— Я просто очень сильно не хочу терять дедушку. Он один у меня остался. И к папе не хочу, он снова будет напиваться, водить меня в ужасные места и… ругать, если что-то выйдет неудачно. Дедушки ведь скоро не станет, он отправится к маме, и больше не вернется, уйдет навсегда. Я не хочу к папе!

Я оторопело повернулась к Амалии и погладила ее волосы. Не сразу поняла, что происходит, а едва до меня дошел смысл ее слов, то обняла малышку крепко и поцеловала в висок.

— Никто не отдаст тебя отцу, тише. Все обойдется.

— Но он приходил за мной, — уже истерила малышка. — Он откуда-то узнал, что дедушка скоро умрет от своей неизлечимой болезни, поэтому появился. Он знает! Он заберет меня. Папа заберет… — выдавала через всхлипы.

— Ну, погоди убиваться, — я начала покачиваться взад-вперед, чтобы успокоить ребенка. — Тише, маленькая моя. Садись. Да, вот так, ко мне на колени. А теперь посмотри на меня.

Она мотнула головой, уткнулась в мою шею и еще что-то говорила, сбиваясь, всхлипывая, рыдая. Казалось бы, набор бессвязных слов, но то, что мне удалось различить, не очень понравилось. Нет, отец не избивал ребенка, однако много пил, водил ее по кабакам, игорным домам, тавернам, иногда захаживал в дома утех, считая, что она маленькая и ничего не понимала. А она понимала. И все помнила… Боялась кому-то рассказать. Даже от дедушки оставила в секрете, пока он сам не увидел все своими глазами и не забрал ее к себе. А сейчас его не станет. И все те ужасы повторятся!

«Любовь», — вспомнились мне слова Вемунда. Вот о чем он говорил, вернее, о ком. Я вскользь подумала тогда, что лорд имел в виду свою внучку, а не себя, однако точно догадалась бы, насколько в ее случае все сложно и запущено.

Сердце болезненно сжалось от жалости. Я не представляла, могу ли что-либо исправить в данной ситуации. Горлэю осталось недолго, притом он перестал бороться, а лекарства не найти, к тому же рядом уже бродил папаша. Однако все это меркло по сравнению с открытым глазом дракона. И я разрывалась на части от желания предотвратить катастрофу и помочь девочке. Но не все сразу!

Я глянула на спокойные воды Дилейлы, перевела взгляд на свою ладонь, которая почему-то пекла. Кровь. На коже остался глубокий оттиск медальона, спокойно висевшего на моей груди и не подающего признаков жизни. Видимо, я так сильно сжала мамин подарок, что поранила саму себя.

Очередной всхлип отвлек меня от посторонних размышлений. Я отстранила Амалию. Улыбнувшись, вытерла ей слезы и заправила за уши волосы.

— Давай дружить, — предложила ей от чистого сердца.

Она шмыгнула носом.

— Я не предлагаю стать тебе подругой, которая возьмется играть с тобой в куклы, обсуждать разные глупости, пить чай в саду и… прятаться от проблем в беседке. Я не Каталина и на нее не стану похожа, даже стараться не буду. Позволь позаботиться о тебе, — скорее всего, именно это значение вкладывал в слово «любовь» старый лорд. — Позволь обнять, когда тебе грустно, — притянула я девочку к себе и прижала к груди. — Позволь развеять страхи в самую темную ночь. Позволь прогнать демонов, которые буду прятаться под твоей кроватью. Позволь рассказать сказку перед сном и поцеловать в висок. Позволь держать за руку, — взяла я ее ладошки и нежно сжала, с тяжестью на сердце осознавая, что сейчас делала.

Я… не могла оставить ее в беде. Не хотела! Возможно, привязалась к ребенку. Наверное, тут сыграл значимую роль ее дедушка, невольно сплотивший нас.

— Увы, я не смогу заменить тебе маму, но постараюсь стать другом, готовым прийти на помощь.

Амалия снова шмыгнула носом, вытерла его тыльной стороной ладони и начала перебирать мои мокрые волосы.

— И ты, если что-то произойдет, что-то тебя напугает или будет тревожить, сразу прибежишь ко мне. Тогда вместе мы решим твою проблему.

— Так вы согласитесь выйти замуж за моего дедушку?

В распахнутых глазах затаилась надежда, — не понятно, на какой из вариантов ответа, — а я не знала, что ответить. Впервые не могла четко сказать «нет».

— Если это будет необходимо, тогда я соглашусь, но не стану без твоего одобрения.

Девочка опустила голову. Всхлипнула, еще полностью не отойдя от недавней истерики.

— Пойдем домой? Что-то мне холодно.

— Ой, — подскочила Амалия.

Вытерла щеки, поправила платье, волосы, осмотрела свои туфельки и потом взглянула на меня.

— А что было там? — указала на воду. — И где кинжал? Откуда кровь? Вы видели дракона? — последнее прозвучало шепотом.

— Расскажу по дороге домой, — начала я одеваться, стараясь не вспоминать увиденное.

Еще предстояло отыскать Хранителя и поделиться важной информацией с ним. Наверное, для этого придется придумать хорошую историю, ведь не говорить же, что полезла в воду вместо Амалии, которая хотела спасти своего дедушку. Следовало придумать что-то правдоподобное, чтобы не солгать и объяснить суть проблемы.

Дракон проснулся…

А вдруг он просто спал таким своеобразным образом? Что если мне привиделось, и то сияние крупиц — отражение блеска моего же медальона?

Я посмотрела на воду, сомневаясь в увиденном. Хотя нет, мне просто хотелось, чтобы это не было правдой, а все произошедшее оказалось игрой моего воображения. Однако не стоит отрицать очевидного. Я погрузилась на дно Дилейлы, и дракон открыл глаз. Именно открыл, так как я осматривала его несколько раз.

— Проклятье, — выругалась, зашнуровав платье.

Только проснувшегося дракона мне здесь не хватало!

Глава 23

Я покинула дом Горлэя с тяжелым сердцем. Сохранив в тайне попытку Амалии познакомить ее кинжал со спящим на дне реки драконом, поделилась с Вемундом своим намерение поговорить с Хранителем. Правда, повод озвучила не тот. Видите ли, вознамерилась разузнать информацию о недавнем инциденте в городском саду. Он меня тоже касался.

Из головы не выходили слова Амалии. Перед внутренним взором стояли ее слезы на щеках. Меня не покидало ощущение детской беззащитности, дрожь маленького тела под своими ладонями и злость от