вполне себе являлось её чертами, пусть и, по сути, в качестве всё без слов говорящих комплиментов местной медицине для, так сказать, состоятельных господ с их капризами да предпочтениями, нежели как дань изначальной генетике ныне красотки.

К слову, сам Цао, пусть и имел все возможности, но, видимо из-за изрядной паранойи, не был ни молод, ни красив, ни хорошо сложен. Пока не был.

— Хозяин! — поразительно искренне склонились все трое красавиц перед лишь кивнувшим им молчуном.

Однако, чуть поплямкав до того плотно сжатыми губами, он всё же спросил:

— Вы готовы?

— Служение вам, о мудрейший — смысл нашей жизни! Повелевайте, — ещё сильнее склонившись, за всех, согласно покивавших, с готовностью ответила брюнетка, пожирая при этом верным взглядом надменного старикашку, из-за гнетущих его мыслей и переживаний, с ещё более противным в данный момент лицом.

— Начинайте, — после тягучей пазы, словно бросаясь в омут с головой, всё же отдал указание даже вжавший при этом свою и без того короткую шею некий «председатель».

А спустя пару часов в чуть более чем десяти километрах от этого места был практически завершен ритуал Пришествие, элементами которого как раз и являлись трое, как видно, всей душой и телом верных господину Цао красавиц. Воплотил же ритуал — для этих целей спецслужбами привезенный из своей провинции в тщательно отобранный относительно компактный мегаполис некий невзрачный юноша в очках. Несколько сейчас заторможенный и безвольный, что ли, но, тем не менее, буквально снедаемый жаждой исполнить наконец свое предназначение. Причем, пожалуй, даже более сильной жаждой, нежели явно искусственного происхождения теперешняя его страсть к определенного рода веществам, все эти уж недели как «заботливо» даваемым подопытному захватившими и удерживавшими пробудившегося-неудачника упомянутыми спецслужбами. Весьма, к слову, исполнительными, вот только явно далеко не в интересах Поднебесной, а скорее — исключительно вышеупомянутого влиятельного и щедрого высокопоставленного чиновника, который, как видно, в итоге всего решился-таки на беспрецедентный шаг.

И вот теперь, когда три расчётливо подготовленные личности безусловно верных красавиц уступили место трем новым, но при этом, согласно наблюдениям за другими, наверняка оставив свой немалый след, то сильно переживающий Цао, отчего-то даже теперь сожалеющий, что всё ж решил находиться в городе, а не где-нибудь куда дальше чем всего-то в одиннадцати километрах от эпицентра только что по его плану возникшего княжества, так вот, унимая дрожь в руках, властный старикан взял телефон, чтобы проверить: вышло ли у него задуманное.

— Это Цао, — забыв прочистить горло, оттого несвоим голосом произнес он в трубку, когда на другом конце ответил ставший теперь куда более властным и звучным голос той самой верной брюнетки, которая, уже завершив поединок за первенство среди новых владетелей, всё же проиграла блондинке и теперь не являлась главной в троице ещё теперь краше красавиц.

— Ах, это ты? Что ж, так и быть: приезжай, и получишь то, что так(хмыкнув) хотел, — несколько не то и не так ответила, трудно сказать, насколько положительно сейчас относящаяся к архитектору всего случившегося всё же Нди а Уво Гхо Риэ Тлу Они Мун ни Кемэ, а не Лю Сюань, как раньше.

Ну а простояв какое-то время с так и удерживаемым у виска давно замолчавшим телефоном, бледный Цао наконец что-то решил. Ну и тут же целеустремленно направился на выход, чтобы вскоре уже покинуть на борту только и ждавшего того вертолета сей впервые, получается, потерянный Землянами город-миллионник. Впрочем, ему, такому вот предусмотрительному, и чья чуйка просто-таки кричала об опасности, снова не повезло. И не только потому, что недавно возглавившая самое густонаселенное на планете княжество, ни или как там оно по-китайски называется, блондинка Инна Марченко не питала на самом деле столько тёплых чувств к однажды купившему её хозяину, как исправно демонстрировала всё это время, даже убедив в своей лояльности и обеих вроде бы как подруг, однако на самом деле с упоением ожидая при этом часа расплаты. А скорее из-за спустя совсем немного времени проведенного злопамятной и, как оказалось, несломленной некогда невольницей ритуала усовершенствования древа своего ныне княжества до уровня даже не королевства, а целой империи! Населенность ведь позволяла. Так что те двенадцать с лишком миллионов «муравьев» в этих своих слишкоммногоэтажных «муравейниках» — обеспечили такой радиус, покинуть который у никак не успокаивающегося из-за вопящей чуйки Цао при всём желании не выходило в отведенные сроки. И даже действительно сохранившееся у рыжей и брюнетки чувство, если не благодарности, то, наверное, отсутствия претензий, да ещё и вполне себе деловой интерес к столь привластному персонажу, который ещё мог бы прилично послужить — никак, в общем-то, не спасли беглеца от гнева блондинки:

— Тоби́ — пи́хва, падлю́ка така́! Хоч ты тика́й, хоч нэ тика́й з ми́ста, тварь[2], — только и сказала прям безумно при этом улыбающаяся, пусть и несломленная, но всё ж изрядно-так надломленная ныне Лазоревая императрица Марченко, прежде чем инициировать уничтожение некоторых особо неугодных ей подданных, коих тщательно запоминала все эти годы.

****

На утро следующего дня, подворье Киреевых в Воднинске.

— Вот опять ты, Слава, не заходишь ко мне, — с показательно обиженной интонацией произнесла подкравшаяся-таки со спины к аж вздрогнувшему рыжеволосому юноше златовласая «эльфийка», вся в облегающих листиках. А указав на прическу, когда Силин обернулся, лукавая Заболоцкая поделилась своим «очень ценным» мнением. — Тебе, кстати, не идет.

— Да ты что? — съязвил уже было успокоившийся по этому поводу цнынь, цкынь которого просто фанатели от его ныне рыжести, но его «рану» опять вот разбередили, причем так беспардонно.

— Ага. Росточку и ширины плеч не хватает для такого образа. Да и мордашку — посмазливее бы, ну и глаза тут надо добрые голубые, а не твои вот эти вот... серые и холодные, как у убийцы какого-то прям. Но кто я, в конце концов, такая, чтоб распространять свои вкусы на тебя, не так ли? — продолжала несколько странный разговор местная де-факто правительница, несмотря на свою лёгкую улыбку, внимательно поглядывая на реакцию прекратившего уже возиться с горой каких-то ящиков слушателя. А заметив довольно забавную реакцию не удержавшего-таки морду кирпичом парня, иронично посокрушалась, картинно вздыхая. — Ну вот, опять ты дергаешься. Я ж шутя, Силин, и вовсе не собираюсь позиционировать тебя как-либо иначе, нежели союзника. Хотя и забавно ты реагируешь. Мда. Так, ладно. У меня тут к тебе срочное поручение!

— Да ты что? — уже несколько с иной интонацией, но всё также едко ответил