Гешка густо покраснел, а получив конверт с марками, выпалил: «Спасибо!» — и тут же юркнул между покупателями к друзьям-мальчишкам — показать!

Рита улыбнулась. Сергей обрадовался этому не меньше, чем Гешка маркам.

— Мне бы хотелось с вами поговорить, — торопливо заговорил Сергей, — я отниму у вас минут пять. Меня интересует ваш филателистический кружок и... Простите, когда у вас в магазине обеденный перерыв?

— А я знаю, где тетя Рита обедает! — заявил Гешка, снова вынырнув у локтя Сергея. — В кафе «Метрополь».

— Видите, какой у вас помощник! — она усмехнулась.

— Вот о помощнике мне и хотелось поговорить.

В это время к прилавку протиснулся элегантно одетый молодой человек, снял шляпу, поклонился Рите, блеснув напомаженными волосами:

— Для меня есть что-нибудь?

Рита положила перед ним на прилавок конверты с марками. Пересчитав сдачу и поблагодарив, покупатель исчез.

— Так я вас буду ждать вместе с Гешкой в кафе.

— Мне в школу, — заявил Гешка, и Сергей чуть не стукнул его по выпуклому затылку. Рита ответила:

— Хорошо!

Когда они вышли из магазина, Гешка сказал:

— Колумба я у него купил.

— У кого? — не понял Сергей.

— У того, в шляпе... Сейчас спрошу у тети Риты, как его зовут. — Гешка повернулся было к дверям магазина, но Сергей ухватил его за рукав куртки:

— Не надо...

Прежде чем войти в кафе, Сергей быстро оглядел себя в большое зеркало, причесал густые, встрепанные ветром волосы. Сидя за столиком, он нетерпеливо поглядывал на двери, ждал Риту.

Рита быстро прошла через зал, села рядом и сразу спросила:

— Гешка что-нибудь натворил?

— Да, — Сергей замялся. — Что вы будете есть? Любите хлебный суп? И взбитые сливки?

— Хорошо.

Помолчали.

— Вы давно увлекаетесь марками? — начал Сергей.

— Да, очень, — ответила она. — Еще в детстве отец научил меня читать их. Он был настоящим коллекционером.

— А есть ненастоящие? — быстро спросил Сергей.

— Есть. Некоторые собирают марки по узкому признаку — считают рубчики перфорации, то есть зубчики, понимаете? Или на одной из марок какой-то серии не отпечаталась, например, звездочка на гербе — редкий случай, вот ее и ищут... Но это — ненастоящие филателисты.

— А настоящие?

— Настоящие считают: марка — всегда кусочек истории страны. Иллюстрированная история... — Рита задумалась. — Вы видели нашу первую послереволюционную марку?

— Не приходилось.

— На ней — перечеркнутая красными полосами эмблема Временного правительства. Дата — январь 1918 года и надпись: «Совет рабочих и солдатских депутатов». Ведь это было тогда, когда у нас еще типографии не работали... А посмотрите на выпуски последних лет: спутники, «Покорители космоса», «Семилетка в действии»... Разве это не сама история?

— Хорошо вы об этом говорите, — сказал Сергей. — А бывают, наверное, и курьезные истории с марками, правда? Например, марка, на которой Колумб смотрит в подзорную трубу...

— Где вы видели такую марку?

— У Гешки. Он купил ее. За пять рублей. Представляете, — целый месяц без завтраков!

Официантка поставила перед ними тарелки. Рита вдруг спросила:

— А почему хлебный суп?

— Но ведь вы сами согласились...

Она подняла на Сергея глаза:

— А я и забыла... А знаете, в отношении Гешки... Спекулянты — они и марки не оставляют в покое...

— Между прочим, такую же марку я видел на иностранном корабле.

— Вы моряк?

— Нет.

Сергей замолчал. Он так любил разговаривать с Гешкой, глядя в его чистые мальчишеские глаза, ему так легко было с Глаузинем и так свободно в маленьком кафе на углу — никакого чувства связанности.

И сейчас с этой темноглазой девушкой он тоже чувствовал себя свободно, легко — не хотелось, чтобы стало иначе...

— Я — инспектор Рижской таможни, — сказал Сергей.

— О, это, наверно, поинтереснее, чем истории с марками?

— Знаете, как обычно пишут: «Покончив с таможенными формальностями, мы, наконец, сошли на берег»... Красноречивое «наконец»... — Сергей усмехнулся. — А работа — да, интересная. Кстати — хотя нет, это совсем о другом — я знаю, кто продал Гешке марку с Колумбом!..

— Кто?

— Он был сегодня у вас в магазине, когда мы разговаривали. Поклонился вам.

— А-а, Куралюн...

— Он что, страстный коллекционер?

— Как вам сказать, — Рита пожала плечами. — Для меня скорее оптовый покупатель... — Она задумалась, посмотрела на Сергея. — И это меня иногда настораживает. Но, может быть, я ошибаюсь?

И спохватилась — взглянула на часы.

— Пора? — спросил Сергей.

Она кивнула.

— А если вас интересуют марки, — Рита поднялась, — советую сходить на филателистическую выставку Рыбника... Это здесь, рядом.

— Рита, можно вас попросить пойти туда вместе со мной?

— В качестве гида?

— Если не возражаете...

— Нет, почему же, — сказала она. — Завтра после работы.

«Концлагерь на 15 суток»

Таможенники сдавали смену.

— Были приняты: греческий теплоход «Класик» с грузом волокна, — говорил старший наряда, обращаясь к Глаузиню, — норвежский теплоход «Амундсен» — рыба. За рубеж ушли: наш пароход «Пешт» с грузом пшеницы для Германской Демократической Республики и «Даугава» с экспонатами для нашей выставки в Рио-де-Жанейро. «Редер» скоро уходит. А на подходе — судно из Исландии, польский танкер и шведский лесовоз. Пока все...

Когда-то, заступая в наряде Глаузиня на первое дежурство, Сергей слышал в докладе сдававших смену только перечисление названий кораблей и грузов, а теперь поймал себя на том, что хорошо видит и ставший у причала «Класик» и тот красавец-теплоход, на борт которого грузили экспонаты для советской промышленной выставки в Бразилии.

И ему было приятно чувствовать себя участником большой жизни порта. Выставка в Бразилии откроется вовремя еще и потому, что в далеком порту Риге таможенники быстро и четко оформили отход судна...

— Хорошо, — сказал Глаузинь. — А задержания?

— Одно, незначительное...

— Очень хорошо.

— Счастливого дежурства, товарищи!

Сдавшие смену ушли. Дверь за ними захлопнулась.

Глаузинь достал сигарету, вставил ее в мундштук и хотел что-то сказать, но зазвонил телефон.

Сергей поднял трубку, выслушал, сдвинул брови:

— А сколько марок? Ах, вот как! Спасибо.

Он повернулся к Глаузиню:

— Звонили из городского вытрезвителя. Там