Я, конечно, сопротивлялась. Для вида. На самом деле от его взгляда, тяжелого, обжигающего в голове тут же зашумело, кровь забурлила, а внизу живота лопнул горячий пульсирующий шар.

Оставшись без одежды, я игриво оттолкнула его от себя.

— Даша…

— Тсс, — потянула за ремень на джинсах, — будешь себя хорошо вести, получишь десерт.

Мне давно хотелось это сделать. Губами обхватила крепкую плоть, втягивая в себя, лаская, прикрыв глаза от блаженства. Языком прошлась по напряденной головке, слизывая солоноватую влагу. Егор зарылся руками в мои волосы и, тяжело дыша, наблюдал за моими движениями. Я чувствовала, как его пылающий взгляд скользил по моему лицу. Слегка надавил на затылок, контролируя мои движения, вынуждая заглатывать еще глубже. Я старалась. Мне нравилось делать ему приятное, нравилось ощущать его вкус, нравилось чувствовать, как у самой от этих игр между ног становится невыносимо горячо и мокро. Нравилось задыхаться от нетерпения.

— Иди сюда, — надавил на плечи, опрокидывая на кровать. Потом схватил за щиколотки, подтягивая ближе к себе. Провел блестящим, от моей слюны членом по изнывающей от желания промежности и медленно, будто дразня, проник внутрь. Неторопливо погружаясь, миллиметр за миллиметром, растягивая, заполняя. Лишая здравого смысла и возможности дышать.

Размерные неторопливые движения, невесомые прикосновения рук — все это дразнило, распаляя все больше и больше.

— Куда торопишься? — хрипло спросил он, когда я, нетерпеливо виляя бёдрами, попыталась перехватить инициативу и ускорить процесс, — времени у нас навалом. Три дня, Дашуль. Я тебя затрахаю до смерти.

От пошлой угрозы я возбудилась еще больше, выгнулась навстречу, принимая его полностью, без остатка.

— Хочешь этого? — резко толкнулся вперед, погружаясь до упора. Отстранился и снова резко подался вперед, — хочешь?

— Да-а-а, — я смяла пальцами белоснежную простынь, — хочу. Очень…прошу тебя.

Это были самые безумные три дня в моей жизни. Наполненные сексом под завязку, до отвала. Когда уже казалось, что все, больше не можешь, но случайное прикосновение или взгляд сминали все преграды, снова подталкивая друг к другу. Мы опробовали все поверхности в этом доме: кровать, диван в гостиной, стол, широкий подоконник, крыльцо, пирс, лодка, само озеро и полянка на другом берегу. Магницкий был ненасытным, и я полностью сдалась, позволяя ему делать со мной все что заблагорассудится. Боком, раком, в позе кунг-фу панды. Как угодно, лишь бы чувствовать его. Чертовски приятно знать, что у кого-то от тебя напрочь срывает крышу, а потом просто лежать рядом, привалившись друг к другу и едва дыша, а потом говорит долго-долго и обо всем на свете.

В какой-то миг у меня даже закралась мысль, что у нас все не просто так. Что между нами день ото дня растёт, крепнет связь, которой я пока не могла дать определение. Что-то тягучее, заполняющее все вокруг, пронизывающее насквозь. Что-то от чего голова кругом и те самые бабочки в животе.

Мы вернулись в город отдохнувшие и усталые одновременно. Мама даже поинтересовалась, ела ли я что-нибудь за эти дни, а то кожа да кости остались. Я чуть было не ляпнула: какая еда??? Не до еды было!!! Но вовремя прикусила язык. Незачем перед родителями трясти своими любовными похождениями.

Как Егор и обещал, по возвращению наша жизнь стала меняться. Он начал работать. Отец у него оказался мужиком суровым и загрузил своего сыночка по полной. Теперь некоторые вечера мне приходилось проводить в гордом одиночестве — Магницкий допоздна сидел на работе, приходил домой и валился спать. Или все-таки приезжал, но был поход на взъерошенного морского ежа. Взрывался от каждой мелочи. Я не обижалась и поддерживала его как могла. Он тогда затихал, усаживал меня к себе на колени, утыкался носом в шею и просто сидел и, по его собственному признанию, «лечился». В этот момент я как никогда ясно чувствовала, что между нами не только огонь и страсть, но и что-то еще.

Опять это неосязаемое что-то…

За всеми хлопотами незаметно подкрался сентябрь. Вроде только ушла на каникулы, и на тебе. Здравствуй, новый учебный год. Радость-то какая.

Утром первого сентября даже всплакнула маленько, до того не хотелось снова каждый день ходить в универ, но тут позвонил Егор и сказал, что заберет меня после собрания. Он специально раскидал на сегодня все дела и готов полностью отдаться в мои лапки.

Настроение сразу до уровня «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». Я умылась, надела красивое платье и с улыбкой выбежала из дома. Университет — это ведь не только учеба, но друзья, общение и радость встреч. Интересно, как прошло лето у остальных? Как там Рыжова? Стыдно признаваться, но я про нее почти не вспоминала, даже не позвонила ни разу, чтобы узнать, как у нее дела. Та еще подруга.

Практически вся группа собралась возле назначенной аудитории. Все веселые, шумные, наперебой рассказывали последние новости, делились впечатлениями об отдыхе. Кто-то был в деревне, кто-то заграницей, кто-то, как я, все лето провел в городе. Кто-то похудел, кто-то потолстел, кто-то побрился на лысо.

Рыжовой среди нас не было. Я всю шею свернула себе, пока высматривала ее по сторонам. Не может быть, чтобы она пропустила собрание. Просто не может и все. Она скорее проигнорирует собственный день рождения, чем первую встречу с деканом.

Потом в сумочке завопил телефон, и я, пытаясь оказаться подальше от шумной компании, отошла к окну. Звонил Магницкий.

— Привет, — сказала я ласково.

— Даш, — произнес он, немного сконфуженно, — извини. Не смогу забрать тебя из универа. Родители в срочном порядке затребовали меня к себе.

— Что-то случилось? — тут же встрепенулась я.

— Судя по тону матери, которая звонила — да. Приключилась какая-то жопа.

— Какая?

— Откуда ж мне знать. Накосячил, наверное, как всегда и не заметил. Люлей будут выписывать, — со смехом сказал Магницкий. Похоже, угроза получения этих самых люлей его совершенно не пугала, — Узнаю по-быстрому, что за проблема такая случилась у предков, и к тебе приеду. Весь день наш будет. Ладно?

— Без проблем.

— Я тебе говорил, что ты просто чудо?

— Пока еще нет, — чопорно ответила я.

— И не скажу, — рассмеялся он.

— Ах ты…

— Все, Дашунь, не скучай. Скоро увидимся. Пока.

— Целую.

Я задумчиво уставилась в окно, наблюдая за тем, как со старого вяза облетают первые желтые листы. Люблю осень. Унылая пора, очей очарованье…

От созерцания красоты меня отвлек стук каблучков. Четкий, уверенный, стервозный. Я уже знала, кто это идет. Телефон спрятала и с улыбкой развернулась, как раз в тот момент, когда мимо меня проходила Рыжова. На шпильках, в ярко-синем юбочном костюме, с высоким хвостом на голове. Подбородок гордо поднят, взгляд стальной, свысока. Эффектная. Недосягаемая, как Снежная Королева. Я даже немного опешила: