— Есть младшие охранники? — удивился я.

— Есть. Это как обслуживающий персонал самой охраны. Там много не заработаешь от слова совсем. Если хочешь зарабатывать достаточно, тебе надо быть полезным. Мои навыки меткой стрельбы никому не пригодились, а как одарённый я был не настолько силён, чтобы закрыть глаза на отсутствие ноги.

— Какой дар?

— Воздух. Идеально для скрытых операций.

— Продемонстрируйте, — кивнул я.

И в то же мгновение понял, что воздуха в лёгких не осталось. Попытался что-то сказать, но изо рта вылетел лишь пустой звук. Тот же самый метод использовала Фоксруд. Я кивнул, и воздух вернулся в лёгкие.

— Хорошая способность, — кивнул я. — Обращаться с техникой умеете?

— На любительском уровне. Не мой профиль, пусть я и могу сказать, что за техника и как ею пользоваться.

— Хорошо… По поводу детей. Вы сказали, что деньги нужны для них. Для чего именно?

— Сын, младший. Шесть лет. У него мышечная атрофия. Требуются дорогие лекарства, чтобы поставить его на ноги. Такие деньги на обычной работе, да и на работе охранником у семьи или дома даже с учётом пенсии не заработаешь.

Больные дети — это хороший мотиватор, как бы цинично ни звучало. Ради их спасения родители зачастую готовы идти на любые риски. И пока жизнь их детей зависит от тебя, они будут тебе верны. Можно вылечить детей, но тогда есть риск, что уже ты сам станешь им не нужен. Ладно, надо смотреть по ситуации, но это хороший знак.

— Я понял. Я передам госпоже Барбинери о вашем желании работать у нас.

— Я могу задать личный вопрос? — подался он вперёд.

— Смотря насколько.

— А кем вы работаете у госпожи Барбинери?

— Я устраняю проблемы.

— То есть решаете их?

— Нет, я их устраняю, когда нельзя решить, — уточнил я. — И отвечаю за боеспособность семьи Барбинери.

— Служили? — прищурился он.

— Боюсь, это конфиденциально. Вам будет достаточно, что я подкован в военном деле. И да, вы готовы переехать в дом Барбинери? Я сразу предупрежу, что он находится в диких землях.

— Ну… я догадывался, — хмыкнул он.

— Отлично. У нас будет небольшой пробный тест на профпригодность после этого. Покажете, что умеете и на что способны в деле.

— В деле? Это в каком? — прищурился он. — Я бы не хотел переходить определённые границы.

— Вы узнаете об этом позже. Но вы должны понимать, что если связываетесь с домом или семьёй, то автоматически подписывайтесь на не всегда законные моменты. Именно поэтому вам будут платить хорошо. Или… — я сделал неопределённый жест рукой, — можете работать и дальше младшим охранником, Вакс. Выбор ваш.

— Я хочу сразу предупредить, что я не убиваю беременных женщин и детей, — помолчав, сообщил он.

— Не будет такого. Работа будет не отличаться от обычной. Всё те же ублюдки, всё те же подонки, просто теперь они будут находиться по эту же сторону баррикад. И да, ещё кое-что, Вакс, это важно оговорить. Я знаю, что вы и сами это понимаете, но лучше всё же озвучить это.

Я подался вперёд, чтобы он лучше меня слышал. По первому впечатлению Вакс производил на меня приятное впечатление. Человек спокойный, стойкий, уверенный. Такому работа всегда найдётся.

— Если вы начнёте с нами работать, обратного пути уже не будет. Вы с нами навсегда, и это дорога в один конец. Вы это понимаете?

— Да, — после секундной задержки кивнул Вакс.

­— Вот и отлично, — вернулся я на своё место. — Тогда я свяжусь с вами, как только сообщу о вас госпоже Барбинери, и она примет решение.

Вот мы и начали собирать свою маленькую армию.

Глава 77

— Добрый день, господин Шалей, — мужской голос из телефона был подчёркнуто вежливым и невозмутимым, оттого звуча ещё более пугающе. Особенно для тех, кто знал человека, находящегося на другом конце провода. — Надеюсь, я вас не отвлекаю?

Его собеседник, один из служащих в министерстве по делам домов и семей, занимавший отнюдь не последнее место, нервно сглотнул, едва услышал его голос. Ладонь, держащая телефон, стала мокрой от пота.

— Нет-нет, господин Ристингаузер. Я как раз свободен. Что-то стряслось? Я могу чем-нибудь помочь?

— О нет, ничего особенного… Я просто решил поинтересоваться по поводу одного рода. Барбинери, помнишь таких?

— Да-да, конечно помню, — ещё бы он их не помнил. Это место он занял именно благодаря работе с этой семьёй. Вернее, против этой семьи.

— Хорошо… — протянул голос. — Ты что-нибудь слышал о них в последнее время?

— Мне пока ничего не докладывали. Что-то произошло?

— Это ты мне скажи, — последовал спокойный ответ.

Мужчина лихорадочно полез в компьютер, начав пробивать по внутренним базам данных всю информацию, которую только их министерство могло достать на захудалый и уже почти мёртвый род Барбинери. Признаться честно, он-то о них уже и думать забыл, считая, что те давно сгинули. Конечно, это сразу бы стало известно, однако уж слишком давно от них не было вестей.

Сколько он уже не слышал о них? Наверное, с тех самых пор, как сам оказался на этом месте. Не в последнюю очередь благодаря влиятельным людям, которые его протолкнули сюда за одну услугу.

— Я… так, я не вижу никаких изменений в статусе. Они всё так же и живут у деревни Край. Никаких новых приобретений, никаких новых заявлений на регистрацию, ни покупок, ни продаж. Суды, прошения, заявления — всё чисто. Ничего не изменилось, господин Ристингаузер.

— А мне так не кажется, — медленно произнёс мужчина на другом конце.

— Я… я не понимаю…

— Недавно нам сообщили, что банковский счёт Барбинери начал неожиданно набирать вес, что очень странно. Откуда у них взялись деньги?

— Я… — мужчина вновь начал лихорадочно смотреть в компьютере информацию по злополучной семье. — Нам ничего не поступало по этому поводу. Этим финансовый контроль занимается.

— Значит, у них нет никакого пополнения в семье? Может нового члена семьи?

— М-м-м… нет. Нет, всё как и прежде, Марианетта Барбинери один и единственный член семьи. Все остальные числятся покойными.

— И никаких союзов с другими семьями или домами? Они не стали частью другого дома и не присоединили к себе никого? — уточнил голос.

Мужчина ещё раз проверил всё на компьютере. Попутно он послал запрос в финансовый контроль. Но пока результат был один.

— Нет, всё чисто, никаких изменений, господин Ристингаузер, — отчитался тот. — Иначе мы первыми бы узнали, и я бы сразу сообщил вам. Я сегодня же займусь ими и, если что выясню, в тот же момент дам вам знать, — уверенно заверил мужчина своего собеседника.

— Хорошо… Тогда здоровья вам и вашей семье, господин Шалей, — мужчина особенно выделил слово «семью». — Надеюсь, если что…

— Я сразу докладываю вам, господин Ристингаузер! — тут же, чуть ли не по стойке смирно ответил Шалей.

— Отлично… — и в телефонной трубке раздались гудки.

Мужчина, Пилиот Шалей, служащий в министерстве по делам домов и семей устало сполз по креслу, будучи весь мокрый, будто целый день работал не покладая рук.

Тем, кто однажды помог занять его место, было очень важно сохранять семью Барбинери в таком подвешенном состоянии, ни живой, ни мёртвой. Пилиот никогда не задавал по этому поводу вопросов. Он пришёл на это место именно благодаря той войне, вставляя Барбинери палки в колёса, выписывая запреты и ограничения, иногда не совсем легальные. И единственное, что ему надо было знать — это держать их под контролем.

Но как и всегда, время шло, наваливались другие проблемы и события и как-то об этой семье забылось… до сегодняшнего звонка.

* * *

Иногда мне кажется, что судьба действительно существует. В Империи за подобные мысли могла казнить инквизиция, ведь верить ты можешь только в нашего Императора, а вера в судьбу может заставить тебя свернуть с истинного пути. Но глядя на некоторые вещи…

Как пример, мне позвонила Марианетта с не самыми приятными новостями.

— Как? — нахмурился я.

— Я не могу сказать, Грант, но, скорее всего, сердце. Мы его обнаружили только в обед, когда ему заносили еду. Попытались спасти, но ничего исправить уже было нельзя.

— И никаких следов, ничего? — уточнил я.

— Нет. Охрана дежурила круглые сутки. Никто не входил, никто не выходил без нашего ведома. Это была естественная смерть.

— Понятно…

Смотрящий помер.

Мне было не жалко подонка, но мне было жалко планы, которые были на нём завязаны. Теперь все они пошли прахом вместе с жизнью прошлого криминального босса.

Да,