Шрифт:
Закладка:
Чувствовалось, что Каганович будет еще вещать и вещать. А что тут такого? У него работа такая. Правда. надо отдать должное Лазарю Моисеевичу, организатор он мощный. И сразу придумал, как одним махом решить несколько проблем. Стоило только сказать метростроевцам, что при выполнении плана по вводу в строительство первой очереди метрополитена они получат ведомственное жилье в новостройке, как темпы прокладки метро выросли почти вдвое! И да, среди тех, кто получил ключи от квартир и комнат — не только метростроевцы, но и строители, поэтому и квартал решили так назвать. А что? Знали, что строят и для себя. Поэтому трудились как положено, а не как умеют. А квартиры разыгрывались среди отобранных товарищей лотереей. Что вытянул — то и твоё. А ещё более удивительным оказалось отсутствие на стройке обычного бардака и воровства. Как сказал Лазарь Моисеевич, личная заинтересованность товарища Сталина? Ну-ну…
Надо сказать сразу, что Иосифу Виссарионовичу дома-панельки, которые в наше время назвали хрущёвками, не понравились. Он приезжал сюда, смотрел, откровенно крутил носом. Сталин любил высокие потолки, у него и на дачах в одноэтажных домах, высота помещений была от пяти до десяти метров, не ниже! А тут стандартные два семьдесят. Почему так? Ниже потолки — больше жилья можно вместить в определенную кубатуру помещения. Дело в том, что по такой технологии супервысокого жилья не построить. Оптимально — четырех-пяти — этажки. Единственное отличие от хрущоб — это довольно большие кухни. Коммунальные квартиры на четыре семьи с перспективой расселения все-таки требуют, чтобы на кухне поместились, как минимум, четыре плиты. Но учитывая низкую себестоимость жилья и скорость его возведения, то пришлось с этим смириться. А вот тот факт, что рабочие семьи получат более приемлемые условия жизни, имел серьезный пропагандистский эффект. И еще один из факторов решения вопросов текучести кадров. Перспектива жить лучше, если ты передовик производства, кого угодно заставить задуматься. Оказывается, у нас умеют строить быстро и качественно, если захотят.
В общем, для моей строительной эпопеи этот пуск — вроде лебединой песни. Еще о время августовской встречи сказал мне вождь, что хватит заниматься этими делами, да, они важны, но ты нужен мне для других задач. У тебя взгляд на вещи с другой точки зрения, не так, как у местных товарищей, так сказать, хроноаборигенов. А ситуация на дворе — предвоенная, Германия быстро восстанавливает именно производство оружия, готовиться к реваншу. И партии, и товарищу Сталину лично важна аналитика именно с этой точки зрения, мол, что делать, чтобы война не пошла по тому сценарию, что в моём времени, чтобы победа над миром капитала и чистогана была полной. Пусть пока что только в Европе. Мы тогда много говорили и о весьма вероятном аншлюсе Австрии, фактически, как о неизбежном зле. Слишком многие карты легли так, что этот процесс не остановить. И о Чехословакии. Ведь именно Мюнхенский сговор стал той отправной точкой, после которой Вторая мировая война стала неизбежной реальностью. О чём точно сказал Черчилль. И тут было решено создать небольшой отдел чисто под меня, аналитика и ничего более. И предложения. Исходя из изменившейся обстановки надо понимать, что можно остановить захват Чехословакии, даже военной силой — Польша сейчас контролируется нами и препятствий для оказания помощи чехам не будет. Но не приведет ли это к образованию альянса Великобритании и Германии, направленной против СССР? Залегендировали конторку как литературное агентство, издательство «Фантастика». Типа собрали молодых толковых писателей, будем книги про будущее писать и про это самое будущее рассуждать. И чего-то даже печатать будем. Пригодилось, что я журналист и писатель. Да, припомнили мне литературные таланты моего бывшего… Я Кольцова имею ввиду, если что.
А сейчас на трибуну вышел Сталин. Народ замер, хотя давно бы ломанулись в новое жильё, но тут площадь сразу же притихла. Ждут. Сталин меня своим выступлением ошарашил.
— Мы строили, строили, и, наконец, построили! Хватит разговоры разговаривать! С новосельем вас, товарищи!
Всё! Коротко и по существу! Только кто ему про Чебурашку рассказал? Или это был я? Не… не припомню! А народ сразу ломанулся по домам, надо сказать, что Каганович, если это был он, думаю, что да, организовал это дело на высшем уровне. Кордоны милиции направляли людей, разделив на потоки, к нужным домам — всё проходило спокойно, чинно, без давки и криков, новосельцы имели ордера, на месте получали документы на жилье, тут же находился транспорт для перевозки вещей и команды грузчиков из добровольцев, которые за пол-литра помогали перенести вещи из подъехавших машин по домам. Из громкоговорителей лилась веселая музыка, накрывались импровизированные столы, наши люди на такое дело умеют самоорганизоваться, только волю дай. А я отправился домой. И меня грело ощущение того, что сделал что-то важное и нужное. Еще один эпизод жизни остался позади. А что впереди — это не известно. Ну и ладно. Придет время — будет и пища.
Глава двадцать первая
Астраханский бунт
Глава двадцать первая
Астраханский бунт
Астрахань. Красная набережная. Сетевязальная фабрика
12 марта 1936 года
Ничто не предвещало неприятностей, вообще ничего. По стране прокатилась волна обсуждений проекта новой Конституции СССР, в котором, во-первых, понятие «диктатура пролетариата» незаметно исчез, зато появился и обосновывался принцип народовластия. Во-вторых, предполагалось проведение выборов в органы народной власти на альтернативной основе, то есть, выдвижение на одну должность нескольких кандидатов, а уже народ выберет, кто из нах более достоин. Вся власть сосредотачивалась в руках советских органов, а партийные организации должны стать главной направляющей и окормляющей
