Коперник показал ладонью в мою сторону и не удержал слёз в глазах.

— Лучшее лекарство, лучшее оборудование, но наша медицина просто беспомощна. За что моему сыну такие страдания? Он самый лучший, самый добрый, — Семён зажал себе рот, а его плечи задрожали, — Простите.

— Ничего, я понимаю.

— Вы знаете, что с ним? Вы можете помочь?

— Да, я знаю, что с ним. Я могу помочь, я спасу его душу.

— Чудно, я уж подумал что … что? Вы спасёте его душу? — голос Семёна сочился презрением.

— Да. Над телом работать уже поздно. Его душу надо скорее спасать, отделить от тела. Именно тело сейчас отравляет его душу.

— Мне не нужен священник-мракобес. Мои коллеги говорили, что я обезумел, когда обратился к вам за помощью, похоже, они были правы. Подите вон.

— Семён Иванович, я не священник и не мракобес. Поверьте моим словам, ваш сын болен из-за особенностей его души он очень уязвим перед демонами варпа. Демоны медленно жрут его душу и это отражается на его теле. Только отделив душу от тела, он сможет защитить себя.

— На Магде не рождаются псайкеры. Мой сын не может быть псайкером, мы проверяли.

— Он не псайкер, тут дело в ином. Но надо действовать немедленно, время дорого.

— Если вы не уйдёте, я вызову охрану и вас вышвырнут.

— Семён Иванович, прошу, одумайтесь, — мужчина в золотом галстуке взял Коперника за плечо.

— Отец, — сказало моё тело.

Я чувствовал, как мои губы пошевелились и, напрягая последние усилия, тело подняло руку. Я будто смотрел фильм через голографический экран, всё видел и слышал, но ничего не контролировал.

— Илья, — Коперник оторвался от скандала с человеком и взял меня за руку.

Только сейчас я увидел свою руку. Она была вся в язвах и раздутых белых гнойниках. Семён слишком сильно сжал руку и пара гнойников порвались, сразу стало неприятно склизко. Но Коперника-человека это похоже не сильно отвлекало.

— Ты в сознании? Скажи что-нибудь.

— Папа. Пусть. Он. Делает. Что должно, — напрягая последние силы раздельно, по словам говорил Илья, — Я. Верю. Ему.

Моё тело, похоже окончательно, лишилось сил и пало в беспамятство. Вот только я всё ещё был здесь.

— Вы можете делать что хотите, раз этого пожелал Илья, — сказал Коперник, всё ещё сжимая руку.

— Семён Иванович, — мужчина подошёл к Копернику и положил ладонь ему на плечо, — я сочувствую вам, но это ещё не конец. Идите, отдохните, у нас впереди будет очень много работы.

— Я должен быть с ним рядом в его последние минуты жизни.

— Жизнь относительна, Семён Иванович, скоро вы это увидите сами. Но сейчас вы должны оставить меня с Ильёй наедине, это важно.

— Хорошо, — кивнул Семён, и на его лице как будто стало ещё больше морщин, — Я люблю тебя, мой мальчик, прощай.

Коперник с трудом поднялся и вышел из комнаты, словно побитая собака. Моё тело осталось наедине с гостем. Он внимательно смотрел на меня, а потом сказал.

— Здравствуй Пол, — и улыбнулся впервые за всё то время, что был здесь, — Я очень давно ждал того момента, когда смогу с тобой встретимся. К несчастью мы так и не сможем сейчас побеседовать. Я пришёл сюда, чтобы предупредить. Тебе предстоит долгий путь полный испытаний. Ты встретишь четырёх демонов, их имена: Слаанеш, Кхорн, Тзинч и Нургл. Они не знают о твоей ценности, поэтому будут тобой пренебрегать. Но всё равно будут искушать тебя, и предлагать свои дары, отринь их. А если будет совсем тяжело, помни, император защищает тебя.

Сказать, что я был удивлён, значит ничего не сказать. Я понял, где я. Я понял кто я. Я понял, что он обращается ко мне сквозь время. НО КАК? Всё это происходило больше восьми тысяч лет назад, откуда он знает? Хотя бы то, что я буду звать себя Полом? Это невозможно!

— Вижу, у тебя много вопросов, — словно читая мои мысли, говорил гость, — скоро ты сам получишь на них ответы. Знай, твоя жизнь не бессмысленна и не случайна. А сейчас я должен дать тебе защиту. Приготовься, будет больно.

Глаза гостя засветились золотым. Я стал чувствовать жжение, потом жар. Мне горячо и больно. Я ГОРЮ!

— А-а-а-а, — вынырнул я из своего сна весь в поту.

В темноте мне на грудь легла женская рука.

— Милый, тебе приснился страшный сон? — сказала Клео, прижимаясь ко мне всем телом и закидывая мне на бедро свою ногу.

— И не говори, сплю раз в неделю, и то кошмары снятся.

— Тебя приласкать?

— Нет. Не то настроение, мне надо в душ, а то я потный и вонючий.

— Мне нравится, когда ты потный и вонючий, — сказала Клео и хихикнула мне в ухо.

— Давай лучше поговорим о работе. Как твои подопечные?

— Ужасно. Самым старшим всего по четырнадцать лет, в их возрастной группе у половины девочек уже нет девственности, — хмыкнула Клео.

Она курировала детский дом, детей пиратов. Когда на нас свалилась целая толпа людей, с которыми надо было что-то делать. Мы разделили их по социальным группам. Ло-чан взяла на себя самое лёгкое направления — детей нумеров. От части, ей это доверили потому, что там, хвала судьбе, не было младенцев, пиратам была нужна рабочая сила. Подростки и дети с их маленькими тельцами прекрасно выполняли обслуживание тех труднодоступных механизмов, куда взрослый человек просто бы не залез. Сейчас на Агрипине всё обслуживание ремонт и модернизацию выполняли блохи и собакины под руководством Легата. Если у него возникали какие-то проблемы, то он докладывал мне. По мере завершения работ он всё больше бездельничал в бункере.

Второй социальной группой были взрослые нумеры, проходившие реабилитацию. Эту социальную группу курировала Дита, её подопечные были послушны и неагрессивны, даже с пробуждающимся сознанием, отчасти, из-за химического поражения мозга. Но в последнем своём отчёте она ходатайствовала за десять своих подопечных, которым рекомендовала восстановление участка мозга, отвечающего за агрессию и сексуальность. Она сочла их достаточно адекватными.

Третья социальная группа — были дети пиратов, которых курировала Клео. Перед ней стояла задача привить социальные навыки и ценности населения Магды, хотя бы от части, сломать в них то, что закладывалось изначально и прорастить новое. Я запретил ей спешить в этом деле, что бы она освоилась и привыкла, а главное набралась опыта. Дети хрупкие существа, своими экспериментами мы можем наделать ещё больше бед. Аккуратность, терпение и время — вот что для этого нужно. Но наше время на этой планете подходило к концу и скоро мы уже должны были отправляться. Последняя социальная группа — это