— А он боевой офицер, — вставил комментарий Ростислав Владимирович.

— Этого не достаточно, чтобы снять с себя браслеты, — кивнул я. — Впрочем, если бы майору не приходилось отчитываться за расход браслетов, я бы усилил тело покровом, и разорвал металл. Так что идеального средства не существует. А то, что мы предложим государю, закроет возможность для тех хитрецов, кто мог бы стряхнуть старые браслеты. Поэтому я предлагаю остановиться на этой версии.

Волков еще несколько секунд смотрел на чертеж, прежде чем кивнуть.

— У меня нет возражений, Дмитрий Алексеевич, — немного подавленным голосом произнес он.

— Хорошо, Ростислав Владимирович, — обратился я к своему биологическому брату, — вы не могли дать нам с бояричем немного времени переговорить наедине?

— Конечно, Дмитрий Алексеевич, — легко кивнул Иващенко, и направился на выход. — Я буду ожидать вас в ресторане.

— Я подойду, — пообещал я.

Как только дверь за майором закрылась, я повернулся к Волкову. Святослав Святославович же взял в руки только что отпечатанные листы чертежа и, положив их на стол, сел в кресло.

Ему предстояла, пожалуй, самая нудная и тяжелая часть работы — настроить оборудование, наладить выпуск продукта. Мне легче, я всего лишь изготавливаю чертежи, что с помощью искусственного интеллекта и управления усилием воли довольно не трудно.

— Святослав, — обратился я к бояричу, садясь напротив, — я заметил, что вы в последнее время часто удручены чем-то. Не поделитесь своими переживаниями?

Волков поднял на меня взгляд, и несколько секунд обдумывал мои слова. Успел уже мысленно погрузиться в работу, у Святослава Святославовича это происходило очень быстро. Он в этом комплексе практически жил, домой-то не каждый день возвращался, больше предпочитая отсыпаться в комнате отдыха, чтобы сразу же по пробуждению вернуться к своей работе.

Боярич был человеком поистине увлеченным своим делом. Впрочем, иначе аристократов по всему миру в лаборатории и цеха и не затащишь. Очень редко какому-либо благородному приходится зарабатывать себе на кусок хлеба черным трудом. А инженерия, пусть и современная, все же не самое благородное занятие.

А потому я не мог позволить, чтобы восходящая звезда Волкова погасла из-за каких-то проблем. Тем более что был уверен — я все их могу решить, совершенно не напрягаясь.

— Дмитрий Алексеевич, все в порядке, — заверил меня не слишком уверенным тоном собеседник.

— И все же, Святослав Святославович? — настоял я, глядя на боярича со всем возможным вниманием. — Я вижу, что вас что-то гложет. И если я могу чем-то помочь…

Он печально усмехнулся.

— В том и дело, князь, — вздохнул Волков. — До недавнего времени я считал себя не самым последним изобретателем в Русском царстве, — поделился он. — А потом познакомился с вами, Викторией Львовной, цесаревичем.

Я кивнул, не перебивая, а боярич продолжал:

— А на самом деле даже вчерашний солдат, — Святослав Святославович махнул рукой в сторону двери, — при всем моем уважении к герою, каким несомненно является Ростислав Владимирович. Но он только взглянул на схемы блокираторов и выдумал решение, о котором я и не думал. Вы прилетели, три минуты потратили на работу, и вот перед нами готовое решение.

Я пожал плечами.

— Предстоят тесты, Святослав Святославович, в техномагических устройствах я не слишком хороший специалист, — напомнил я.

Но Волков покачал головой, не соглашаясь со мной.

— В том-то и дело, Дмитрий Алексеевич, — произнес он тяжело, — из ведущего специалиста я в считанные месяцы превратился в рядового исполнителя. На моем месте вы можете с тем же успехом держать любого другого инженера, который закроет все ваши потребности. Я… — он задумался, подбирая слова, — Я перестал чувствовать себя на своем месте, Дмитрий Алексеевич. Это больше не моя лаборатория, и я не знаю, что делать с этим чувством.

Мы немного помолчали, прежде чем я заговорил.

— Я вас прекрасно понимаю, Святослав Святославович, — сообщил я с улыбкой. — Но вы ошибаетесь. Вы — необходимое звено в нашей цепи, основа, на которой все держится. Будете смеяться, но нейроинтерфейс, который вы разработали для доспехов Волковых, были куда совершеннее, чем то, что я хотел создать сам. То, что мы сейчас печатаем линзы, позволяющие работать с «Оракулом» — ваша заслуга.

Волков хмыкнул, не слишком соглашаясь с моими словами. А я не думал останавливаться.

— Весь проект «Роя», включая саму его идею, целиком и полностью ваша заслуга, Святослав Святославович, — напомнил я с улыбкой. — Я уже молчу про то, что боевые доспехи, которые мы выпускаем — это развитие вашей личной работы. Да, мы многое изменили к этому моменту, но если бы в свое время вы не собрали первый свой доспех, ничего бы этого не было.

Он промолчал, внимательно меня слушая. Доброе слово, оно и кошке приятно. А боярич действительно заслуживал признания. И ничьей вины в том, что он не чувствовал себя героем, которым на самом деле был, не было.

Святослав Святославович заперся в лаборатории, отдавая все свое время исключительно работе. Но если бы он покинул ее пределы и выбрался в обществе, то обязательно заметил бы, как изменился мир. Его идеями, руками, умом.

— Не так давно «Стражи» приняли самое активное участие в защите русского посла в Римской империи. Спасли мне жизнь, и круглосуточно охраняют род Романовых, — продолжил я. — В Иннополисе, под управлением модернизированного «Роя» ездит городской транспорт, и его я вскоре планирую реализовать во всем Красноярском княжестве.

Волков чуть улыбнулся, и я продолжил:

— Я уже молчу о том, что вся техническая часть наномашин легла на ваши плечи, Святослав Святославович, — добавил я. — Благодаря вам великий князь Невский до сих пор жив, как и прославленный адмирал Орлов. Я уже молчу про князя и княгиню Демидовых. Да и майор Иващенко, озарение которого вас так смутило — тоже жив только благодаря вам.

— Но я всего лишь реализовал вашу идею.

— Нет, — поднял я ладонь, не давая ему развить эту мысль. — Мы с Викторией можем сочинять гениальные открытия, которые никогда не появятся в реальном мире. Вы же, Святослав Святославович, превращаете наши выдумки в самую настоящую реальность. Фонд «Сибирское здоровье», который спасет сотни тысяч жизней в Русском царстве, целиком и полностью — ваша личная заслуга. Все пациенты, которые через него пройдут, станут тем добрым делом, которое докажет, что вы — на своем месте, Святослав Святославович. И я, и Виктория, мы гордимся тем, что нам выпало работать с таким благородным и умнейшим человеком, как вы, Святослав Святославович.

Он молчал, но я видел по глазам, что мои слова боярича тронули.