Шрифт:
Закладка:
– Дим, – я все же снизошла до того, чтобы встряхнуть его такой формой имени. – Получается, у вас тот дом наподобие резервации для изолированного отдыха? Ты туда девушку хотел привезти, раз приехал готовить? Меня?
– Не тебя. – Его ответ заставил меня резко обернуться и оценить широкую улыбку. – Если только ты не захочешь встречать Новый год в компании своей обожаемой группы в полном составе. Там отличное место, чтобы тусить как угодно громко.
– Не захочу. Но ты и не звал, – отметила я.
– А толку звать, если не захочешь?
– Разве раньше не звал, зная, что откажу?
– Нащупывал точку, когда ты начнешь отказывать неохотно.
– Например?
– Сейчас.
Приобнял меня за талию, но направил к дивану, а не к себе. А я хмыкнула – как же хорошо у нас получается перекидываться репликами. Продолжай без малейшего напряжения хоть до бесконечности:
– Да я просто устала держать оборону. Может, ты пиццей наешься и успокоишься.
– Или ты уже успокоишься?
– Я? Ничего не перепутал?
Его уверенность в себе была несокрушимой:
– Ты. Давай откровенно, если бы я не сопротивлялся, ты бы уже давно меня облизала с ног до головы и сожрала живьем.
– Чего?! – я рассмеялась.
– Прямо живьем и без хлебушка, – подтвердил он. – Хорошо, что у меня на тебя слюнки не текут, буду блюсти нравственность за всех присутствующих. Кабельное есть, или придется новости смотреть?
Как-то он совсем недооценивал уровень жизни преподавателей. Но я не стала запускать стриминговое приложение, пусть по телевизору найдет что-нибудь интересное, раз такой умный. Села на диван, а он пока прикидывал, где лучше разместиться ему. Я поторопила:
– Ну и почему ты ни о чем не спрашиваешь? Ведь так этого хотел. Или я начну допрос.
Он вдруг улегся, пристроил голову мне на колени, сплел пальцы на груди, вытянул ноги и уложил их на подлокотник.
– Эй! – возмутилась я, пытаясь его скинуть.
Но он удержался, а остановил меня обращением:
– Доктор, сейчас обо всем расскажу. Обойдемся без лоботомии. Итак, начинаю с преступлений. Я уже пообещал одногруппникам, что новогоднюю вечеринку отметим в том доме, поэтому отказаться не получится. Но если кое-кто мне намекнет, что хочет провести праздник вдвоем, то я отдам им ключи – и гори все синим пламенем.
Я объяснила:
– Кое-кто будет справлять Новый год с родителями, иначе они потом кое-кому все нервы вытянут.
– У кое-кого проблемы с родней?
– Не сказала бы. – Я невольно вздохнула. – Они отличные, а давят только по одной теме – и в последнее время это особенно раздражает.
– Что за тема? – заинтересовался он.
– Кое-кто в свои тридцать даже не собирается замуж. Сам подумай.
– Понятия не имею. Они хотят, чтобы кое-кто еще и докторскую защитил? А то вляпается в замужество и детей – пиши пропало.
– В самую точку! – оценила я сарказм. – Поразительная проницательность.
Дима смотрел вперед, где у меня располагался платяной шкаф. Мне же приходилось сдерживаться, чтобы не прикасаться к его волосам. Но он будто и не ждал ничего подобного – спокойно рассуждал:
– Отец в моем возрасте женился. И всегда говорил, что это слишком рано. Желательно до брака набраться ума и опыта, чтобы потом не делить со скандалом имущество.
– Тоже верно, – согласилась я. – Тебе еще рано жениться. А кое-кто уже все сроки профукал. Но хуже всего, что ей даже не стыдно.
– Лично мне на руку, что кое-кто такой тормоз. Соблазнять кое-кого замужнего было бы еще сложнее, но я бы справился.
– Уверен? – уже в который раз мне хотелось смеяться. – Ни единого сомнения? А то ж ты даже кое-кого свободного пока не уговорил.
Он поднял глаза вверх, чтобы посмотреть на меня и спросил напрямик:
– Ань, а у тебя сейчас случайно не возникает непреодолимого желания хотя бы чмокнуть послушного пациента? Не то чтобы я настаивал, просто интересуюсь. Лежу тут такой смирненький-смирненький, безобидный как щеночек, а у тебя даже не щелкает ничего. Вот точно, собаки в детстве не было.
Я перевела взгляд на его губы, медленно наклонилась. Но в середине пути остановилась, показала язык и со смехом вновь откинулась на спинку.
– Чуть сердце не ёкнулось, – произнес он тихо. – Давай снова, пока не привыкну.
– Ага, чтобы ты потом меня обвинил в том, что дразню?
– Ты меня дразнишь самим фактом существования. Хоть бы лицо разок скривила для выработки отвращения.
Я и сквасила физиономию, немного склонив голову. Однако Дима не засмеялся, а перехватил меня за затылок и не позволил уже выпрямиться. Едва слышно и слишком серьезно попросил:
– Давай же, Ань. Я часто парюсь из-за того, что будто не оставляю тебе выбора. Хоть раз покажи, что это и твой выбор тоже.
Веселиться больше не хотелось. А что такого, если я просто прикоснусь к его губам? Ведь он мне нравится – и давно об этом знает. Это так очевидно, что скрывать глупо. И тогда я решилась – быстро, чтобы не передумать, наклонилась и поцеловала. Прикрыла глаза и не спешила прерывать касание. Опомнилась, когда его рука прошлась по моему затылку, затем пальцы судорожно сжали резинку на волосах. Он не удерживал, но его напряжение ощущалось отчетливо.
Я отважилась продолжать – пусть потом не называет трусихой. Коснулась кончиком языка его губ, вынуждая приоткрыть рот. Под взаимный стон углубила поцелуй – неспешный, скорее исследовательский. Готовясь отступить в любой момент, я невольно отмечала, что Дима тоже словно чего-то боится и совсем не напирает. Не хочет спугнуть? Он отвечал, но еще мягче, чем целовала я. Мы, как два придурка, соревновались в осторожности, лишь бы это хрустальное напряжение не звякнуло слишком громко – тогда уже придется принимать какие-то решения. Какую же глобальную ошибку я совершила, позволив ему остаться! Ведь знала же сразу, что один из нас обязательно подтолкнет второго к этой бездонной яме. Димина поза не предполагала перехвата инициативы – или он не хотел сейчас руководить. Зато я наконец-то все же прикоснулась к его волосам. Жестче, чем казались с виду, но пряди, пропущенные сквозь пальцы, ласковой щекоткой тревожили кожу.
Когда в дверь постучали, я резко выпрямилась, словно испугалась быть застуканной в период своего полного поражения.
– Пицца… – понял парень и выругался так грязно и оглушительно, что у меня в ушах зазвенело.
Я возмущенно осекла:
– Дмитрий!
Он на той же ноте прокричал:
– Анна Андреевна, ну сделайте мне выговор!
Тем не менее легко поднялся