Шрифт:
Закладка:
— Господин Парсонс, добрый день, — сказал он, с удивлением наблюдая вокруг заказчика зелёную траву и какие-то клумбы, а вовсе не хрустящую чистоту больничной палаты. — Я готов передать вам отчёт. Расследование закончено.
— Даже так? — удивлённо приподнял брови Парсонс. — Очень хорошо. Жду вас… ну, скажем, через час в клинике.
— Я буду.
Отключившись, Верещагин понял, что хочет чаю, более того — не откажется от булки с маслом. А ещё — что организовывать всё вышеперечисленное придётся самому, потому как Аркадий отправился сдавать свой багаж туда, куда сдают его переезжающие с места на место домовые.
На кухне он обнаружил Макса, сооружавшего бутерброд из чёрного хлеба, масла, колбасы, помидоров, солёных огурцов и чего-то белого и с трудом поддающегося опознанию.
— Хотите? — предложил молодой человек. — Очень вкусно, только откусывать трудно.
— Хочу. Настоящие частные сыщики не боятся никаких трудностей.
Они налили себе по огромной кружке огненного чая, Макс бухнул туда три ложки сахару, потом подумал и положил ещё три.
— Правильно, — кивнул Алекс. — Мозги должны получать свои углеводы, тебе учиться вот-вот…
— С первого июня выхожу работать, — похвастался будущий учёный. — Между прочим, не куда-нибудь, а в лабораторию высшей нервной деятельности.
— Класс, — снова одобрил Верещагин.
Какой-то нервный импульс не давал ему спокойно есть, пить, думать, будто что-то должно было вот-вот случиться, а он, лопух, ни сном ни духом… Поэтому детектив с сожалением отложил недоеденный супербутерброд и поднялся.
— Поеду к заказчику, скоро вернусь с отчётом. Ты ведь никуда не собираешься?
— Не-а, — помотал головой Макс. — Маму буду ждать, она просила в саду помочь.
Господин Парсонс быстро пробежал глазами три страницы отчёта, вернулся к началу и прочёл внимательно. Потом отложил в сторону и молча уставился на Верещагина. Тот решил не портить плательщику игру, и тоже молчал. Наконец Парсонс отмер и несколько раз хлопнул в ладоши, видимо, обозначая аплодисменты.
— Признаться, я предполагал нечто подобного, но вы решили проблему изящно и быстро. Значит, Дар передачи невезения? Очень, очень интересно.
Он потёр подбородок, и Алексу отчего-то стало понятно, что Майкла Шорна ждут новые времена. Может быть, более хлебные, но определённо менее независимые.
Тем временем заказчик дёрнул за шнурок звонка и сказал мгновенно выросшей на пороге медсестре:
— Попросите, пожалуйста, подойти сюда моего помощника.
И помощника тоже ждать долго не пришлось. Впрочем, Верещагин уже убедился, что все указания Парсонса выполняются очень быстро и очень точно. Без особого удивления он узнал в вошедшем в палату своего давешнего гостя, господина Бальдберга.
— Исаак, прошу вас, расскажите нашему партнеру, чего вам удалось достичь в решении его проблемы.
Бальдберг пожевал губами и заговорил. Безэмоциональным глуховатым голосом он сообщил, что наилучшим решением вопроса лично ему показалась ликвидация организации друидов как таковой.
— Вы понимаете, — с лёгкой ноткой извинения добавил он, — они очень привержены идее преемственности поколений. Кровь, знаете ли, имеет первостепенное значение. Поэтому вашего мальчика они бы всё равно в покое не оставили… Завтра господин Гребнев должен явиться на аудиенцию к его царскому величеству Константину Михайловичу, после чего немедленно под конвоем будет отправлен в Хивинскую область.
Тут Верещагин почувствовал, что у него сама собой отвисает челюсть, а Парсонс, слегка улыбнувшись, добил:
— И, разумеется, верхушка общины отправится следом, но в другие районы. Пустыни хватит на всех… друидов, а Константин Михайлович желал бы видеть в тех краях яблоневые сады.
Милостивым кивком он отпустил Бальдберга, после чего достал из-под подушки два мешочка и сказал слегка извиняющимся тоном:
— Вы знаете, обнаружилось, что наличных дукатов у меня не хватало. Здесь половина оговорённого гонорара, на вторую вот… — Тут из-под той же подушки появился слегка помятый чек. — Сумма переведена на ваш счет в Драхтаугалергн-банк.
Всё в том же состоянии обалдения Алекс принял гонорар, после чего поднялся. Уже у дверей он повернулся и задал вопрос, который висел на кончике языка:
— Если вы можете добиться устраивающего вас решения у высочайших особ, зачем вам понадобился я?
Парсонс сложил руки на животе:
— Мне понравилось с вами работать, Алексей Станиславович! Так что ждите новых заказов.
В столовой висело молчание. Софья мерила комнату шагами, останавливаясь по очереди то у одного, то у другого окна. Алекс высыпал прямо на белую скатерть монеты из двух мешочков и теперь складывал из них башенки. Его помощник сидел, откинув голову на спинку высокого стула, вытянув ноги и закрыв глаза. Домовой гремел посудой где-то на кухне, но ужин подавать не торопился. Впрочем, никому бы и кусок в горло не полез в этот момент.
— Набери ещё раз, может, ответит? — не выдержал Владимир.
Но на экране не появилась жизнерадостная Максова физиономия, по-прежнему аппарат светился синим и молчал.
— Должен был прийти в пять. Ладно, в шесть. Половина девятого, где его носит? — Софья нервно отбросила коммуникатор.
Наконец снизу раздался стук дверного молотка. Грохнула входная дверь, скрипнула третья снизу ступенька лестницы, и на пороге столовой показалась массивная фигура секунд-майора Бахтина. За его спиной маячил инспектор Никонов.
— Сергей Иванович! — повернулась Софья. — Ну что, есть какая-то информация?
— Есть, есть, — успокаивающе прогудел Бахтин. — И не только информация.
Откуда-то из-за спины он вытянул Макса. Софья всхлипнула и осела на стул, Верещагин дёрнул рукой и рассыпал свои сокровища, Суржиков открыл глаза и тихонько выругался.
— Мам, ну ты чего? — мальчик бросился к ней и обнял, заглядывая в глаза. — Вот я, здесь. Ко мне как этот их… гонец подошел, я сразу кнопочку и нажал, и мы хлоп! — и сразу в городскую стражу переместились.
— Какую… кнопочку?
— Да ясно же было, Софья Григорьевна, что эти древесные типы не успокоятся, — секунд-майор уселся на стул и погладил женщину по плечу. — Лично я бы на их месте похитил нашего мальчика, тут бы им сразу и новый глава, даром что номинальный, и возможность шантажа. Поэтому Максу выдал разовый портал, привязанный к нашему домику, рядом тут, в Панкратьевском. Они только рот открыть успели, а тут — правильно сказал Макс, хлоп! — и городская стража.
— Вся в белом… — еле слышно прокомментировал Владимир.
— Так это что же получается, всё кончилось? — неверяще спросила Софья.
— Похоже на то. Конечно, всех друидов и сочувствующих не отправишь… куда там дедушку твоего послали?
— В Хиву, пустыню яблонями засаживать, — откликнулся Макс, всё ещё сидевший на корточках около матери.
— Во-во, именно. Всех, говорю, туда не отправишь, да и не
