* * *

Кремль. Князь Романов Дмитрий Алексеевич .

В сопровождении Ворошилова я шел по коридорам, отвечая кивком на приветствия редких придворных. До приема еще оставалось время, царь обычно в такие дни еще только завтракает.

Но сегодня, естественно, поспать Михаилу II не удалось. Слишком важная фигура Емельян Сергеевич, чтобы отмахнуться от того факта, что куратора ЦСБ временно нет.

Гвардейцы не спускали с меня взгляда, однако никаких препятствий не чинили. Им уже доведено, что теперь я — временно исполняющий обязанности куратора Царской Службы Безопасности со всеми вытекающими. И несмотря на то, что раньше я, как и прочие посетители, передвигался только под строгим присмотром, теперь был волен ходить где пожелаю.

Андрей Викторович следовал за мной на расстоянии шага и по правую руку. Так положено — чтобы я мог легко обернуться и не искать подчиненного взглядом, а сразу отдавать приказы.

Мы дошли до царских покоев, и гвардейцы спокойно пропустили меня внутрь. А вот полковнику входить не полагалось. Не получив никаких указаний, он остался ждать снаружи.

В царских покоях было светло — раскрытые шторы пропускали достаточно света, горели лампы на потолке. Сам Михаил II спокойно читал газету за стеклянным журнальным столиком. Царь уже был одет в брюки и рубашку, пиджак висел чуть в стороне.

Повернув ко мне голову, Михаил II кивнул мне на соседнее кресло.

— Садись, Дима, — велел он. — Я уже наслышан о твоих решениях. Не слишком ли резко ты взялся? Армию даже поднял.

Я усмехнулся в ответ, устраиваясь напротив.

— Имело место нападение на куратора Царской Службы Безопасности, государь, — произнес я. — У меня есть доказательства, которые, разумеется, укажут, что Соколов прекрасно представлял, что делал, когда сообщал тебе о происшествии у Лебедевых, и какое участие в этом приняла его дочь.

Михаил II медленно свернул газету и отложил ее в сторону. Плотно поджатые губы, чуть нахмуренные брови — он явно был не слишком доволен тем, как повернулся разговор.

— Будешь настаивать, что Емеля невиновен? — спросил он.

— Виновен, — покачал головой я. — Они все виновны. Вражду нужно было давным-давно прекратить. Однако каждое новое поколение Рюриковичей только все больше бередило старые раны. И в итоге у нас на глазах разворачивается бескровная междоусобица.

Спокойно протянув руку к кружке с чаем, государь кивнул.

— Продолжай.

— Я подниму Емельяна Сергеевича на ноги, — произнес я, глядя в лицо своему биологическому отцу. — Тебе ведь известно, что он нашел и вытащил с фронта Иващенко?

— Известно, — кивнул Михаил II. — Парень заслужил титул своими действиями. Он ведь не просто прорыв англичан сдержал. Он фактически предотвратил контрнаступление Британской империи. И вскоре вновь станет боярином Иващенко. Без своих предавших меня родичей, само собой.

— Полагаю, когда придет в себя, — продолжил я, — Невский расскажет тебе, государь, что хотел с помощью Ростислава Владимировича снять со своей шеи лежащее на ней лезвии гильотины. Он спас твоего сына, совершил достойный поступок, и ты мог бы его отблагодарить за это.

Царь кивнул.

— За сына ему многое бы списалось, Дима.

— Сейчас у тебя много потенциальных цесаревичей, государь, — сказал я. — Если рассматривать все, как звенья одной цепи, можно было бы заявить, что Невского подставили. Но боярыня Лебедева — наркоманка, у которой уже не было шанса на спасение. Не сама же она придумала куратора свергнуть? Да и Соколов действовал по привычке — увидел возможность укусить, и укусил. Знал ли он о том, что совершает преступление против опричнины, которая олицетворяет твою власть?

— Разумеется, знал. Миша не дурак, и такие ситуации просчитывает далеко вперед.

— А значит, он хочет чем-то от тебя откупиться, — кивнул я.

Несколько секунд я следил за лицом Михаила II.

— Но ты не примешь его взятки, — продолжил я.

— Тебе действительно интересно разбираться в этом деле? — уточнил государь. — Меня не удивляет, что ты принял сторону Невского, у вас сложился достаточно эффективный тандем. Однако Соколовы — не менее полезный для страны род. И однажды крупную ошибку они уже совершили.

— А теперь они поплатятся губернаторским креслом, — предположил я.

Царь прикрыл глаза на мгновение, подтверждая мою догадку. Но вслух, разумеется, ничего не сказал.

— Если это все, Дима, то тебе пора меня покинуть, — велел Михаил II. — Сейчас начнется прием, и ты должен будешь явиться на него в положенное время. За то, что согласился на роль куратора, я тебя вознагражу. Но — потом.

Кивнув, я поднялся из кресла и направился к выходу. Когда за мной закрылась дверь, Ворошилов подошел с готовностью исполнить любое мое распоряжение.

— Андрей Викторович, у вас командировка, — произнес я, увлекая полковника за собой. — Сейчас садитесь на самолет и отправляетесь на Урал. Там вас встретят и передадут лекарство для Емельяна Сергеевича. Доставите его лично мне в руки, внутрь не заглядывать, везти со всеми предосторожностями.

— Может быть, назначить кого-то более подходящего на роль курьера, Дмитрий Алексеевич? — уточнил он.

— К сожалению, я не могу выдать доступ к государственным тайнам для всех и каждого, Андрей Викторович. Так что вам придется немного попутешествовать. А теперь, полковник, не задерживаю.

Ворошилов, явно не слишком довольный задачей, удалился, оставив меня посреди коридора одного. Я же с помощью линзы позвонил Волкову.

— Слушаю, князь, — поприветствовал меня боярич.

— Святослав Святославович, к вам скоро прилетит полковник Царской Службы Безопасности. Вручите ему контейнер НБ-22, — распорядился я.

— Как прикажете, князь, — ответил тот.

Двадцать вторая партия наноботов. Пока что самая совершенная наша модель. С ней, конечно, великий князь Невский лишится своего дара. Однако это временно, пока наномашины его не подлатают, ведь для меня сейчас важнее не его магическая сила, а здоровье.

Потому что дольше необходимого на должности куратора я находиться не хочу. У меня и так слишком много куда более важных дел.

Глава 22

Несмотря на то, что прием был рабочим, а не праздничным, в зале собралась тьма людей. Хватало и простых просителей, и регулярных докладчиков, и ожидающих возможности что-то для себя ухватить придворных. На их фоне сыновья Михаила II вообще не вызывали никакого подозрения — нас было значительно меньше, чем