из — под носа. Не имеет значения, что в конце концов я все отдала сама. Потом были эти чертовы танцы. Это была еще одна постановка? Пытался ли он флиртовать со мной так же, как с Эйлой? Только я чувствовала себя по — другому. Когда он улыбался ей, это было чертовски фальшиво. Или, может быть, он разыгрывал спектакль для меня. Что за Игру он затеял? Это для того, чтобы заморочить мне голову, чтобы дать себе преимущество в сложных ситуациях?

Я допиваю свой напиток. — Да, ну, это всего лишь вопрос времени, не так ли? Кроме того, почему тебя это волнует? Я — конкурент.

Атлас смещается, пока не оказывается рядом со мной. Жар его тела проникает сквозь рубашку, там, где его рука касается моей. Это невинное прикосновение, простое. Это не должно было привести к тому, что я превращусь в кучу кашицы. Я хочу прижаться к нему, прижаться лицом к его груди и вдыхать его аромат, пьянящую комбинацию кожи и мускуса, от которой у меня сводит пальцы на ногах и сжимаются бедра. Вместо этого я оглядываю комнату, притворяясь, что меня больше интересует вечеринка.

На другом конце комнаты Джейд смотрит на меня со смертью в глазах. Ее рот скривлен в усмешке, которую она даже не пытается скрыть. Рядом с ней невероятно красивая женщина. Афродита. Это богиня, за которую Джейд выступает в Играх.

У Афродиты длинные светлые волосы, которые ниспадают идеальными волнами до талии. Они переливаются в свете свечей и светятся, как вода, когда она перекидывает их через плечо. Ее кожа кремовая, без каких — либо изъянов. Полные розовые губы и большие миндалевидные глаза мечтательно моргают, глядя на поклонников, которые останавливаются поздороваться. Они завораживают, но я вижу нечто, всего на краткий миг, от чего мои глаза сужаются.

Афродита наклоняется, чтобы поговорить с Джейд. Они обе лукаво улыбаются, прежде чем Афродита выпрямляется и снова придает своему лицу милое, кукольное выражение. Интересно, есть ли у нее очарование, потому что она слишком совершенна. Или, я думаю, может быть, все боги — олицетворение совершенства. Во внешности. Не все из них обладают победоносными личностями Богов Войны и Подземного мира..

— Ты вообще слушаешь?

Ощущение дыхания Атласа на моей шее возвращает мое внимание к мужчине рядом со мной. По моей коже бегут мурашки, а сердце колотится в груди. Черт бы его побрал. Почему моя защита абсолютно бесполезна рядом с ним?

— Нет. — Я не утруждаю себя поисками оправдания. Я не отвожу взгляда, продолжая осматривать пространство, хотя все мое внимание теперь сосредоточено на нем.

Атлас фыркает и встает передо мной. Его взгляд скользит по моему лицу и возвращается к руке, которую я порезала. — Твои синяки с того дня быстро зажили. — Он говорит достаточно тихо, чтобы я не беспокоилась, что кто — нибудь еще услышит, но я не хочу говорить об этом здесь.

Я пожимаю плечами, стараясь держаться свободно и не выдать, что его вопрос беспокоит меня.

Атлас прищуривает глаза, но не может скрыть своего любопытства. Наклонив голову, он говорит так тихо, что мне приходится наклонить голову к его губам. — Кто ты такая?

Это простой вопрос, но я знаю, на что он намекает. Я поднимаю глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Сегодня они скорее зеленые, чем серые, но золотистые прожилки выглядят ярче, как отблески молнии. Я все еще держу свой пустой бокал для шампанского, и мне жаль, что в нем не осталось еще напитка. — Я Весы на пороге Скорпиона.

Атлас зажимает переносицу. — Я не это имел в виду.

— Да, хорошо, я ценю справедливость, но разозли меня, и между нами все кончено. Я не даю второго шанса. Однажды я обожглась, этого достаточно. — Я знаю, что не отвечаю на его вопрос, но он не узнает моих секретов. Особенно когда он появился в последний момент и украл мою победу, флиртуя с Эйлой. И, возможно, со мной.

Глаза Атласа перебегают на Зевса и Геру, и я не упускаю, как напрягаются его плечи. Словно почувствовав наше внимание — а кто знает, может, это его сила, — Зевс обращает на нас свой золотой взгляд. Усмешка на его губах не слишком утешительна.

— Есть причина… — Атлас проводит рукой по своим коротко подстриженным волосам. Честно говоря, он слишком красив, чтобы быть настоящим. Это чертовски несправедливо.

— Причина есть всегда. Меня не интересует, какая именно. С твоего позволения. — Я притворяюсь настоящей леди, наклоняю голову и все такое. — Я вижу человека, с которым предпочла бы поговорить больше, чем с тобой.

Упс. Что ж, все началось хорошо. Я протискиваюсь мимо Атласа и изо всех сил стараюсь избегать всех остальных все оставшееся время, пока мы вынуждены оставаться на этой чертовой вечеринке.

ГЛАВА 24

С

учья команда, которой я окрестила Престона, Джейд и Шафран, должно быть, устала после ночной вечеринки с Богами. О, и амбал Престона— Тайсон. Как я могла забыть этого жестокого придурка? Прошлой ночью никто даже не проходил мимо моей двери. Я знаю, потому что почти не спала.

К постоянной угрозе того, что кто — нибудь ворвется в мою комнату, добавилась неразбериха, вызванная вечеринкой. Я думала, что все боги были достойными порицания злодеями. Что им было наплевать на любого, кто выходил за пределы их элитного круга. Встреча с Аресом всколыхнула этот пруд, заставив меня усомниться в своих убеждениях. Он был милым и отчасти забавным. Это не значит, что он не пренебрегал большинством представителей человеческой расы, но он не был тем придурком, которого я ожидала увидеть. И это не укладывается у меня в голове.

Что я знаю, так это то, что боги заставляют людей участвовать в этих Играх без их согласия. Здравствуйте, я Рен Торрес. Мы встречались? Они также позволяют жрецам и стражникам делать все, что им заблагорассудится. Например, заезжать в мой район, произвольно обыскивать дома людей и решать, что безвредные вещи являются контрабандой. И это никогда не бывает последовательным. Это всегда по их прихоти. Их стражники забивают людей до смерти за то, что они смотрят на них не так или недостаточно быстро кланяются, когда кто — то упоминает Зевса или Геру. Они контролируют поступление продовольствия и медикаментов на нашу территорию. Даже тампонов, черт возьми.

Только избранным разрешены такие легкомысленные поступки, как посещение концертов или спортивных мероприятий. Не только потому, что они единственные, кто может позволить себе присутствовать, но