её так и не догнал. Там, в конце коридора, лестница была. По ней можно было либо в подвал спуститься, либо подняться на следующий этаж. Я подумал, что вряд ли Надя, если это, конечно, она, будет по подвалам шастать, и побежал наверх.

– Но там её не было? – высказал догадку Кот.

– Не было, – подтвердил рассказчик. – На втором этаже дверь оказалась заперта. А на третьем лестница выводила прямиком в стрип-зал.

– Ого, – оживился боец Комитета. – Там что, стриптиз показывали?

– Наверное.

– Почему «наверное»?

– Ну там вертелась одна чикса на шесте, но раздевалась она или нет, не знаю, лично я этого не видел.

– Так ты чего? – В голосе Кота послышалось здоровое разочарование. – Зашёл на стриптиз, а само выступление не посмотрел?

– А оно мне надо было? – парировал Александр. – Что я, баб голых не видел? Если бы она хоть акробатические трюки на том шесте делала, тогда можно было бы и посмотреть, а то просто вокруг него ходила да задницей тёрлась. Ничего зрелищного.

– Совсем ничего? А сама стриптизёрша неужели ничем не привлекала?

– Да чем ей привлекать? – пренебрежительно хмыкнул Тимохин. – Ноги худые, бёдра узкие, вместо грудей прыщики какие-то. И взгляду зацепиться-то не за что.

– Да уж! – с пониманием кивнул дознаватель. – Это явно не Варвара Воронюк.

– Хе! Сравнил фигу сушёную с персиком спелым!

Кот от души хохотнул и уже собирался ещё что-то спросить, но Александр указал ему на стоящий на столе смартфон, записывающий их разговор на видео.

– Может, не будем отвлекаться на приватные темы? – предложил он «волкодаву».

– Э-э-э… да! – спохватился тот. – Так чем же ты занимался в том зале, если не смотрел выступление?

– А чем я мог там ещё заниматься? – удивился Тимохин. – Ходил по залу, выискивал среди посетителей Надежду Карпухину.

Динамики гремели клубной музыкой, заглушая любые разговоры в зале. Пара прожекторов освещала площадку с шестом, вокруг которого извивалась танцовщица в чёрном латексе, увенчанная пушистыми заячьими ушами. Сам зал вместе со столиками, за которыми сидели посетители, был погружён во мрак. Из-за отсутствия нормального освещения Александр не видел, здесь ли та женщина, которую он принял за Надю.

Чтобы всё-таки её найти и убедиться в своей правоте или ошибке, он стал обходить зал, приближаясь вплотную к столам и рассматривая посетителей в упор. Конечно же клиентам стрип-зала не понравилось столь пристальное внимание незнакомого человека. Поэтому внештатник поначалу притворялся изрядно выпившим, покачиваясь и бессвязно бормоча всякую ерунду, но где-то после пятого столика ему это надоело, и он, прекратив притворство, продолжал всматриваться в лица уже внаглую.

Шестой и седьмой столики он осмотрел бегло, грубо послав возмущавшихся клиентов. Но с восьмым столом произошла заминка. Ещё на подходе он понял, что столик можно или даже нужно обойти стороной, ибо за ним сидели только мужчины, а он искал женщину. Но по какому-то наитию он всё же подошёл к ним вплотную.

Четвёрка сидевших за тем столом окинула Александра равнодушными взглядами. Но равнодушными они только казались. Парень был уверен, что его, как рентгеном, просветили насквозь. А ещё он понял, что эти четверо отнюдь не местный контингент. За годы работы в Комитете Тимохин вдоволь наобщался с военными и от гражданских мог отличить их в любой одежде. То есть теперь он точно знал: перед ним солдаты.

Не дембеля со срочной, а матёрые вояки, возможно, с богатым боевым опытом. Осознав это обстоятельство, Александр задался логичным вопросом: что они здесь делают? Вроде бы в самом факте присутствия военных в гражданском на стриптиз-шоу нет ничего необычного. Но кое-что не склеивалось.

«Не похожи вы, ребята, на отдыхающих», – подумал внештатник, отметив отсутствие на столе алкоголя. Выступление стриптизёрши также не вызывало у мужчин никакого энтузиазма или вдохновения, они просто сидели и…

– Чего-то ждали или ждут, – под нос самому себе констатировал Тимохин.

С другой стороны, мало ли кто эти люди – армия, полиция, наёмники, ещё кто-нибудь. Работают под прикрытием или кого-то сами прикрывают. Это не его дело. Но ох уж это вечное стремление лезть не в своё дело…

– Добрый вечер! – стараясь перекричать музыку, обратился Александр к незнакомцам. – Младший лейтенант Дерунов, ФСБ. Позвольте ваши документики.

Стараясь выглядеть посолидней, он извлёк своё липовое удостоверение и показал его всем четверым, внимательно следя за их реакцией. Мужчины заметно напряглись.

– А что случилось? – прокричал один. – Какие у вас основания для проверки?

Краем глаза Александр заметил, как двое из них резко качнули головой, словно подавая сигнал. Чтобы проверить эту догадку, он сделал шаг назад и быстро огляделся. Посетители за двумя соседними столами развернулись в креслах, заняв более удобные позиции для начала активных действий.

«Офигеть! – пронеслось в голове Тимохина. – Да их тут около дюжины. Зачем так много солдат в одном стрип-зале? Разве что это бойцы Комитета, прибывшие для задержания связного. Может такое быть?»

Проверить, так ли это, он решил тем же способом – в открытую.

– Мужики! – как можно громче проорал он. – Вы из Комитета из отряда Сулинова?

В юные годы Александр тренировался на каскадёра в спортивном клубе. У руководителя клуба и всего тренерского состава была занимательная привычка лупить исподтишка своих воспитанников и устраивать им всякие заподляночки. Новички считали такие поступки издевательством, дедовщиной и вообще тренерским беспределом.

Но, прозанимавшись достаточно долго, вдруг понимали, что на самом деле это самый эффективный способ обучения. Так школа развивала у ребят реакцию, ловкость и быстроту действий. А главное, приучала к грязным приёмчикам, с которыми вполне реально столкнуться и в жизни.

Вот и теперь выучка спортклуба помогла Тимохину вовремя увернуться от брошенной прямо в лицо чашки с кофе и пнуть ногой стул, с которого вскочил один из мужчин. Отлетевший обратно под ноги вскочившему стул опрокинул его.

Трое остальных кинулись на Александра, не тратя лишних слов. И, как заметил тот периферийным зрением, из-за двух соседних столов тоже поднялись мрачные силуэты, готовые вступить в потасовку. Ситуация сложилась пренеприятная – двенадцать здоровых мужиков против одного внештатного комитетчика.

Тимохин вполне сознавал, что он не Джеки Чан и никакая спортивная и комитетская подготовка не помогут ему одолеть столько противников разом. Да что греха таить, за последние трое суток ему уже столько раз прилетало, что он и с двумя бы вряд ли справился.