– Ужин с толпой оголтелых футболистов и пьяной Верой? – в отчаянии сжимаю кулаки я. – Да как ты себе это представляешь?!

– А что я?! Я совсем не пьяная! – покачнувшись, и облокотившись на дверной косяк гостиной, обиженно поджимает губы мамина подруга. – Щас кофе выпью, и буду как стеклышко. Нарубим салатов, парни подгонят мясо, и твое знакомство с родителями будет спасено. Верно, Нина?

Она неосторожно выдыхает на маму остатками бренди, и та вымученно улыбается.

– Конечно. Извините меня, по-моему, мне снова нужна ванная комната.

Мы втроем провожаем ее сочувствующими взглядами.

Уже второй день подряд ее жутко тошнит, и она не может смотреть на еду. Такое постоянство начинает меня беспокоить. Может, у нее кишечный грипп? Или обострился гастрит на нервной почве?

– Пап, тебе не кажется, что маме надо обратиться к врачу? – поворачиваюсь к предку я. – С ней что-то не в порядке.

– Как только познакомимся с твоей Олей, так и поедем.

Он похлопывает меня по плечу, отхлебывает еще бренди и идет в сторону кухни. По дороге останавливается возле двери ванной комнаты.

– Милая, ты там как? К мясу не подходи! – весело стучит в дверь он.

– Может, лучше не приводить Олю в ваш сумасшедший дом, а поехать в больницу? – следуя за ним, не унимаюсь я.

– Макс, успокойся, – Вера тоже уже на кухне. Она достает овощи, большой нож и начинает рубить салат.

– Слушай, подруга, возьми нож поменьше, а то ты на Джека Потрошителя смахиваешь, – морщится отец.

– Мне удобнее этим, – Вера сжимает ноже крепче и отнимает у отца бренди.

Тот закатывает глаза и уступает ей бутылку.

– Маму тошнит, а вам лишь бы веселиться! – я втискиваюсь между ними.

– В ближайшие три месяца лучше ей не станет, – качает головой мой знаменитый папаня.

Вера похлебывается бренди и начинает дико кашлять.

– Не умеешь пить, не берись! – отнимает у нее свою бутылку отец.

– Я умею… – сипит мамина подруга. – Просто… нельзя вот так под руку говорить…

– А что тут говорить? У нас положительный тест на беременность! Все как всегда, Вера! Первая же ночь вместе – и вот результат.

– Тест?! Положительный?!

Кажется, у меня сейчас случится сердечный приступ.

– А что, ты думаешь, что в сорок три нельзя забеременеть? – пожимает плечами Виктор Волков. – До позавчерашнего утра я тоже в это верил. Как видишь, доверяй, но проверяй. Вернее, предохраняйся.

– То есть… через девять месяцев…

– Да. Через девять месяцев в нашем доме появится грудной ребенок, Макс. Советую к тому времени жениться на Оле и съехать как минимум в другой район. Потому что маленькие дети – это катастрофа.

Я в шоке. Медленно выхожу в затихший холл и сажусь на диван. Надо прийти в себя, прежде чем я пойду за Олей. Именно пойду, потому что она живет совсем недалеко и брать машину нет никакого смысла.

Оля встречает меня в прихожей своей квартиры.

– Кажется, я готова идти к тебе домой, – неуверенно пожимает плечами она.

На ней приталенная розовая блузка и модные облегающие брючки, и я, на миг позабыв о своих печалях, восторженно замираю.

– Ты потрясающе выглядишь!

– Правда? – смущенно усмехается она. – Думаешь, я им понравлюсь?

– Конечно, понравишься! Правда, мой дом полон юных футболистов и в гостях задержалась очень нетрезвая мамина подруга… В общем, непогода смешала все карты.

– Нас с тобой этим не пронять, – улыбаясь, сжимает мою руку Оля.

– А еще, похоже, скоро у нас в семье появится еще один ребенок. Моя мама в интересном положении.

В отличие от меня, Оле идея с ребенком не кажется ужасной.

– Это же потрясающе, Макс! Я обожаю малышей!

Она обнимает меня за шею и крепко целует в губы.

– Спасибо, – касаясь ладонями ее лица, шепчу я. – Ты – самое лучшее, что случилось со мной в этой жизни. Не бросай меня после знакомства с родителями, ладно?

– Ни за что на свете! – улыбаясь, шепчет в ответ она.

Я прижимаю ее к себе крепче. За это я ее и люблю так сильно. Если наши отношения переживут сегодняшний вечер, обязательно сделаю ей предложение.