаживает меня обратно, и я вновь чувствую его внутри. Ох, не выдать бы голосом то, чем мы с ним сейчас занимаемся!

— Музыканты на вечер заказаны, но они позвонили буквально только что. Вокалист заболел, охрип, петь сегодня не сможет… — доносится из трубки, но я едва понимаю смысл.

Палец Феликса ложится мне между ног на самое чувствительное место и медленно, но настойчиво начинает двигаться. Как и сам Феликс подо мной. Я едва могу этому сопротивляться и тоже поддаюсь движениям.

— Сможете… — прикусываю губу, чтобы не застонать от того, что Феликс при очередном движении входит слишком глубоко. — Сможете найти кого-то на замену?

— Я уже позвонила нескольким знакомым артистам, но их нужно будет запустить до открытия, чтобы они установили свое оборудование…

Феликс хищно улыбается, видя, как тяжело мне держать себя в руках. Наконец он перехватывает мой телефон и совершенно спокойным голосом — не то что у меня! — отвечает:

— Светлана, вы сможете разобраться со всем самостоятельно. А с чем не сможете — мы приедем через час и поможем. А пока, извините, у нас романтическое утро.

Он завершает звонок и отбрасывает на соседнюю подушку. Я легонько царапаю его по груди.

— Она же теперь обо всем догадается!

— О чем? О том, что ты проснулась с любящим мужчиной и тебе не до решения мелких косяков?

Феликс обхватывает меня и переворачивает на спину, не выходя из меня.

— Сама научила меня отвлекаться от работы на более радостные дела. А я хороший ученик, — улыбается он и возобновляет движения.

Конечно, мы приехали не через час, а гораздо позже. Но Феликс оказался прав: все мелкие вопросы прекрасно решились и без нашего участия. Музыканты уже настраивают звук, повара на кухне доделывают заготовки, официанты еще раз придирчиво осматривают залы, чтобы все было идеально. Я лишь для проформы прохожу за ними и все проверяю, но придраться не к чему. Я собрала идеальную команду, и она справилась бы, даже если бы я сегодня вообще не пришла. Многие из сотрудников — перешли из «Cold Harbor». Конечно, отец долго злился на них, обещал оштрафовать за тот бунт, который я устроила. Но, похоже, понял, что это ничем не поможет. Он отпустил и меня, и некоторых ребят, которых я решила увести за собой.

Все полгода мы готовились к открытию нового ресторана. Мне было ужасно неудобно перед Феликсом за то, что он взял на себя расходы, пока однажды вечером он не посадил меня перед собой и не сказал:

— Я всегда стремился заработать как можно больше. Но какой толк от денег, если я не могу порадовать близкого человека? Я сам столько и за всю жизнь не потрачу. И ты тоже не потратишь. Я ведь видел твой проработанный бизнес-план, считай мое вложение инвестицией. Твоя «Машина времени» принесет гораздо больше, чем я сейчас вкладываю, уж поверь. У меня на это чуйка.

Вместе со всей командой я забрала