Шрифт:
Закладка:
Андрей Никулин - Итак, более чем полугодовая эпопея с принятием... | Facebook
April 21, 2024 02:56
Обзор на сериал «Предатели» от Михаила Эдельштейна - Вот Так
Антикоррупционные ролики ФБК долгое время казались — в том числе и мне — оптимальным языком описания путинской России. Упражнения первых лиц на исторические темы, гомофобия, даже Крым в этой логике представлялись всего лишь разными способами пересборки путинского большинства с единственной целью — удержать власть и продолжить воровать. Февраль 2022-го показал, что это не так, что мотивация как минимум самого Путина, а скорее всего, и нескольких ключевых персонажей из его окружения сложнее и не сводится к счетам, дворцам и яхтам. ФБК оказался в затруднительном положении — про виноградники и корги публике после начала войны было уже не так интересно, а занять новую нишу мешало отсутствие необходимых навыков. Один ответ — коррупция Сериал про 1990-е – это попытка расширить повестку. Попытка правильная — разговор об истоках путинизма сейчас гораздо актуальнее квартирно-дачных разоблачений, при всей несомненной значимости последних. Проблема в том, что и путинизм, и ельцинское десятилетие авторы привычно описывают по прежней схеме: всё коррупция, а что не коррупция, то производное от нее. Кадр из документального сериала «Предатели» Ответ Марии Певчих критикам звучит так, будто «коррупция» — единственное известное ей слово и она искренне считает его универсальной отмычкой, подходящей ко всем реалиям всех эпох. Но на сложных и объемных 1990-х эти приемы работают плохо, гораздо хуже, чем на 2010-х. К тому же расследование по определению предполагает эксклюзивность материала, а когда ее нет, оно превращается в лучшем случае в дайджест. Тоже неплохой жанр, только другой. В результате получилось как в той притче про слепых и слона. Можно, конечно, ощупывать хобот и рассказывать, что слон похож на змею, и это даже будет правдой — но не про всего слона, а про его хобот. Борьба за наследство С ответом на вопрос «зачем?» чуть сложнее. Пока был жив Навальный, ФБК по умолчанию оставался главной силой в российской оппозиции. Члены Фонда могли позволить себе свысока поплевывать на конкурентов, подписывать сомнительные письма, говорить откровенные глупости — бренд все равно перевешивал. Но совершенно не факт, что ситуация останется неизменной и сейчас, после гибели Навального. Его популярность может просто раствориться в воздухе, стать ноющей тоской о несостоявшейся прекрасной России будущего, бесконечным ночным разговором на московских, тбилисских, тель-авивских кухнях. Кадр из документального сериала «Предатели» Может превратиться в чисто мемориальный феномен — фотографии на аватарках, букеты, пикеты в годовщину смерти, улицы в европейских столицах. Может перейти на Юлию Навальную, если та действительно решит играть вдолгую. В любом случае ФБК на развилке, и его будущее не гарантировано. При этом у российской оппозиции не так много ценных нематериальных ресурсов, чтобы отказаться от попытки сохранить за собой едва ли не самый яркий актив. Так что — не слишком приятно, но, увы, логично и даже