– Мне придется быть собой рядом с ним. Настоящей собой. У нас будет достаточно времени во время поездки, и мы окажемся в идеальном месте, чтобы начать все сначала. И если все пройдет хорошо… – Я пожимаю плечами. – Тогда я и подумаю об остальном. Тем более, мы окажемся на острове, так что даже если ему захочется сбежать, когда он узнает настоящую меня, далеко уйти не получится.

Сэйдж хохочет, но несмотря на мою браваду, в глубине души я напугана. Я уже знала о его отношении к романам Джейн Остин и творчеству Сесиль Мэри Баркер. И лишь догадывалась, как он отнесется к моему увлечению фейскими садами и единорогами, в душе не находя места оптимизму. Возможно, это полностью разрушит наши отношения, но иного выбора у меня нет. Сейчас или никогда.

На занятии по британской литературе я сижу, склонившись над «Приключениями Алисы в Стране Чудес», и пытаюсь сконцентрироваться на словах доктора Флоренс, пока она объясняет метафору, связанную с изменением размеров Алисы. В последнее время я сама себя чувствовала немного Алисой. Чем ближе момент истины в наших с Уиллом отношениях, тем больше я усыхаю, словно от глотка сказочного элексира. Без понятия, каким образом расскажу Уиллу о себе. Стоит ли мне просто выйти к нему в своей толстовке с единорогом, у которой сзади развивается радужная грива, и сказать, что я влюблена в капитана Уэнтворта из (весьма недооцененного) романа Джейн Остин «Доводы рассудка»?

Я пытаюсь поймать взгляд Дэва, но он даже не смотрит в мою сторону. После того неловкого разговора в нашей комнате между мной и Дэвом происходит что-то странное. Ничего плохого. Мы даже не ругаемся.

Все оставшееся занятие я заставляю себя писать конспект о структуре сюжета, потому что следующая сессия уже не за горами. Как только нас отпускают, я нахожу Дэва.

– Не хочешь прогуляться? – До следующего занятия у нас еще минут пятнадцать. Он соглашается, и мы идем в восточный сад. Не проронив ни слова, мы садимся на свободную скамейку, которая стоит неподалеку. Отсюда открывается прекрасный вид на фонтан в виде льва. Мы молчим минуту, а затем я поворачиваюсь к Дэву.

– У нас все хорошо?

Он хмурится.

– Ну да.

– Отлично. В последнее время ты кажешься каким-то отстраненным, и…

– Все в порядке. Родители насели на меня из-за оценок. Да и я еще рассказал им об исследовании, в котором участвует Сэйдж, и они решили, что мне тоже надо заняться чем-нибудь таким.

– А у тебя есть на это время? – Меня удивляет, как резко у меня упало настроение от одной мысли, что Дэв будет проводить с нами меньше времени.

Он уставился на фонтан.

– Наверное. Мне надо бросить крикет. И квиддич. – Он вымученно улыбается. Это все еще наш маленький секрет.

– Ты не можешь бросить квиддич! – Я понижаю голос, когда он выразительно смотрит на меня. – Или крикет. Тебе же это нравится!

– Всего лишь дополнительные занятия, Элли.

– Но в университете на это обращают внимание. Ты напишешь в мотивационном письме, как квиддич делает тебя лучше.

Дэв хихикает и качает головой.

– Ты вообще хочешь заняться медицинскими исследованиями? Ты не выглядишь особо радостным по этому поводу.

Улыбка исчезает с его лица.

– Уверен, со временем мне понравится.

– Значит, не хочешь этим заниматься. – Не получив ответа, я продолжаю: – Почему ты должен делать что-то, что тебе совсем не нравится?

– Потому что мои родители мечтали, чтобы я стал доктором, с самого моего рождения. Так я смогу сделать их счастливыми. И не только родителей – еще бабушек, дедушек, теть, дядь… – Он поворачивается ко мне. – Сахила, Рию, Анаю. Ты не видела их лица, когда я говорил, что хочу поступить на медицинский.

– Я видела их лица. Они в любом случае будут смотреть на тебя с обожанием. Только представь их лица, если ты станешь профессиональным игроком в квиддич. – Он смеется.

– Скоро этот вид спорта попадет в профессиональную категорию.

– Ты когда-нибудь рассказывал о квиддиче Сахилу? Или еще кому-нибудь из семьи?

– Только тебе.

Мне приходится прикусить губу, чтобы скрыть улыбку. Понимаю, было бы лучше, если бы он поделился этим с семьей, но в то же время классно, что этот секрет разделяем только мы с ним.

– Не знаю, Элли. Не думаю, что остальные поймут это. Это очень глупое увлечение.

Его слова напоминают, что мне ответила Мириам, когда я сказала что-то подобное о фейских садах.

– Это увлечение не глупое, если это тебе нравится.

Взгляд Дэва задерживается на мне, выражение его лица становится серьезным.

– Рад, что ты наткнулась на меня в тот день, когда я был на тренировке по квиддичу.

– Серьезно? Ты выглядел расстроенным.

– Я смутился. Но все равно рад. Приятно, когда есть человек, с котором можно поговорить, не подбирая слова.

Я чувствую то же самое. Такая редкость – встретить человека, с которым можешь говорить о чем угодно, не пряча истинного себя. И от этой мысли мне делается немного грустно, потому что я не чувствую этого рядом с Уиллом. Мне надо это исправить. Я должна рассказать о себе настоящей, когда мы будем в Венеции. Но сейчас мне совсем не хочется поднимать эту тему с Уиллом.

– Знаешь, таких людей станет больше в твоей жизни, если ты пригласишь нас всех на свою игру.

– Отличная попытка, но нет, спасибо. – Он встает. Перерыв почти закончился.

– Я серьезно, – настаиваю я, пока мы идем к замку. – Не только про приглашение на квиддич, хотя и про него тоже. Тебе нужно найти что-то, что сделает тебя счастливым, даже если это не медицина.

– А что насчет тебя? Что ты собираешь делать, чтобы чувствовать себя счастливой?

Я замираю, застигнутая врасплох таким вопросом.

– Не знаю. Могу зарабатывать на жизнь написанием фанфиков по романам Джейн Остин?

– Готов поспорить, многие до тебя уже пытались это сделать. – Он аккуратно тянет меня за рукав. – Что насчет твоих фейских садов?

– А мы разве не закончили разговор о стыдных хобби? В отличие от игры в квиддич, здесь профессиональных перспектив гораздо меньше, чем некоторые считают.

– О чем ты?

– Мириам, женщина, которая ухаживает на оранжереей, настаивает, чтобы я поискала работу или стажировку в сфере садоводства, когда вернусь в Америку.

– Ты уже искала что-то?

Я пожимаю плечами.

– Сделай это. Она построила карьеру в садоводстве, почему у тебя не получится? И ты только взгляни, во что ты превратила оранжерею.

Я замираю у входа в Эмбертон.

– Как ты узнал об этом?

– Я занимался там несколько часов, и она рассказала мне об одной способной студентке,